Цикады пели в сложенных листьях, и звук этот был громок и чист. Горячее солнце висело высоко в небе, бесконечно распространяя тепло, словно пылающая золотая тарелка.
Горничные и слуги стояли в отдалении в шеренге, ожидая у двери зала.
Хотя кубики льда были помещены во внутренний дворец, там все еще было душно, как в парилке, но люди отказывались сдаваться, пока не стали потными и грязными.
Жуань У Шуан носила простую белую короткую юбку и белоснежную марлю того же цвета вокруг ее рук. Поскольку это были национальные похороны, весь дворец был окрашен в светлые тона. Даже мягкий дымок на окне был лишь бледно-зеленым – глядя вдаль, казалось, на горизонте было что-то белое, почти прозрачное.
Мо Чжу подала холодную воду с медом из хризантемы с волчьей ягодой и пробормотала:
– Становится все жарче и жарче, эта чертова погода. Я ничего не могу поделать!
Мо Чжу и две ее горничные ожидали Жуань У Шуан, которая только что проснулась, чтобы помыть ее руки.
Она повернула голову и ответила:
– Не говори глупости. Разве ты не видишь постоянно лед в этом дворце днями напролет? Таково время года. И больше всего льда во всем дворце находится во дворце Чжаоян. Чего еще ты хочешь?
Горничные, стоявшие рядом с умывальниками и шкафами, захихикали. Жуань У Шуан слабо улыбнулась, а ее живот становился все больше и больше. Она была близка ко дню родов, а погода была все жарче.
Каждую ночь она все время ворочалась и не могла спать. Поэтому Бай Ли Хаочжэ приказал принести весь лед из императорского дворца во дворец Чжаоян.
Видя, как кубики льда в круглом ведерке на углу зала слегка пузырятся, по непонятной причине ей стало комфортней, словно апрельский бриз дул на нее, освежающе и приятно.
В этот раз Бай Ли Хаочжэ унаследовал трон, а Жуань У Шуан стала императрицей и переехала во дворец Чжаоян, что символизировало статус императрицы династии Бай Ли. Полмесяца назад предыдущая императрица Жуань стала Вдовствующей императрицей Жуань и также переехала во дворец Цынин, где вдовствующие императрицы династии Бай Ли наслаждались жизнью.
Жуань У Шуан взяла чай, поданный Мо Чжу, и несколько раз помешала ложкой из белого нефрита. Время от времени раздавался звук, когда чашка и ложка сталкивались. Слегка улыбнувшись, она сделала глоток, температура была приятной.
– Моя тетя уже привыкла к жизни во дворце Цынин?
Ранним утром она попросила Мо Чжу отправиться во дворец Цынин, чтобы поприветствовать Вдовствующую императрицу. Услышав ее вопрос, она перестала резвиться с Мо Жань и торжественно ответила:
– Отвечая мисс, тетя Му сказала, что Вдовствующая императрица привыкла к тамошней жизни. Но… Но тетя Му сказала, что Вдовствующая императрица находилась в такой депрессии, что каждый день отказывалась от еды.
После паузы, она добавила:
– Молодая мисс, когда эта служанка взглянула, она почувствовала, что Вдовствующая императрица в последние дни много потеряла в весе…
Хотя Жуань У Шуан теперь стала императрицей, в сердцах служанок она все еще была их молодой мисс. Следовательно, они продолжали звать ее как раньше.
Жуань У Шуан изящно нахмурилась, поставила чашку из белого нефрита, поддержала свою талию и сказала:
– Мне лучше сходить во дворец Цынин.
Мо Жань поспешила остановить ее, сказав:
– Молодая мисс, императорский лекарь Су сказал, что день родов уже скоро, и неоднократно говорил этой служанке, чтобы она хорошо заботилась о вас. Вы не должны перетруждаться.
Жуань У Шуан поддерживала свою талию одной рукой и медленно встала. Мо Жань быстро подмигнула Мо Чжу. Хотя Мо Чжу любила играть, она так же была умным человеком. Она уже последовала ее примеру.
– Молодая мисс, Вдовствующая императрица и бывший император всегда находились в близких отношениях. Теперь, поскольку бывший император почил, естественно, что Вдовствующей императрице тяжело принять такие внезапные изменения, это просто человеческая натура.
