Глава 4 (Часть 2)

Пять минут назад между Шэнь Янь и водителем разгорелся спор из-за музыки.

— Мастер, можно другую песню? — попросила она, устав от веселой мелодии, которая уже начинала вызывать головную боль.

— Что, деревенские песни не по нраву? А ведь после реформ…

Шэнь Янь пожалела, что вообще начала с ним разговор. На одно ее слово он отвечал десятью, переворачивая все с ног на голову. Университетской команде по дебатам явно не хватало таких «талантов».

Музыка ее не доконала, а вот водитель — вполне.

— Тогда можно выключить музыку совсем? Мне нехорошо, — с трудом проговорила Шэнь Янь, чувствуя слабость.

Водитель обернулся и посмотрел на нее. Щеки девушки раскраснелись, черные волосы, словно от пота, прилипли ко лбу и щекам. Он сглотнул и, заикаясь, спросил: — Д-девушка, вы же не хотите меня… п-подставить?

Шэнь Янь возмутилась до глубины души. Подставить?! Да чтоб тебя!

Сдерживая желание ударить его, она с трудом растянула губы в кривой улыбке и, выскочив из машины, захлопнула дверь.

Холодный воздух заставил ее вздрогнуть, но, руководствуясь принципом «не ударить в грязь лицом», она сжала кулаки и, не оглядываясь, пошла вперед, ловко лавируя между машинами.

Ци Цань узнал ее по силуэту, и Сюй Хуайчу, естественно, тоже. Однако он сохранял спокойствие, оставаясь сидеть на месте без движения.

Но в его глазах, обычно спокойных, как тихий омут, словно упал камень, нарушив их безмятежность.

Что-то его тревожило.

Ци Цань, похоже, совершенно забыв о недавнем предупреждении, с усмешкой произнес: — В такую погоду, наверное, уже ниже нуля. Даже мне, закаленному северянину, не по себе от вашей сырой промозглости. Не представляю, как вы тут зимуете.

Сюй Хуайчу раздраженно нахмурился, вспомнив, как Шэнь Янь, обнимая его, как коала, спросила: «А как ты раньше зимы переживал?»

Она закатила глаза и ответила: «Жизнью обязан кондиционеру».

Не услышав никакой реакции, Ци Цань решил, что подкинул недостаточно «дров в огонь», и добавил: — Смелая девушка, пешком идет. Я бы, мужик здоровый, не рискнул. — Сказав это, он посмотрел на Сюй Хуайчу, ожидая его реакции.

Сюй Хуайчу, словно не слыша его слов, рылся в бардачке.

Увидев, что тот достал, Ци Цань перехватил предмет с многозначительной улыбкой: — Ого, а разве ты не бросил? Говорил же, что вредно для голоса.

Ци Цань вертел сигарету в пальцах, несколько раз ловя ее в самый последний момент, прежде чем она упадет.

— Отдай, — Сюй Хуайчу протянул руку, и на его лице появилось недовольное выражение.

— Твой голос — драгоценность. Лучше уж я возьму этот грех на себя.

Ци Цань ловко достал зажигалку и закурил, наблюдая за мрачным выражением лица Сюй Хуайчу. У него самого было странное ощущение.

Он уже полгода не видел, чтобы Сюй Хуайчу курил. Последний раз это было, когда семья заставила его встретиться с какой-то подходящей по статусу девушкой.

— Лао Сюй, точно не пойдешь? — спросил он, выдыхая дым и продолжая свои попытки убедить друга, словно закидывая наживку.

Пытаясь поймать рыбку, играющую на крючке.

— Угу, — Сюй Хуайчу отвернулся к окну, сжимая в горячей ладони холодную ручку, лежавшую в кармане.

Подарок от Шэнь Янь. Единственный.

Не на день рождения, не на Рождество, не на Новый год.

А в самый обычный выходной.

Они пропустили все праздники, которые стоило бы отметить вместе. И это была его вина.

Он думал, что девушка просто увлеклась и рано или поздно ей надоест эта игра, поэтому не придавал значения их отношениям.

Теперь же он понимал, что был безнадежно неромантичен.

Говорили, что ради этой дорогой ручки Шэнь Янь потратила деньги из заначки, оставленной ей матерью.

Расставаясь, она вернула все, что могла, а то, что вернуть было невозможно, оценила и перевела ему на счет частями.

А он слукавил, сказав, что потерял ручку, и не вернул ее.

Они договорились больше не видеться, но она нарушила обещание.

Не обращая внимания на то, как он мучил себя все эти годы.

Сюй Хуайчу резко сунул телефон в карман. — Когда поедешь, сам заберешь машину.

С некоторыми людьми нельзя прощаться. Стоит их увидеть, пусть даже мельком, и сдерживаемые чувства нахлынут водопадом, сметая все на своем пути.

Ци Цань не успел понять, что происходит, как услышал хлопок закрывающейся двери.

— Эй! Вот тебе и друг! — выругался он, а затем усмехнулся: — Чего ж ты раньше-то…

—

Машины стояли так плотно, что почти касались друг друга.

Холодный ветер немного прояснил затуманенное сознание Шэнь Янь, но жар в теле продолжал нарастать.

Ей казалось, что если бы у нее в руке было яйцо, оно бы мгновенно сварилось.

Она шла, спотыкаясь, пытаясь вспомнить дорогу.

Если идти прямо, там должна быть больница… кажется.

В таком состоянии до дома ей точно не добраться.

Шэнь Янь наклонила голову, размышляя, куда идти дальше, и в своем полузабытьи не заметила, как вышла на проезжую часть.

Загудели клаксоны, и в толчее ее подхватили и повели через дорогу.

Ради красоты она сегодня надела высокие сапоги на каблуках, и от резкого толчка она упала в чьи-то теплые объятия.

— Янь-Янь.

Цепляясь за последние остатки сознания, она, прищурившись, произнесла имя мужчины.