Одетый в официальный костюм Чонбин — человек, пребывающий на службе у государства, мягко говорил, листая что-то на экране своего мобильника. Он сидел, скрестив ноги, на полу большого зала и наблюдал за представлением единственного в мире мастера S-класса, катающегося сейчас по грязи.
— Я хочу этот магический камень!
— Хон Есон что-то увидел?
— А-а-а, я хочу его!..
Размахивая руками во все стороны, он был похож на ребенка в отделе игрушек супермаркета. Чонбин поднял руку, и сотрудник Бюро Пробуждения, стоявший у входа в ханок, подошел к нему ближе и поклонился.
Чон Бин тихо прошептал:
— С каких это пор в Чанинчхоне такой хороший Wi-Fi? Господин Е, разве вы не отключили его, когда переехали сюда?
— Конечно, отключил, но… Ли Саён был тем, кто подключил для него линии связи и Wi-Fi. А взамен Хон Есон изготовил для него перчатки.
— О, он действительно может только все усложнять. Просто обрубите связь, как только завершится этот концерт.
— Непременно, господин. Полагаю, что он узнал обо всем из рейтингового чата. Об этом магическом камне говорили повсюду.
— Все хотят сотрудничать с тем продавцом. Во всяком случае я не вижу здесь никакой коммерческой выгоды.
Чонбин цокнул языком и коротко вздохнул, а Хон Есон, словно сломанный диктофон, повторял одни и те же слова:
— Я хочу в Сеул. Я хочу этот магический камень.
— Это ты попросил запереть тебя в Чанинчхоне. Мастер, ты не можешь уйти отсюда, пока не завершишь проект.
Человек в белом, катающийся сейчас по грязи, был Хон Есоном, седьмым в рейтинге и единственным в своем роде мастером S-класса во всей Южной Корее, прозванный чудаком.
Шесть лет назад посреди кампуса Корейского национального университета искусств разверзся Разлом. Был вечер, поэтому студентов в кампусе было немного. Но там находилась группа студентов-художников четвертого курса, которые сидели в своих мастерских и готовились к дипломным проектам. Перед ними встал выбор: что важнее, эта ерунда или их жизнь?
Большинство из них, конечно же, выбрали жизнь. Они были слишком молоды и не желали умирать за просто так. Не слишком ли много от них требуется, чтобы умереть вот так по-глупому!
Образовавшийся Разлом можно было засчитать за форс-мажор или стихийное бедствие. Профессор войдет в их положение, если они не предоставят вовремя свои работы! Студенты схватились за молотки и пилы и попрятались по углам, как только могли.
Но среди них был один студент, Хон Есон, студент четвертого курса факультета керамики.
Он сидел в своей мастерской, упорно занятый делом, не обращая внимания на открывшийся Разлом. Даже когда из него полезли монстры, взбираясь по фасаду здания, разбили окна и проникли в мастерскую, Есон все еще трудился над своей дипломной работой.
А затем он пробудился, став мастером S-класса.
Правительство сразу же засекретило эпизод с его пробуждением. В тот момент, если бы они объявили о том, что этот скромный студент смог пробудиться, став мастером S-класса, только потому, что игнорировал опасность нового Разлома и лезущих оттуда монстров, продолжая упорно трудиться над дипломной работой, у него появилось бы много подражателей, желающих в критический час вместо срочной эвакуации сделать что-либо подобное. Это была история, которую нужно было засекретить ради безопасности самих же граждан.
Как бы то ни было, Хон Есон, самый знаменитый выпускник факультета керамики и ответственный за приток студентов по всей стране, желающих заниматься гончарным делом, стал первым мастером S-класса, появившимся в мире после Дня Разлома. Кроме того, он обладал одним экстраординарным свойством.
[Уникальная черта: Завершающий дедлайн (L)
Чем ближе дедлайн, тем эффективнее и быстрее вы работаете.
(Если вы закончите работу во время активации данного навыка, то дополнительный прирост качества готового изделия увеличится на 50%)].
Как только правительственные чиновники из различных ведомств увидели данные пробудившегося Хон Есона, они принялись аплодировать стоя. Сам по себе редкий среди пробудившихся мастер S-класса с чертами L-класса, он тот, кто сможет сделать корейских охотников гораздо более конкурентоспособными в будущем.
Однако, как только заголовки газет раструбили по всему миру о его существовании и характеристиках, зарубежные рекруты хлынули в Корею, пытаясь завербовать его. Чем больше стран и организаций хотели заполучить его себе, тем больше начинало беспокоиться правительство Южной Кореи. Им очень хотелось любым способом удержать Хон Есона на родине.
Простые граждане очень переживали по этому поводу, молясь от всего сердца. В интернете не было недостатка в предлагаемых радикальных мерах: отберите у него паспорт, порвите его загранпаспорт, запретите ему выезд из страны. А СМИ уже строили предположения о том, какие ценные вещи он может создать.
Ничего необычного.
Когда ночью в дверь его номера постучались очередные рекрутеры, Хон Есон крикнул им: «Пошли вы все, я кореец!», и попросил защиты у правительства Южной Кореи.
В дополнение к основной просьбе, он попросил еще кое о чем: «Когда в моей работе наступит дедлайн, что бы я ни говорил в этот момент, просто заприте меня где-нибудь высоко в горах, где есть чистая вода, чистый воздух, регулярное питание и нет никаких контактов с внешним миром».
Это была просьба о добровольном «заточении».
