Глава 18. Унижение и упрямство

Когда Ланьси пришла в себя, она почувствовала сухость во рту и першение в горле. Ее губы потрескались.

Вскочив с кровати, она испуганно огляделась. На мгновение ей показалось, что случилось что-то ужасное. Лицо ее стало бледным. Осмотрев себя и убедившись, что одежда в порядке и ничего не болит, она немного успокоилась. Оценив обстановку в комнате, Ланьси нерешительно вышла.

Спустившись на несколько ступенек, она увидела Му Яньчэня, читающего газету за столом в гостиной.

Это зрелище заставило ее отступить на шаг. Держась за перила, Ланьси сделала глубокий вдох.

Где… она?

— Если проснулась, иди умойся и спускайся завтракать. У тебя двадцать минут, — раздался спокойный, но холодный голос Му Яньчэня.

Ланьси закусила губу. Ее лицо то краснело, то бледнело. Она подумала, что у этого мужчины, наверное, и на затылке есть глаза.

Она поспешила в ванную и быстро умылась, почистила зубы. Во время чистки зубов ее взгляд остановился на белом наборе для умывания, а затем на белых полотенцах. В этой простоте чувствовалась какая-то строгость.

Не осмеливаясь больше задерживаться, Ланьси, надев тапочки, вышла из ванной.

Спускаясь по лестнице, она поняла, что дом гораздо больше, чем ей показалось сначала. Нерешительно подойдя к столу, Ланьси отодвинула тяжелый стул и тихо спросила:

— Где я?

Му Яньчэнь дочитал последнюю статью в разделе экономики, сложил газету и, взяв салфетку, вытер руки.

— У меня дома, — ответил он низким голосом.

Ланьси опешила.

Чувствуя сильный голод, она решила не церемониться и, взяв со стола кусочек хлеба, спросила с сомнением в ясных глазах:

— …Я что, во сне сюда пришла?

Му Яньчэнь замер, держа в руке серебряную вилку. Он опустил ее, отпил молока и, подняв взгляд, спросил:

— Не помнишь?

Ланьси вздрогнула, чуть не подавившись хлебом. Она нервно посмотрела на него, боясь, что ее догадки верны. Неужели она натворила что-то ужасное, будучи пьяной?

Му Яньчэнь поставил стакан с молоком, его красивое лицо стало еще холоднее.

— Садись рядом, — строго сказал он.

Его мощная аура и ледяное давление, казалось, мгновенно заполнили все вокруг, заставляя Ланьси затаить дыхание. Она была поражена, но не посмела ослушаться. В ее прозрачных глазах мелькнул огонек. Она сказала себе, что нужно расслабиться, ничего страшного не произошло.

Послушно, но с вызовом, она села рядом с ним.

Как только она села, его сильная рука схватила ее за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. В его голосе звучали мрачность и строгость.

— Ланьси, я скажу тебе это один раз, и это будет последний раз. Ночью одной выходить нельзя, особенно с теми, с кем не следует, и в места, где тебе не место. Понятно?

Ланьси сначала испугалась его напора, но быстро пришла в себя.

— Это не «те, с кем не следует». Это мои одноклассники, и еще…

Он нахмурился.

— Скажи «хорошо».

Ланьси задохнулась от возмущения, ее лицо покраснело.

— Му Яньчэнь, какое ты имеешь право меня контролировать? Ты всего лишь мой сводный брат, даже отец меня не контролирует…

— Ты хочешь, чтобы тебя вообще никто не контролировал? — его голос стал еще холоднее, как лед. — Я повторяю только раз. Скажи «хорошо».

Ее подбородок болел от его хватки. В глазах Ланьси блестели слезы. Она чувствовала унижение, но упрямо молчала.

Так они и сидели, считая секунды. Блеск в ее ясных глазах постепенно угасал, она уже почти не могла выдерживать его взгляд.

Давление, исходящее от него, душило ее.

Опустив длинные ресницы, с легкой обидой в голосе, она тихо, но отчетливо произнесла: «Хорошо».