Ли Жунсюань понял, что Цзин Хуань сердится. С улыбкой на лице он смягчил тон: «Прошлой ночью Я до поздна разбирал доклады, а сегодня рано встал, голова сильно кружится, вот и обознался, приняв Красавицу Гу за тебя».
Услышав это, Цзин Хуань повернула голову, и её ослепительно красивое лицо предстало перед Ли Жунсюанем.
Цзин Хуань усмехнулась: «Обознался? Незнающий подумал бы, что Красавица Гу — твоя истинная любовь!»
Взгляд Ли Жунсюаня на мгновение затуманился от красоты Цзин Хуань, а от её последних слов сердце забилось чаще. Он поспешно сказал: «Любимая наложница — вот Моя единственная любовь на всю жизнь. Я даже не помню, как выглядит Красавица Гу».
Он не мог позволить Цзин Хуань навредить Дай'эр.
Глядя на бегающие глазки слепого императора, Цзин Хуань прищурилась: «Так ты вызвал императорского лекаря?»
Ли Жунсюань улыбнулся: «Я только что закончил с делами и сразу поспешил к тебе, ещё не успел».
Цзин Хуань мысленно цыкнула, опустив глаза, чтобы не смотреть на Ли Жунсюаня.
Она боялась, что не сдержится и свернёт этот шарообразный предмет на шее Ли Жунсюаня.
Цзин Хуань неопределённо хмыкнула: «Когда я была в Пограничье, я видела немало людей, которые не обращали внимания на болезни глаз и в итоге ослепли».
Видя, как изменилось лицо Ли Жунсюаня, Цзин Хуань почувствовала огромное удовлетворение и холодно съязвила: «Вашему Величеству стоит быть осторожнее, чтобы не ослепнуть, как те простолюдины в Пограничье».
Облачко: «......»
Ли Жунсюань: «......»
Ли Жунсюань глубоко вздохнул, пытаясь подавить бушующий гнев.
Семья Цзин всегда была семьёй грубых военачальников, так что грубость Цзин Хуань была в порядке вещей.
Ли Жунсюань убедил сам себя, а затем снова улыбнулся: «Я сейчас же велю позвать императорского лекаря, чтобы не было никаких недомоганий и любимая наложница не волновалась».
Цзин Хуань мысленно фыркнула. Было бы лучше, если бы он ослеп.
Не желая больше видеть противное лицо Ли Жунсюаня, Цзин Хуань произнесла прохладным, усталым голосом: «Я немного устала, можешь идти».
Гуйфэй всегда была властной и грубой, Ли Жунсюань к этому привык.
Кто виноват, что ему пока ещё нужна семья Цзин?
До того, как маски будут сброшены, он потерпит!
Притворно подоткнув Цзин Хуань одеяло, Ли Жунсюань очень нежным тоном сказал: «Тогда Я пойду, а ты хорошо отдохни».
Рука Цзин Хуань под одеялом зачесалась. Сдерживая порыв разорвать стоящего перед ней человека на восемнадцать кусков, она бесстрастно кивнула.
Едва Ли Жунсюань ушёл, Цзин Хуань позвала Жу Юнь и с отвращением скинула одеяло с кровати.
«Одеяло грязное, замени на новое».
Жу Юнь знала, что её госпожа любит чистоту. Услышав, что одеяло грязное, она поспешно подняла его с пола и вышла из главной залы.
Когда Жу Юнь вернулась, она со сложным выражением лица сказала Цзин Хуань: «Ваша Светлость, служанка только что слышала, что Его Величество поскользнулся и упал в реку».
«Упал в реку?» — Цзин Хуань подняла бровь.
Жу Юнь кивнула: «И как только Его Величество вытащили из реки, он снова поскользнулся и упал туда же».
Цзин Хуань, вдыхая свежий аромат мыльного дерева от нового постельного белья, радостно хлопнула в ладоши и, не скрывая злорадства, воскликнула: «Вот видишь, возмездие пришло!»
Жу Юнь: «А?»
Цзин Хуань не стала вдаваться в объяснения и махнула рукой, отсылая Жу Юнь.
Эту радость пойму только Я.
В комнате снова воцарилась тишина. Душа Цзин Хуань покинула тело и переместилась в Пространство Системы.
Осмотревшись, Цзин Хуань вытащила Облачко, дремавшее в углу чисто-белого пространства, поднесла к себе и потрясла.
Когда Облачко открыло глаза и увидело перед собой Цзин Хуань, оно тут же подобострастно спросило: «Хост, зачем ты пришла?»
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|