Глава 8 (Часть 1)

Глава 8

Услышав, что новости связаны с прослушиванием, Тун Цзя тут же оживилась. Неужели кто-то по блату занял ее место?

— Скорее рассказывай!

Чжун Мань не стала томить:

— На главную роль действительно утвердили другую актрису. Ее зовут Лю Цзитан. Ты ее знаешь?

Тун Цзя напрягла память:

— Не припомню…

— Я тоже ее не знаю. Только что поискала информацию в интернете. Говорят, через год после окончания университета она была номинирована на премию «Международная премия красоты» как лучшая актриса второго плана.

Тун Цзя удивилась. Если ее номинировали на международную премию, то актерская игра, вероятно, не так уж плоха. Но тот факт, что ее утвердили на главную роль в фильме режиссера Хуа Синнаня, заставил Тун Цзя задуматься о ее связях.

Тун Цзя начала искать информацию о Лю Цзитан в интернете. Открыв страницу, она сразу обратила внимание на фотографию актрисы.

Роскошные черные волосы, словно шелк, миндалевидные глаза, полные загадочности и очарования, слегка вздернутые уголки глаз, придающие образу игривость. Вся ее внешность излучала уверенность и сдержанность, в то же время чувствовалась некая избалованность.

Тун Цзя просмотрела несколько фотографий и мысленно признала себя визуалом:

— Довольно красивая.

Чжун Мань одобрительно хмыкнула.

Красивая, талантливая, да еще и с такими связями, и при этом не очень известная. Тун Цзя подумала, что популярность — это какая-то мистика. А может, ей просто все равно, популярна она или нет, и она хочет сниматься только в хороших фильмах. Тун Цзя изучила ее биографию: магистр финансового менеджмента, окончила университет в США, с детства интересовалась актерским мастерством, не имела профессионального образования.

Тун Цзя как завороженная смотрела нарезку из фильмов с участием Лю Цзитан. Это был фильм иностранного режиссера о традиционной китайской культуре. Казалось, все иностранцы, снимающие фильмы о культуре других стран, делают это с каким-то странным любопытством. Костюмы, грим и декорации с самого начала резали глаз. Нелепое падение Лю Цзитан заставило Тун Цзя нахмуриться. Видео длилось меньше минуты, и Тун Цзя просмотрела его на удвоенной скорости. Единственное, что можно было похвалить, — это ее беглый английский… Как она вообще получила номинацию на лучшую женскую роль второго плана?

В свое время Тун Жовэй покорила зрителей своим талантом, но много лет не могла получить «Оскар». Как говорится, деньги решают все…

Тун Цзя тут же вычеркнула Лю Цзитан из списка талантливых актрис.

Тун Цзя умылась. В дверь постучали. Увидев, что она уже встала, горничная с улыбкой поприветствовала ее:

— Доброе утро, мисс Тун. Господин Чжао и мисс Чжао уже ждут вас внизу к завтраку.

Тун Цзя спустилась вниз и села за стол. Сегодня на улице была прекрасная погода, солнечный свет пробивался сквозь утренний туман и падал на стеклянные окна. На скатерти с вышитыми цветами айвы был сервирован разнообразный завтрак. Чжао Лофу сидела напротив Тун Цзя. На ней был бежевый приталенный пиджак с застегнутыми наглухо пуговицами на манжетах. Темные волосы небрежно рассыпались по плечам. Ее лицо, как обычно, было бесстрастным. Она неторопливо ела тыквенную кашу.

Но Тун Цзя казалось, что в ней что-то изменилось. Словно первые лучи солнца зимой, она излучала какое-то необъяснимое тепло.

— Почему ты так смотришь на меня? — вдруг спросила Чжао Лофу.

Тун Цзя вздрогнула и тут же нашла оправдание:

— Тыквенная каша выглядит очень аппетитно.

Тыквенная каша стояла ближе к Чжао Лофу. Она налила Тун Цзя полную тарелку, глядя ей в глаза:

— Держи.

У Чжао Лофу были красивые глаза — карие, глубокие. В них читалась не только присущая людям высокого положения спокойная решительность, но и что-то более мягкое. Тун Цзя взяла тарелку:

— Спасибо.

За столом снова воцарилась тишина. Тун Цзя быстро поела, следуя правилу «есть до семи десятых сытости». Вскоре пришла горничная, чтобы убрать со стола. Чжао Хэвэнь сказал:

— Сяо Фу, отвези Сяо Цзя домой.

Чжао Лофу согласилась. Попрощавшись с Чжао Хэвэнем, они вместе пошли в гараж. Тун Цзя сразу увидела тот самый двухместный кабриолет, который вчера увез Гу Ди, — ярко-красный, с плавными линиями кузова.

Ха!

Чжао Лофу и Гу Ди вместе.

Тун Цзя села на пассажирское сиденье, надела солнцезащитные очки и искоса посмотрела на Чжао Лофу.

Судя по внешности, Чжао Лофу стала еще красивее, чем несколько лет назад, в остальном она казалась прежней. Но что у нее на уме, оставалось загадкой.

«Гу Ди неискренна с тобой! — мысленно кричала Тун Цзя. — Доверься ей, и ты пострадаешь!»

— Почему ты опять смотришь на меня? — неожиданно спросила Чжао Лофу.

— Я не смотрела, — тут же открестилась Тун Цзя.

Услышав отрицание Тун Цзя, Чжао Лофу едва заметно улыбнулась и сменила тему:

— Заходи почаще к дедушке.

Тун Цзя рассеянно кивнула. Вспомнив седые волосы Чжао Хэвэня, она почувствовала укол грусти. Чжао Хэвэнь больше всего любил Тун Цзя и Чжао Лофу:

— Обязательно.

Тун Жовэй была близка с семьей Чжао с самого детства Тун Цзя. Самой большой поклонницей Тун Жовэй была Вэй Лань, мать Чжао Лофу. Вэй Лань любила искусство, а Тун Жовэй достигла вершин актерского мастерства. По праздникам семьи часто ходили друг к другу в гости, играли в карты и маджонг. Они всегда были вместе.

В доме Чжао к Тун Цзя относились так же, как к Чжао Лофу. У Чжао Лофу было два старших брата, но с младшим братом у нее была разница в семь лет, и маленькая Чжао Лофу не всегда могла играть с ними. Но с появлением Тун Цзя маленькая Чжао Лофу, как хвостик, ходила за ней по пятам. Однако это продолжалось недолго, и вскоре Чжао Лофу стала очень самостоятельной. Несмотря на юный возраст, она вела себя как взрослая.

Машина ехала в сторону города. Тун Цзя смотрела в окно на мелькающие улицы и вдруг спросила:

— Jiarui Media находится не в этом направлении.

— У меня сегодня другие дела, — объяснила Чжао Лофу.

Тун Цзя заметила, что они приближаются к Xingcan Company. Неужели у Чжао Лофу те же планы, что и у нее?

Вскоре ее догадка подтвердилась.

У входа в Xingcan Company была расстелена красная дорожка. Сотрудники в новой форме стояли по обеим сторонам, выстроившись в два ряда, словно стройные тополя. Все выглядели бодрыми и радостными, провожая машину Чжао Лофу взглядами.

Тун Цзя опешила и тихо сказала:

— Давай не будем так выходить…

— Что? — коротко переспросила Чжао Лофу.

— Если мы так выйдем, все подумают, что я… что я… — Тун Цзя замялась.

— Что ты?

Тун Цзя, стиснув зубы, выпалила:

— Что я у тебя на содержании.