Глава 4 (Часть 1)

Глава 4

Му Жоу готовила на кухне, а Му Гохуа помогал ей. Они хлопотали довольно долго и наконец поставили на стол четыре блюда.

Му Жоу сняла фартук и крикнула в комнату: — Мама, идите кушать!

Вань Чжаохун сидела в комнате. Услышав голос дочери, она почувствовала любопытство. Му Жоу редко готовила, а Му Гохуа вообще на кухню не заходил. Что же они там так долго делали? Неужели действительно приготовили что-то съедобное?

Вань Чжаохун решила выйти и посмотреть, что происходит. На столе стояли четыре блюда — и мясные, и овощные, настоящий пир.

— Что это за праздник? — строго спросила она, глядя на Му Жоу.

Обычно на столе было максимум три блюда, а тут целых четыре, да еще и с мясом. Сейчас не Новый год, гостей нет, к чему такая роскошь?

Поворчав, Вань Чжаохун присмотрелась и увидела, что все блюда — ее любимые.

Сердце ее смягчилось, и выражение лица стало добрее. Она поняла, что Му Жоу пытается ее задобрить.

Дочь так хорошо помнила ее предпочтения! Вань Чжаохун была тронута, но сейчас, когда Му Гохуа уволился, доходы семьи уменьшились, и ей было неловко есть такие деликатесы.

Глядя на тарелку с тушеными свиными ушами, Вань Чжаохун испытывала смешанные чувства — и благодарность, и сожаление.

— Сколько ты заплатила за эти уши? — спросила она.

Му Жоу как раз накладывала рис. Она вышла из кухни с двумя полными чашками.

— Юань семьдесят центов, — ответила она. — Купила у Чэнь Датоу.

— Ты переплатила! — воскликнула Вань Чжаохун, нахмурившись. — Он обычно продает по полтора юаня! На целых двадцать центов дороже!

Му Жоу поставила чашки на стол и улыбнулась.

— Мама, ты не представляешь! Сегодня там был еще один покупатель, который тоже хотел уши. Так вот, Чэнь Датоу запросил с него три юаня! Я подумала: если он с него возьмет три, то и с меня столько же стрясет. Вот и предложила ему продать нам обоим по полтора юаня.

— Конечно, Чэнь Датоу сначала не согласился. Но он понял, что второй покупатель теперь в курсе цен и три юаня не даст. Однако продавать по полтора ему тоже не хотелось. Пришлось мне уступить и добавить двадцать центов.

— Зачем было покупать сегодня? — упрекнула ее Вань Чжаохун. — Могла бы завтра пойти и купить по нормальной цене! Двадцать центов на ветер!

Му Жоу обняла мать за плечи.

— Мамочка, я же хотела тебя порадовать! Ты эти дни такая расстроенная, даже морщинки появились! — Она потянулась рукой к лицу матери.

Вань Чжаохун отмахнулась.

— Не надо лести! — сказала она, но гнев ее почти утих.

Му Жоу улыбнулась и усадила мать за стол.

— Попробуй мои свиные ушки! Как тебе?

Му Гохуа, наблюдавший за этой сценой, взял кусочек и положил в рот.

— Отлично! — провозгласил он, подняв большой палец. — Вся в маму!

Вань Чжаохун, видя, как отец и дочь подыгрывают друг другу, сохраняла серьезное выражение лица, но в душе уже оттаяла. Она взяла палочки и попробовала ухо.

Му Жоу, заметив, что мать взяла палочки, поняла, что та уже не сердится, и поспешила спросить:

— Ну как?

— Ничего, — безразлично ответила Вань Чжаохун. — Только соли многовато.

— Это я виноват, — тут же сказал Му Гохуа. — Я попросил Му Жоу посолить побольше. После простуды у меня вкусовые рецепторы отшибло, все пресное кажется.

Вань Чжаохун промолчала и просто подвинула к нему тарелку с капустой.

Му Гохуа непонимающе посмотрел на нее. Му Жоу, догадавшись, что мать имеет в виду, пояснила:

— Папа, мама заботится о тебе! Ты же только после болезни, тебе нужно есть полегче.

Вань Чжаохун опустила палочки и посмотрела на дочь.

— За едой меньше болтай.

Му Жоу хихикнула, прикрыв рот рукой.

— Хорошо, хорошо, молчу.

Му Гохуа, наконец поняв, что к чему, обрадовался.

— Да-да, буду есть овощи, — сказал он и с аппетитом отправил в рот капусту.

После ужина Му Гохуа сказал, что хочет прогуляться, чтобы еда лучше усвоилась. Он якобы вышел просто побродить, но направился прямиком к дому Му Гохуэя.

Му Гохуа шел с определенной целью. Вспомнив слова Хуан Дабина, он решил посоветоваться с братом и узнать, сможет ли тот одолжить ему немного денег.

Когда Му Гохуа пришел, Му Гохуэй мыл посуду.

Му Гохуа стало жаль брата. Каждый раз, когда он приходил, Му Гохуэй занимался домашними делами.

Му Гохуа не считал, что мужчинам нельзя заниматься хозяйством, или что это исключительно женская обязанность, но он также не соглашался с тем, что мужчина должен делать всю работу по дому.

Му Гохуэй взвалил на себя практически все домашние хлопоты. Кроме стирки, он делал все.

Взрослый мужчина, целыми днями занятый домашней работой… Что за жизнь?

Но Му Гохуэй был женат, у него была дочь, и Му Гохуа, как старший брат, не хотел вмешиваться в их семейные дела.

Он огляделся.

— А где Шулань и Сяосян? — спросил он. — Их нет дома?

Му Гохуэй поставил чистую посуду в шкаф и, прихрамывая, вышел из кухни, вытирая руки о фартук.

— Сяосян ушла к подруге, а Шулань — к соседке, — ответил он. — Брат, ты к ним по делу?

Му Гохуа не отрывал взгляда от правой ноги брата, наблюдая, как тот хромает. В его глазах мелькнула жалость. Му Гохуэй повредил ногу на Сталепрокатном заводе. К счастью, травма оказалась не слишком серьезной, ногу удалось спасти, хотя он и остался хромым. Завод выплатил компенсацию и пообещал дополнительную помощь после выхода на пенсию, на этом инцидент был исчерпан.