Гу Тяньэр продолжала всхлипывать, украдкой подавая знак тётушке Чжао из-под рукава. Хотя отец только что прикрикнул на них, она была уверена, что он, обычно так балующий ее, сдержался лишь из-за присутствия Чэнского князя.
Лоб все еще сильно болел, и, снедаемая ненавистью, она не могла так просто оставить Гу Линъэр в покое.
Тётушка Чжао, словно прочитав мысли дочери, тут же изобразила на своем миловидном лице сочувствие. Одной рукой она прижимала платок ко лбу Гу Тяньэр, другой нежно поглаживала ушибленное место, а затем с самым обиженным видом обратилась к Гу Юаню:
— Господин, посмотрите, какая огромная шишка у Тяньэр на лбу! Вы должны заступиться за нее!
Гу Линъэр незаметно скривила губы. Эта парочка никак не угомонится! Все цепляются к этому случаю!
В душе поднялась волна сарказма. Она прикусила губу, изображая невинность, и, глядя на Гу Юаня большими, полными слез глазами, пролепетала:
— Отец, я правда не хотела. Мне приснился сон… И я не знаю, когда вы вошли… отец, вторая сестра, третья сестра, тётушка Чжао…
Юньси, стоящая рядом, едва сдерживала смех. Ее госпожа была просто великолепна! Врать с таким невозмутимым видом, да еще и про сны средь бела дня!
Эта парочка умеет притворяться, но ее госпожа еще лучше!
— Ты лжешь! — перебила ее Гу Тяньэр. — Третья сестра и все служанки видели, как ты подставила мне подножку!
Она указала на Гу Сянэр и стоящих позади служанок. В душе Гу Тяньэр злорадствовала: столько свидетелей, теперь Гу Линъэр не отвертеться.
На ее прелестном лице блестели слезы, делая ее еще более трогательной. Любой мужчина, увидев ее такой, захотел бы обнять и утешить.
Гу Сянэр тут же подтвердила:
— Отец, я сама видела. Старшая сестра действительно подставила второй сестре подножку.
Служанки закивали, поддакивая. Хотя они и не видели, как все произошло, но раз вторая и третья госпожи так говорят, им оставалось только соглашаться. Кто же посмеет перечить вздорной Гу Тяньэр?
— Отец, вы слышали? Вы должны наказать ее! — снова запричитала Гу Тяньэр.
Слушая показания «свидетелей», Гу Линъэр холодно усмехнулась. Гу Сянэр, вот ты и попалась! «Выдумывать небылицы»? Сейчас я покажу тебе, что такое настоящие небылицы!
— Третья сестра… Ты причиняешь мне боль… — с напускной печалью произнесла Гу Линъэр, нахмурив брови и с укором глядя на Гу Сянэр. — Мы сестры, и должны жить дружно. Но теперь, третья сестра, мне придется сказать правду.
Гу Сянэр, Гу Тяньэр и тётушка Чжао недоуменно переглянулись. Даже Гу Юань, уже готовый отчитать Гу Линъэр, вопросительно посмотрел на старшую дочь, ожидая объяснений.
Гу Линъэр указала на лежащую у ножки кресла из слоновой кости бусину из императорского жадеита:
— Отец, только что третья сестра, воспользовавшись тем, что вторая сестра не смотрит, незаметно бросила эту бусину ей под ноги. Вторая сестра споткнулась и упала. Я не хотела, чтобы между сестрами возникла ссора, и решила поговорить с третьей сестрой позже. Но я и представить не могла, что она так все перевернет и попытается поссорить меня со второй сестрой…
Голос Гу Линъэр дрожал от притворного волнения.
— Ты… ты лжешь! — воскликнула Гу Сянэр, заливаясь краской. Она явно не ожидала такого поворота.
Тётушка Чжао подошла к креслу, подняла бусину и, гневно глядя на Гу Сянэр, произнесла:
— Третья госпожа, насколько я помню, такие бусины из императорского жадеита есть только у вас. Это же часть нефритового браслета, который император подарил вам на день рождения в прошлом году. Может быть, вы покажете нам свой браслет?
— Тётушка, этот браслет — подарок императора, я его очень ценю и всегда ношу на руке. Старшая сестра меня оклеветала! Посмотрите… — возмутилась Гу Сянэр. Хотя она и сама не понимала, откуда взялась эта бусина, но браслет действительно был у нее на руке, и эта уродина явно пыталась ее подставить. Какая глупость!
Гу Сянэр грациозно подняла рукав, демонстрируя всем нефритовый браслет на запястье, и с насмешкой посмотрела на Гу Линъэр.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|