Предыстория: Болото 3 (Сэм) (Часть 2)

— Когда мы договаривались о браке, у меня с самого начала был корыстный умысел, — продолжила Сэм. — Я думала, что ты мой давний друг, человек, которому я могу доверять, инструмент, который я могу использовать, чтобы не вступать в брак так рано.

— Но, Кёрк, я никогда не собиралась выходить за тебя замуж по-настоящему. Моя вина, что я втянула тебя в эту опасную авантюру. Я признаю это.

— У нашего с тобой брака есть конец. Это уже свершившийся факт. Я никогда не меняю своих решений, ты знаешь меня столько лет, ты должен это понимать.

Голос и эмоции Сэм были спокойны, как безветренное море, но слова обрушились на Кёрка подобно цунами, загнав его в ловушку. На мгновение он потерял дар речи, не в силах возразить.

— Я не понимаю, почему ты так пессимистична, Сэм, — наконец выговорил Кёрк. — После свадьбы, если ты будешь счастлива, ты сможешь делать всё, что захочешь. Сможешь продолжать работать. Я буду рядом с тобой там, где ты захочешь быть. Всё будет идеально. Ты можешь родить ребёнка через несколько лет, или…

Кёрк начал говорить бессвязно. На полуслове он понял, что просто повторяет одно и то же, и эти слова не имеют никакого смысла.

— Твоя бабушка знает о твоих планах?

Поколебавшись, он всё же упомянул бабушку. Кёрк начал презирать себя: неужели и в ситуации с Мон, и сегодня ему придётся полагаться на бабушку, чтобы чего-то добиться? Но он всё равно произнёс эти слова.

Сэм, казалось, была к этому готова. Выражение её лица не изменилось.

— Можешь пойти и рассказать ей. Впрочем, я думаю, она давно догадалась, что я так поступлю.

— Но я бы посоветовала тебе не говорить сейчас. Лучше скажи после нашей свадьбы. Тогда волнение будет сильнее.

Сэм неосознанно упёрла язык в щёку, склонила голову набок, приподняла бровь и с лёгким торжеством посмотрела на Кёрка.

С тех пор как она приняла свою участь на ближайшие несколько лет брака, Сэм стала неуязвимой. Впереди её ждало столько тяжёлых дней, так почему бы сейчас немного не развлечься?

— Ты так поступаешь из-за Мон, Сэм?

Голос Кёрка стал неуверенным. Он всегда чувствовал вину из-за Мон, особенно когда Сэм упомянула их первоначальное соглашение: помолвка будет расторгнута, если кто-то из них найдёт свою любовь. Теперь он понимал, что навязывает этот брак.

Сэм вздохнула. Меньше всего в этом споре ей хотелось упоминать Мон.

— Кёрк, это касается только нас двоих. Это не имеет отношения к моей возлюбленной. Даже без Мон моё отношение было бы таким же.

— Мы друзья детства, давние друзья, надёжные партнёры по работе. Это продлится до тех пор, пока мы не вступим в брак.

— Как только наш брак начнётся, все эти отношения останутся в прошлом. Мы станем чужими людьми.

— Но не волнуйся. До истечения срока я буду хорошо играть свою роль, чтобы не ставить тебя в неловкое положение.

«Раз уж у тебя хватило смелости упомянуть Мон, то я нанесу ещё один удар», — подумала Сэм.

Сказав это, она почувствовала огромное облегчение. Подняв руку, она сделала ещё глоток напитка и, мельком взглянув на задумавшегося Кёрка, подумала: «А напиток-то довольно сладкий».

Кёрку показалось, что Сэм стала другим человеком, но то, как каждое её слово било точно в цель, не оставляло сомнений — это была всё та же Сэм.

Оставшееся время Кёрк продолжал твердить о своих чувствах и решимости по отношению к Сэм. Он без конца повторял одни и те же слова, надеясь, что Сэм посмотрит на их отношения под другим углом.

Сэм сидела рядом, подперев щёку рукой, и наблюдала за растущим беспокойством Кёрка. Думая о том, что в будущей жизни ей не избежать подобных споров с ним, она начала причмокивать губами и вздыхать.

Время шло, меняя размер и направление теней. Сэм отвлекалась на эти мелкие изменения, чтобы справиться с тревогой, исходящей от Кёрка. Всё, что нужно было сказать, было сказано в первые полчаса. Чаша весов в этом споре с самого начала склонилась в сторону Сэм и оставалась там до конца, потому что Сэм с самого начала ничего не просила и ничего не хотела.

Когда жара немного спала, Сэм поднялась. Она начала поправлять куртку, которую принесла из палаты, и, теребя манжеты, сказала Кёрку:

— Кёрк, надеюсь, сегодняшний разговор — не последняя наша откровенная беседа в этой жизни.

Сказав это, она повернулась и ушла, оставив Кёрка наедине со своей спиной.

Из-за колющей боли в колене её походка не была такой же свободной и лёгкой, как тон во время спора. Закатный свет падал на неё, отбрасывая длинную прямую тень. Это был блеск и одиночество Саманан Анантракул.

—

Новость о том, что Кёрк и бабушка договорились расторгнуть помолвку, бабушка сообщила Сэм за обеденным столом через неделю после того разговора.

Сэм выслушала новость без всякого выражения, словно это её не касалось или она давно этого ожидала. Она продолжала без аппетита ковыряться в еде.

— Сэм, я искренне люблю тебя и больше всех желаю тебе счастья, — сказала бабушка. — Не забывай почаще приезжать ко мне на обед.

— Я знаю, бабушка. Ты любишь меня так же, как я люблю тебя.

Сэм отложила нож и вилку, поправила очки и искренне улыбнулась.

Кёрк и бабушка сначала так слаженно организовали брак, а теперь так же слаженно договорились о его расторжении. Сама Сэм казалась одновременно и сторонним наблюдателем, и участником событий.

Друзья были поражены тем, как Сэм это удалось.

Сэм лишь виновато и смущённо улыбнулась. Впервые в жизни она так сильно давила на важного для неё человека.

Её сестра Нынг, узнав, что Сэм вновь обрела свободу, специально прислала ей из-за границы картину.

В прилагаемом к картине письме говорилось, что если картина ей понравится, то пусть переведёт её стоимость на указанный номер банковской карты.

Сэм беспомощно улыбнулась, но картина ей действительно очень понравилась.

На ней были изображены две фигуры со спины на берегу моря. Их руки были сплетены пальцами.

Девушка в розовом платье целовала девушку в чёрной сетчатой юбке и белой рубашке.

«Где же ты, Мон?» — подумала Сэм.