Глава 5.2

Ши Цюань И стоял с опущенной головой. Долгое время, он не слышал голоса Бай Ли Хаочжэ, поэтому слегка поднял голову.

Он заметил, что Бай Ли Хаочжэ зашагал во внутренний зал, а его абрикосовая мантия описала дугу позади него. Он поспешил за ним и в спешке сказал:

– Ваше Величество, вам не позволено входить во внутренний зал.

Так как это может принести неудачу, даже если простая женщина рожала, мужчине абсолютно не было дозволено входить в родильную палату. Не говоря уже об императоре, правителе с десятью тысячами колесниц в его распоряжении.

Бай Ли Хаочжэ встал перед дверью и сказал ожидающей горничной:

– Открой дверь.

Голос не был громким, но горничные уже содрогнулись и поспешили открыть дверь. Ши Цюань И все еще находился позади него, говоря:

– Ваше Величество, ваше тело золотое, и вы никогда не должны…

Прежде чем эти слова прозвучали, Бай Ли Хаочжэ шагнул внутрь. Он глубоко вздохнул и оглянулся – как раз вовремя, чтобы увидеть, как некоторые из его маленьких помощников ощупывают свои головы, поэтому он злобно сказал:

– На что уставились? Почему не идете во дворец Цынин, чтобы пригласить сюда Вдовствующую Императрицу? 

Несколько людей, находящихся во внутреннем зале, увидели, как вошел Бай Ли Хаочжэ, и вдруг остолбенели на месте.

Мо Жань и Мо Чжу среагировали настолько быстро, насколько возможно, и упали на колени.

– Приветствуем Императора!

Остальные пришли в себя и вместе упали на колени. Бай Ли Хаочжэ с сильным раздражением махнул рукой, а его голос был напряжен.

– Встаньте, все.

Тремя шагами он подошел к кровати, только чтобы увидеть, что глаза Жуань У Шуан закрыты, ее лицо было в поту, и бело, как лист бумаги, а губы побледнели.

Он повернул голову и взглянул на акушерку:

– Что происходит?

У акушерки было такое лицо, словно она не увидит следующий день. В этот момент она была напугана до смерти.

Видя, что Император сурово задал ей вопрос, она упала на колени с глухим стуком и отчаянно ударила головой в пол.

Бай Ли Хаочжэ перевел свой взгляд обратно на лицо Жуань У Шуан, взял шелковый платок, который горничная держала на подносе, и медленно вытер пот со лба У Шуан. Его взгляд был мягким и безмерным, но слова, которые он произнес, напугали людей.

– Если что-то произойдет с Императрицей и ребенком, все вы будете похоронены!

Жуань У Шуан словно в тумане почувствовала, что кто-то держал ее за руку, очень крепко, как будто хотел постараться вместе с ней. Но она уже онемела от боли и не желала даже пальцем шевелить.

Этот человек предал ей смелости, шепнув в ухо:

– У Шуан, я уже увидел голову ребенка… Давай, приложи больше усилий! Быстрей, скорей, приложи больше усилий, скоро станет лучше…

Когда последняя волна боли пронеслась как цунами, она не смогла выдержать этого. Она схватила его руку, использовала всю свою силу, и сильно натужилась…

В этот момент она, кажется, услышала детский плач:

– Уаа, уаа.

На мгновение в ее глазах потемнело, и она провалилась в бесконечную тьму.

Акушерка взяла ребенка, начисто вытерла его шелковым платком, и поспешно опустилась на колени.

– Поздравляю Император, поздравляю Император, это принц!

Услышав это, все опустились на колени.

– Поздравляем Император, поздравляем Император.

Бай Ли Хаочжэ взял ребенка. Этот малыш был словно маленький шар в его ладони – как котенок, сморщенный и красный. Внезапно он как будто почувствовал что-то, медленно открыл глаза, и затем тут же закрыл их снова. Хоть и маленькие, нос и глаза были выраженными и очень милыми.

Он не мог объяснить свои чувства, а его сердце, казалось, пронеслось сквозь теплый поток, медленно растекаясь по каждому уголку его тела.

