Глава 2. Знакомый и в то же время чужой голос

— Сяо Сюй, ты спишь?

…

Спустя столько лет, снова услышав голос матери, Чжао Сюй почувствовал, как к горлу подступил комок, и не смог вымолвить ни слова.

— Что случилось, Сяо Сюй?

Не услышав ответа, мать повторила вопрос несколько раз.

Чжао Сюй наконец взял себя в руки и ответил:

— Нет еще. Только половина первого ночи, как тут уснешь?

— Ты бы ложился пораньше. Молодым тоже нельзя постоянно засиживаться допоздна. Я звоню, чтобы сказать, что перевела тебе тысячу юаней. Проверь, пришли ли.

Услышав это, Чжао Сюй снова замолчал. Он знал, как тяжело приходится семье.

— Что опять молчишь? Я знаю, что ты просил две тысячи, но у нас сейчас туго с деньгами. Не ссорься с отцом, ему тоже нелегко. Винить нужно мое слабое здоровье, на лекарства уходит столько денег каждый месяц.

— Мам, что ты такое говоришь? Как это может быть твоей виной? Твое здоровье — самое главное. Я только что нашел подработку, так что как только получу деньги, сразу переведу тебе эту тысячу обратно.

— Разве зарплату платят сразу после устройства на работу? Оставь себе эти деньги, вдруг понадобятся. И, главное, не запускай учебу ради заработка. Если будут нужны деньги — обращайся.

— Хорошо.

— Отец вернулся, мне нужно идти. Пока.

Чжао Сюй убрал телефон в карман.

На душе у него было тяжело. Мать постоянно болела и нуждалась в лекарствах, работать она не могла. Вся забота о семье лежала на отце, который, помимо работы в поле, вынужден был искать подработки в городе.

А он, вместо того чтобы помогать, только и делал, что просил у родителей деньги, чтобы сохранить лицо перед однокурсниками. Недавно он даже съехал из общежития и снял квартиру, что создало еще большие расходы.

Вспомнив изможденное лицо матери и сгорбленную спину отца, Чжао Сюй почувствовал, как к глазам подступили слезы.

— Раз уж я вернулся, я все изменю!

— Я изменю жизнь своей семьи, чтобы они ни в чем не нуждались и не думали постоянно о деньгах!

— Я заставлю всех, кто смотрел на меня и мою семью свысока, пожалеть об этом! Я превзойду их и буду смотреть, как они пытаются меня догнать!

— Я совершу в этом мире что-то великое, чтобы все узнали, что я здесь был!

Чжао Сюй, охваченный внезапным порывом, прокричал эти слова в ночное небо, обращаясь к луне. Его голос становился все громче и громче.

Было уже поздно, на улице почти никого не было. Услышав крики Чжао Сюя, редкие прохожие шарахались в сторону, принимая его за сумасшедшего. В наше время связываться с такими людьми опасно.

Чжао Сюй наконец осознал, что находится посреди улицы, и, смущенный взглядами прохожих, поспешил домой.

Едва переступив порог, он быстро разделся.

Пять дней в интернет-кафе, а затем еще и катание по полу… От него самого несло застоявшимся потом, и это было невыносимо.

— А, браслет на месте.

Чжао Сюй посмотрел на браслет — единственное, что осталось на нем. Именно этот браслет вернул его из другого мира.

— Кажется, он изменился. Раньше он был просто темно-зеленым, а теперь на нем появились красные прожилки, похожие на засохшую кровь.

Чжао Сюй заметил изменения и задумался. Он так долго носил этот браслет, что точно помнил, как он выглядел раньше.

Но сейчас нужно было сначала смыть с себя грязь.

Снятая им квартира была небольшой, около двадцати квадратных метров. Стены были выкрашены в белый цвет, на полу лежала белая плитка. Обстановка была простой, самое ценное — это, пожалуй, кондиционер и телевизор.

В квартире был санузел с водонагревателем.

Но сейчас стоял сентябрь, было жарко, поэтому Чжао Сюй включил холодную воду и с наслаждением встал под душ.

Он был действительно очень грязным и провел в душе почти час. Глядя на стекающую с него грязь, он чувствовал себя так, будто его только что вытащили из сточной канавы.

Но именно поэтому после душа он чувствовал себя невероятно свежим, словно змея, сбросившая старую кожу.

Накинув майку и шорты, Чжао Сюй лег на кровать, чувствуя глубокое удовлетворение.

Однако он не заснул от усталости и не стал, как обычно, хвататься за телефон.

Вместо этого он сел на кровати, скрестив ноги, закрыл глаза и начал медленно дышать.

Он практиковал технику культивации, которой научился в другом мире. Эта техника называлась «Сюаньци Цзюэ» и считалась там самой обычной. Дети начинали изучать ее с пяти лет, как сейчас ходят в детский сад.

Но в этом мире эта техника была его главным козырем и надеждой на будущее.

— Плохо дело, здесь слишком мало сюаньци.

Сделав пару циклов дыхания, Чжао Сюй нахмурился и открыл глаза.

Даже такая удивительная техника, как «Сюаньци Цзюэ», нуждалась в одном важном компоненте — сюаньци.

И, судя по его ощущениям, сюаньци вокруг было крайне мало, настолько мало, что, не будь у него многолетнего опыта культивации, он бы его вообще не заметил.

— Неужели мне снова придется влачить жалкое существование?

Чжао Сюй с досадой ударил по столу рядом с кроватью.

В том мире, куда он переродился, из-за слабого таланта ему приходилось очень тяжело. Он надеялся, что браслет окажется чем-то особенным, но до самой смерти так и не узнал его секрета. Вернувшись, он рассчитывал, что знания, полученные в другом мире, помогут ему изменить свою жизнь, но оказалось, что здесь невозможно культивировать.

— С таким количеством сюаньци никто не сможет практиковать «Сюаньци Цзюэ».

Чжао Сюй вздохнул. Техника без сюаньци бесполезна. Но потом он вспомнил людей, которых встречал в том мире.

— Наверное, только люди с исключительным талантом смогут культивировать здесь.

Чжао Сюй лег на кровать, чувствуя полное уныние. Он не был гением культивации, иначе в прошлой жизни не закончил бы так бесславно, погибнув от лап монстра вскоре после вступления во внутреннюю секту. Его талант был даже ниже среднего.

Тут он снова вспомнил о браслете на запястье и поднес его к глазам.

— Что же в тебе особенного? Или ты только и можешь, что возвращать людей к жизни?

Чжао Сюй с сомнением смотрел на изменившийся браслет, разглядывая красные прожилки, и погрузился в раздумья.

Глаза начали слипаться, и вскоре Чжао Сюй задремал.

— Где я?

Чжао Сюй огляделся. Он стоял на мягкой, пожухлой траве. Вокруг него было лишь небольшое круглое пространство диаметром около трех метров. За пределами этого круга простиралась пустота.

Над головой было чистое голубое небо, с которого светило ласковое солнце.

— Это сон?

Он ущипнул себя за щеку, почувствовав вполне реальную боль. Сны не бывают такими реалистичными.

Он подошел к краю травяного островка и попытался коснуться пустоты. Но на границе между травой и пустотой словно существовала невидимая стена. Сколько он ни старался, протянуть руку сквозь нее не получалось.

— Неужели я снова переродился в другом мире? Не может быть! Как я мог умереть? Я же только что лежал на кровати. Неужели это внезапная смерть?