Глава 2 (Часть 2)

Видя, что выхода нет, Му Жоу, подражая отцу, приняла решительный вид.

— Мама, я ни за что не пойду на смотрины к директору Сюю, — заявила она. — Только если вы меня силой потащите!

Непреклонность Му Жоу вывела Вань Чжаохун из себя. Неужели она напрасно переживает? Муж, которому скоро на пенсию, вдруг решил уволиться и заняться бизнесом. Кто бы такое спокойно перенес? Дочь достигла брачного возраста, есть прекрасная партия, а она отказывается идти на смотрины. Кто бы на ее месте не разозлился?

Вань Чжаохун посмотрела на деревянную коробку с разноцветными пластиковыми бусинами на столе и почувствовала себя несчастной. Чтобы немного подзаработать, она после работы еще и бусы нанизывала. И какой в этом толк? Она старается для семьи, а домашние ведут себя как дети малые, все ей поперек делают, словно она какая-то злодейка.

В полном отчаянии Вань Чжаохун подошла к столу и смахнула коробку на пол. Разноцветные бусины рассыпались по всему дому, закатившись в самые дальние углы. Не глядя, Вань Чжаохун развернулась и ушла в спальню.

Му Жоу и Му Гохуа стояли в гостиной, растерянно глядя друг на друга. Они никогда не видели мать в таком гневе и понимали, что на этот раз она не шутит. Оба застыли на месте.

Му Жоу наклонилась, чтобы собрать бусины, и отец последовал ее примеру. Склонившись над полом, они оказались очень близко друг к другу.

— Папа, — заговорила Му Жоу, — пойди и помирись с мамой. Она никогда так не злилась. Это все из-за того, что ты решил уйти с завода.

— При чем тут я? — Му Гохуа легонько щелкнул дочь по лбу. — Это ты довела ее до такого состояния своим отказом от смотрин.

Понимая, что этот аргумент не работает, Му Жоу сменила тактику.

— Папа, мама всегда тебя понимает, во всем с тобой соглашается. Пойди, поговори с ней, и она успокоится.

— Сейчас она на взводе, — возразил Му Гохуа. — Пойду я — и стану громоотводом. Мама тебя больше всех любит, вот ты иди мириться.

После долгих препирательств они решили по очереди идти на переговоры. Но стоило им войти в спальню, как их тут же выставили за дверь. Гнев Вань Чжаохун не утихал, и отцу с дочерью пришлось вернуться к сбору бусин.

— Папа, — спросила Му Жоу, пока они собирали бусины, — ты, наверное, уже передумал насчет бизнеса?

— Не лезь не в свое дело, — ответил Му Гохуа, бросив на нее короткий взгляд.

Му Жоу думала, что раз все деньги у матери, и она не даст отцу ни копейки, то он откажется от своей затеи. Но судя по его виду, он не собирался сдаваться! Му Жоу охватило беспокойство. Она вспомнила свой сон, в котором отец потерял все сбережения из-за мошенников, и ей стало не по себе.

— Папа, — сказала она, — занимайся своим бизнесом, но только держись подальше от человека по фамилии Цао, которого зовут Сяомин.

Она помнила, что во сне именно Цао Сяомин обманул ее отца. От этого человека нужно держаться подальше.

Му Гохуа не придал ее словам значения.

— Ты лучше работай спокойно и не вмешивайся в мои дела, — сказал он. — А то мать точно не отстанет.

— Тогда и ты не вмешивайся в мои, — ответила Му Жоу. — Когда мама начнет говорить про смотрины, не поддакивай ей, хорошо?

Му Гохуа немного подумал и кивнул.

Так между отцом и дочерью возникло негласное соглашение.

На следующий день Му Гохуа отправился на завод оформлять документы. По дороге домой он встретил бывшего солдата, с которым договорился о совместном бизнесе. Этот мужчина лет сорока, бывший работник сталелитейного завода из соседнего уезда, тоже недавно уволился, чтобы начать свое дело. У Му Гохуа было много связей, и они решили вместе открыть швейную фабрику.

Но открыть фабрику — дело непростое. Самым важным вопросом были деньги. Вчера Вань Чжаохун перекрыла Му Гохуа все источники финансирования, и на его лице читалось уныние.

Бывший солдат, казалось, понял, в чем дело.

— Домашние не поддерживают? Не дают стартовый капитал? — спросил он.

— Как ты догадался? — удивился Му Гохуа.

— Да не догадался я, — с грустью усмехнулся солдат. — У меня та же история. Жена против моего ухода с завода, не хочет давать мне ни копейки. Пришлось идти по родственникам, деньги занимать.

С этими словами он достал из кармана пачку сигарет «Лицюнь», вытащил одну и протянул Му Гохуа. Тот взял сигарету, но не стал ее прикуривать.

— Тебе еще повезло, что можешь у родственников занять, — сказал он с горечью. — А мне жена запретила им давать мне деньги.

Солдат чиркнул спичкой, прикурил сигарету, глубоко затянулся и выпустил облачко дыма.

— Тут ты не прав, — сказал он сквозь дым. — Никто из родственников мне не отказал. Как думаешь, у кого в семье больше авторитета — у мужчины или у женщины?

Му Гохуа задумчиво кивнул.

— Ладно, попробую и я, — сказал он.

— Наш план с фабрикой остается в силе, — сказал солдат, собираясь уходить. — Но пока все сложно. Давай пока каждый сам будет искать деньги.

Глядя вслед уходящему солдату, Му Гохуа вдруг вспомнил слова дочери. Он никак не мог вспомнить фамилию этого мужчины. Молодые называли его «браток-солдат», старшие — просто «солдат». Кажется, он никогда не слышал, чтобы кто-то называл его по фамилии.

— Солдат, постой! — вдруг окликнул Му Гохуа. — А какая у тебя фамилия?

Солдат опешил. Он явно не ожидал такого вопроса. Но быстро взял себя в руки и спокойно достал из кармана старое рабочее удостоверение. На нем крупными буквами было написано: «Хуан Дабин».

— Ты что, забыл, как меня зовут? — с улыбкой спросил он.

Му Гохуа смущенно потер голову. Он действительно забыл. Но, увидев удостоверение, почему-то почувствовал облегчение.

— Да вот, — сказал он, — старость — не радость, память подводит.

Му Гохуа нашел для себя оправдание, и Хуан Дабин не стал настаивать. Они попрощались на перекрестке.

Пройдя несколько шагов, Хуан Дабин обернулся и посмотрел на удаляющуюся фигуру Му Гохуа. Он достал из кармана удостоверение и стал его рассматривать. Выражение его лица было совсем другим, чем минуту назад. Спустя некоторое время он убрал удостоверение обратно в карман.

«Поддельные документы — полезная вещь, — подумал он. — Надо еще сделать».