Правительство, которое и само желало запереть его где-нибудь в секретном месте, чтобы помешать ему случайно покинуть страну, чуть не умерло от смеха от его просьбы.
— Что? Ох, это слишком хорошо. Нет, но… кхм, почему?
— Ну, может, потому, что у меня на самом деле есть еще одна уникальная черта?
Говорят же, что в мире нет совершенных людей. У Хон Есона также был инструмент контроля своих смертоносных способностей.
[Уникальная черта: Слизняк (L)
Заставляет вас желать отложить дела на потом (очень часто)].
Вместо того, чтобы отказаться от существования мастера S-класса, система внесла свои коррективы, сбалансировав его черты. Прокрастинация и медлительность — это те черты, которые едва ли помогают человеку перед лицом дедлайна. Безумец, который контролирует свой талант с помощью своих же определенных черт. Появление озарения, которое проявляется только тогда, когда наступает крайний срок.
Но это то, что есть!
Для очень ленивого человека правительство Южной Кореи подготовило несколько обычных хороших мест в горах. И когда подходил нужный срок, они отправляли Хон Есона в одно из таких мест. В прошлый раз это был Сольаксан, до этого — Керёнсан, а на этот раз — Чанинчхон.
Чонбин стиснул зубы и глубоко вздохнул. Он уставился на скорчившуюся массу на полу и сказал:
— Ты понимаешь, что мне пришлось сегодня отменить встречу с Ли Саёном, чтобы привести обратно Хон Есона?
— Простите, уважаемый чиновник, — вместо ответа на вопрос Хон Есон обратился к Чонбину с такими словами. Прямо сейчас он уже не так истерил, как недавно. — Но если при изготовлении оружия вы задействуете этот магический камень, то на выходе сможете получить оружие минимум класса S+. Я могу сказать это, просто взглянув на фото камня.
— О? — Чонбин удивленно приподнял бровь.
До сих пор самым высоким классом снаряжения, которое создавал Хон Есон, был S-класс. А сейчас он сообщает, что при наличии этого камня с его навыками он сможет создать оружие более высокого класса. Поэтому, когда он услышал, что есть перспектива создания оружия класса S+, Чонбин не мог не поддаться искушению.
Что касается таинственного продавца драгоценного камня, то, как только Чонбин прилетел на вертолете на гору, он уже был проинформирован о неизвестном человека, выставившим на продажу магический камень. Если быть точным, он узнал, что какой-то сумасшедший разместил объявление о продаже магического камня высокого качества на Рынке томатов.
Тот факт, что он не выставил этот магический камень на рынке охотников, мог говорить о его первоначально невысокой цене. Но, видя, как этим заинтересовался Хон Есон, человек исключительной квалификации, камень действительно должен быть высокого качества. Несмотря на то, что все, что у них имелось на данный момент, это лишь фото камня, даже на взгляд Чонбина камень выглядел отлично. Кроме того, это был камень такого типа, который никогда ранее не всплывал в их стране.
Но откуда он вдруг взялся?
У кого-то украден? Или был привезен контрабандой из-за границы? Пока Чонбин выдвигал различные гипотезы, он вспомнил кое о чем. Не так давно Ли Саён ворвался в Бюро и перевернул вверх дном всю базу данных по пробудившимся. Он говорил что-то о том, что на свободе разгуливают высококлассные незарегистрированные охотники.
Чонбин вскочил со своего места и присел на корточки рядом с Хон Есоном, который бился на полу, словно только что пойманная рыба, выброшенная на берег.
— Хон Есон.
— А-а-а, принеси мне магический камень и тогда поговорим.
Где те глаза, которые минуту назад были ясными?
Чонбин мягко потряс за плечо снова впавшего в детство Хон Есона и спросил:
— Ответь-ка мне, этот драгоценный камень действительно так хорош?
— Да, с первого взгляда видно, насколько он превосходен. Абсолютной чистоты, нет никаких энергетических загрязнений. Ах, принеси мне этот магический камень!
— Такой камень могут добыть не так много человек, верно?
— Человек, добывший его, должен входить, по крайней мере, в топ-100.
— Охотники с высоким рейтингом обычно не торгуют подобным образом, наследив, словно новичок. Согласен?
— Конечно. Есть черный рынок, есть еще рынок охотников, но что он забыл на Рынке томатов? Идиот, — сказав это, Хон Есон снова принялся ныть: — Ах, если подумать, это даже смешно… Я на горе Чанинчхон, поэтому не могу посетить Рынок томатов в Сеуле! Бесит! Заприте меня в следующий раз в Пукхансане!
П.п.: Пукхансан переводится как Северная Корея. Получается, что Хон Есон просит сослать его на север полуострова Корея.
— Да, да, я скажу директору, чтобы в следующий раз тебя изолировали в Пукхансане. А я пока… — Чонбин встал, отряхивая колени. — Я все же поищу этот камень.
— Правда?.. — при этих словах Чонбина Хон Есон приподнял голову. Сейчас он больше всего напоминал померанского шпица, который вышел на прогулку и пробежал туда-сюда по грязи раз тридцать. Его белая шерстяная накидка была покрыта коркой грязи, а глаза сияли чистым безумием.
— Конечно, — Чон Бин улыбнулся своей улыбкой, заслуживающей стопроцентного доверия, той самой улыбкой, которую он привык демонстрировать на публике. В его голосе звучала странная уверенность: — Это как заниматься старательством, наткнувшись на золотую жилу.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|