Может быть, ей лучше пожить одной какое-то время. Также, Вдовствующая императрица знает о почтении молодой мисс. Когда этот раб и служанка отправилась сегодня засвидетельствовать ей свое почтение, Вдовствующая императрица также спросила о состоянии молодой мисс в эти дни, говоря, что горничные и остальная прислуга должны хорошо о вас заботиться, и не нужно каждый день приходить выказывать почтение.
Затем Мо Жань подтвердила:
– Да, молодая мисс. Что вы сможете сделать, если пойдете? Вдовствующая императрица не может сейчас нормально питаться. Этой боли в сердце требуется время. Во-вторых, на улице слишком жарко, молодая мисс. Теперь вы заботитесь о двух людях. Что мне делать, если что-то произойдет?
Жуань у Шуан вздохнула и посмотрела вдаль. Из-за светло-зеленого дымка и марлевого окна она увидела, что тень в саду была такой же мутной, как вода, внутренний двор был глубоким, и все было в зелени.
Ее тетя и бывший император десятилетиями являлись мужем и женой, в конце концов, испытывали чувства к друг другу. Несмотря на то, что в сердце бывшего императора всегда была женщина, все, что он делал, было не более чем для самого себя. Но в течении стольких лет ее тетя все еще застряла в этом и ничего не могла с собой поделать. Только ее тетя знает, сколько всего она испытала за последние десятилетия. Иначе как могла ее тетя заболеть, как только император почил? Вещи остаются теми же, но люди меняются, и самым тяжелым было такое страдание.
Перед тем, как она собиралась присесть, она почувствовала что-то странное в животе, поэтому она быстро уперлась о стол.
Мо Чжу стояла рядом и заметила, что что-то не так, и спросила:
– В чем дело, молодая мисс?
Жуань У Шуан сделала глубокий вдох, боль немного утихла. Но через некоторое время она возвратилась, волна за волной…
Жуань У Шуан побледнела. Схватившись за руку Мо Жань, она сказала:
– Думаю… я рожаю. Помоги мне лечь!
Мо Чжу быстро подняла занавеску и приказала ожидающим горничным и служанкам:
– Быстро, приведите императорского лекаря и акушерку.
Императорский лекарь и акушерка были назначены ранним утром, и в последнее время ожидали в боковой пристройке дворца Чжаоян. Слуга, который стоял с опущенными руками, поспешно ответил и выбежал, как дым.
В воздухе не было ни малейшего дуновения ветра, и это было удушающе.
С ее лба капал пот – даже если горничные вытирали его шелковым платком, это было бесполезно: она потела всем телом, она была промокшей с ног до головы, словно побывала в шторме.
Жуань У Шуан чувствовала такую боль, будто приближался прилив, и она было настолько близко, что невозможно было дышать… У нее почти не осталось сил плакать.
Акушерка продолжала кричать ей в ухо:
– Императрица, тужьтесь, тужьтесь…
И голос Мо Жань, Мо Чжу и остальных звучали отовсюду.
– Горячей воды… быстро… немедленно смените таз!
– Быстро, принесите женьшеневый суп…
– Она почти оцепенела, не в себе…
Снаружи дворца Чжаоян, на подсвечнике золотого зверя была зажжена красная свеча – преследующий огонь и затухающее пламя тащили тень Бай Ли Хаочжэ по белому мраморному полу. Он встал с опущенными руками, смотря на чернильную ночь.
Ши Цюань И, слуга, подошел и нерешительно сообщил:
– Ваше Величество… императорский лекарь сказал… Императрица еще не дала жизнь принцу. Роды… Роды проходят тяжело.
Бай Ли Хаочжэ внезапно развернулся и посмотрел прямо на него, его взгляд был острым и тихим, как нож.
Ши Цюань И без причины удивился и суетливо склонил голову. Недавно возведенный на престол император всегда был сдержан, когда был принцем, он редко улыбался и только несколько человек могли предположить, о чем он думал. В этот раз он смотрел на него так, и по его спине побежал пот.
Ему было страшно, но он сказал:
– Ваше Величество, Вы… Не желаете пойти во дворец Фэнсянь помолиться?
В соответствии с традициями династии Бай Ли, если императрица рожала, Император лично шел во дворец Фэнсянь, чтобы молить о благословении предков.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|