Глава 10. Бомба внутри

Она взяла такси до самой оживленной улицы города S. Выйдя из машины, она подняла голову к полуденному солнцу и невольно прикрыла глаза рукой — оно действительно слепило.

Затем она зашла в ресторан европейской кухни, заказала стейк с красным вином. Насытившись, отправилась в салон красоты на полный SPA-уход для тела. После этого зашла в свою обычную парикмахерскую и сделала завивку, превратив прямые волосы в волнистые локоны.

Во время процедур она несколько раз просила парикмахера использовать средства для ухода за волосами, которые она хранила в салоне, что вызвало немало недоразумений. Виной тому была слишком внезапная смена личности.

Когда она вышла из парикмахерской, солнце уже клонилось к западу. Наконец, она зашла в торговый центр, выбрала платье и переобулась в туфли на высоком каблуке.

Линь Инун посмотрела на себя в зеркало. Не зря говорят, что встречают по одежке. После всех преображений женщина в зеркале вполне могла считаться красавицей: точеное овальное лицо («лицо дынной семечки»), изящные черты, белая кожа, крупные волнистые локоны, спадающие на плечи и придающие ей очарование зрелой женщины.

Тонкая талия, которую можно обхватить одной рукой, платье, идеально облегающее бедра и открывающее прямые стройные ноги.

Линь Инун удовлетворенно улыбнулась, облизнула алые губы и, слегка прищурившись, кокетливо посмотрела на свое отражение. Только после этого она вышла из торгового центра на десятисантиметровых шпильках.

По пути она ловила на себе немало взглядов.

Подойдя к телефону-автомату, она все же не удержалась и набрала номер, который мысленно повторяла бесчисленное количество раз за последние два дня. Пусть она не могла сейчас его увидеть, не могла и мечтать о том, чтобы уткнуться в его объятия и выплакаться, но хотя бы услышать его голос было бы хорошо.

Привело ли его в отчаяние ее «самоубийство»? Стоит ли ей намекнуть, что она на самом деле жива? Или поддаться импульсу, не обращая внимания на то, сочтет ли он ее сумасшедшей, и все-таки встретиться с ним, обнять его?

Однако, пока она раздумывала, как начать разговор, на том конце уже ответили. Раздался голос, который она ненавидела больше всего на свете — кто же это мог быть, как не Ли Наньинь!

— Алло! Простите, кто это?

Линь Инун показалось, что у нее внутри взорвалась бомба. Голос Ли Наньинь был фитилем, и теперь все взорвалось, в глазах даже потемнело от вспышки.

Наверняка Ли Наньинь воспользовалась моментом и втерлась к нему в доверие. Но почему Линь Чэнь не отказал ей?

Линь Чэнь никогда не позволял никому, кроме нее, прикасаться к его телефону. Он очень ценил личное пространство!

Она в ярости бросила трубку. Все прежние тревоги и надежды мгновенно рассеялись!

Она развернулась и пошла в другую сторону.

На том конце провода Ли Наньинь все еще с недоумением смотрела на экран телефона. За ее спиной раздался ледяной, низкий голос:

— Кто позволил тебе трогать мой телефон?

Ли Наньинь вздрогнула от неожиданности. Когда она вошла, в комнате было темно, пахло табаком, и только экран телефона на столе светился. Она машинально ответила на звонок.

Она проигнорировала его холодность.

Повернувшись, она включила свет в комнате.

Резкий свет заставил Линь Чэня нахмуриться и прикрыть глаза рукой. Потребовалось время, чтобы привыкнуть. Опустив руку, он уставился на нее налитыми кровью глазами.

— Я спросил, кто разрешил тебе трогать мой телефон!

Линь Чэнь выглядел измученным до предела. На нем была вчерашняя одежда, а пепельница рядом была полна окурков.

Последние несколько дней он не появлялся в компании, и все вопросы, касающиеся «Сян Юань Групп», решал ее отец, Ли Фэннань.

Ли Наньинь почувствовала разочарование, но еще больше — боль в сердце. Она помнила, как раньше только Линь Инун играла с его телефоном. Ей же нельзя было даже прикоснуться.

Он не разрешал, но она все равно прикоснется. Линь Инун мертва. Он принадлежит ей, и только ей.

Она намеренно крепко сжала его телефон в руке, усмехнулась и жестоко напомнила:

— А Чэнь, перед кем ты сейчас разыгрываешь эту драму? Она мертва. Это ты убил ее. Очнись, пожалуйста! Она больше не вернется, больше не появится в этой комнате!

Линь Чэнь покачал головой, его взгляд был затуманен. Он отрицал ее слова, но, казалось, осознавал свое бегство от реальности.

— Нет, она вернется. Она всегда меня слушалась. Она знает, что я жду ее дома.

— Не вернется! Она умерла! Неужели ты меня совсем не видишь? Я красивее ее, у меня есть своя карьера, почему ты меня не замечаешь?

Линь Чэнь, казалось, не понимал ее слов. Он крепко прижимал к груди фоторамку с фотографией Линь Инун. Его тело медленно оседало, и он упал на диван.

— А Чэнь… А Чэнь…

—————— Разделитель от Лай Лай, никогда не одалживается ——————

«Левый берег» был ночным клубом, куда она раньше часто ходила. Друзья нередко собирались здесь выпить по паре бокалов.

Однако каждый раз ей приходилось ускользать от взгляда Линь Чэня. Он всегда был против ее походов в ночные клубы. Если он узнавал, ей приходилось терпеть его «холодное обращение» несколько дней подряд. Он не удостаивал ее добрым взглядом, пока она сама не признавала свою ошибку и не обещала, что это больше не повторится.

Даже отец, Линь Чжэньсюн, смеялся над ней, говоря, что на каждого зверя найдется свой охотник: ее, маленького леопардика, встретившего Линь Чэня, этого «Нефритового лиса», ждала лишь участь послушно подчиняться.

Конечно, Линь Чжэньсюн называл Линь Чэня «Нефритовым лисом» не в уничижительном смысле, а потому что у Линь Чэня были красивые узкие глаза, и он был очень умен.

Посторонние даже дали ему красивое прозвище: Нефритовый лис.

Едва войдя в клуб, она увидела несколько знакомых лиц. К сожалению, теперь она выглядела иначе, и они ее не узнали. Смирившись, она прошла мимо них.

На танцполе она заметила Сяо Сяо. В этот момент он, прижавшись к какой-то красотке, извивался в такт музыке, словно две водяные змеи. Его руки беспокойно скользили по телу женщины, бесцеремонно лапая ее.

Линь Инун покачала головой. Горы и реки могут измениться, но характер человека — нет.