Улыбнувшись, он опустился и сказал Жуань У Шуан:

– У Шуан, давай, взгляни на этого малыша.

Жуань У Шуан, кажется, была без сознания и не двигалась. По какой-то причине его сердце сжалось, как будто его схватили, и он не мог не проверить ее дыхание. Место, к которому прикоснулись кончики пальцев, было все еще теплым и влажным, что немного успокоило напрягшееся сердце.

Повернувшись к Мо Жань и Мо Чжу, но сказал:

– Быстро, приведите в порядок Императрицу и позовите императорского лекаря, чтобы он проверил ее пульс.

***

В мгновение ока наступила осень, а прохладный ветерок освежал. Ветер дул сквозь кроны, создавая легкий шелестящий звук. Внимательней прислушавшись, можно было услышать что-то наподобие дождя.

Мо Жань привела нескольких служанок и подала чашку миндального птичьего гнезда и несколько нежных конфет.

Жуань У Шуан подстригала цветочные ветви, стоящие в фарфоровом кувшине, расписанном глазурью, а ее голова была украшена только черным шелком, который был слегка скошен в пучок феникса.

Хотя она дала жизнь маленькому принцу всего несколько месяцев назад, ее фигура уже была стройной, и она была одета в пурпурно-дымчатую юбку с широкими рукавами из простой кисеи.

Глядя на это издалека, Мо Жань подумала, что она стала более элегантной и грациозной, чем в те дни, когда все еще находилась в поместье премьер-министра.

Мо Жань жестом приказала служанкам позади нее аккуратно поставить закуски на стол и жестом показала им возвращаться, затем она позвала,

– Молодая мисс!

Ее тон несколько отличался от обычного.

Жуань У Шуан была с ней с самого детства – естественно, она могла четко определить это, глядя  только на движение головы. Не поднимая ресницы, она кратко ответила:

– В чем дело?

Мо Жань подошла ближе с очень настороженным выражением лица и посмотрела назад.

Прислуга и горничные стояли очень далеко от двери. Поэтому она понизила голос и сказала:

– Вчера несколько министров советовались с Императором, говоря, что новый Император взошел на трон, но гарем опустел и его следовало бы расширить. Они рекомендуют, чтобы Император выбрал себе наложницу.

Руки Жуань У Шуан на мгновение остановились, слегка повернувшись. Косая кисточка из бисера на косом пучке феникса обрисовала небольшую дугу в такт ее движениям, дрожа, выглядя маленькой и хрупкой.

– Как ты узнала о делах императорского двора?

Жуань У Шуан никогда не спрашивала об имперских делах, и ей не хотелось расспрашивать. Служанки вокруг нее знали ее характер и редко говорили об императорском дворе.

Сегодня Мо Жань проигнорировала ее предпочтения, поэтому упомянула это  – она боялась, что эти министры не простые люди!

Мо Жань сжала губы:

– Мне все еще нужно навести справки. В этом дворце так много людей, которые хотят выслужиться перед служанкой и каждый день приходят во дворец Чжаоян, чтобы сообщить новости!

Люди во дворце имели собственные правила для выживания.

Ее молодая мисс была императрицей, и она только недавно дала жизнь старшему сыну императора, не говоря уже о премьер-министре Жуань и Вдовствующей Императрице, стоящими позади нее.

У каждого Императора была Императрица, но даже в древние времена было мало людей, которые были бы столь выдающимися. Как люди во дворце не могли понять этой правды?

Жуань У Шуан опустила голову и продолжила обрезать растения. Осенняя бегония, которая изначально радовала глаз в кувшине с глазурью, стала почти ослепительной.

Она слегка нахмурилась, как будто ненароком спрашивая:

– Было ли это согласовано?

Как Императрице, ей необходимо было делить мужчину со всеми женщинами в гареме. Она уже понимала!

На самом деле, в обычной богатой семье не было ли так же? Какой мужчина не тосковал по красоте своей жены и наложницы?

До тех пор пока у мужчины есть власть, финансы и возможности, он бы желал такой жизни. На протяжении веков не было никаких исключений!