Глава 17. Маскировка и сдержанность

Никто не знал, что в тот миг, когда Чжао Цин Юэ испустила дух, у этого хладнокровного императора возникло непреодолимое желание покончить с собой. Он медленно потянулся к поясу, где был спрятан острый кинжал. Один удар в сердце — и всё могло бы закончиться.

Ему больше не пришлось бы нести бремя ненависти, не пришлось бы из последних сил удерживать власть династии Сюань Юань. Ему нужно было лишь отправиться вслед за ней.

Дорога в подземный мир, должно быть, очень холодное и страшное место. Она была так хрупка, беззащитна — как же ей будет страшно?

Но в тот самый миг луч солнца внезапно упал на её всё ещё изящную спинку носа, и он впервые так отчётливо увидел её изуродованное до неузнаваемости лицо и тело.

Цин Юэ когда-то была такой гордой и прекрасной. Она не могла умереть так — бессмысленно, так искажённо и ужасно.

Пламя мести снова разгорелось в его сердце, как двадцать лет назад, когда он видел на рыночной площади, как истерзали его отца.

Он не позволит, чтобы та, кого он любил, умерла безвестно и неотмщённо.

Раз уж ему суждено нести бремя ненависти и двигаться вперёд под этой ношей, он должен продолжать выполнять свою миссию.

Юань Сяосяо, Юань Хэсюань, и он сам… все они причинили ей вред. Он отомстит каждому.

Он провёл три дня у тела Чжао Цин Юэ, глубоко запечатлев в памяти её самый прекрасный и самый ужасный облик.

Он словно превратился в ледяную машину, изнутри и снаружи. Единственное мягкое место в его сердце окончательно исчезло со смертью Чжао Цин Юэ.

Он скрыл свои истинные чувства, усердно трудился, наводил порядок при дворе, издавал законы, возрождал производство, снижал налоги, позволив восстановленной династии Сюань Юань за короткое время прочно встать на ноги.

В триста двадцать первый год эры Сюань Юань (третий год правления Лань Юя) погода была благоприятной, по всей стране собрали богатый урожай, и народ восхвалял его, говоря, что наконец-то обрёл мудрого правителя.

При дворе по-прежнему доминировала фракция Юань.

Но Сюань Юань Лань Юй возродил систему государственных экзаменов, широко привлекал таланты, уделял внимание отбору способных людей из низших слоёв, не имевших знатного происхождения, и взращивал собственную силу. За три года он уже обрёл некоторую мощь, способную противостоять фракции Юань.

Он терпеливо ждал подходящего момента, чтобы уничтожить фракцию Юань одним ударом.

Дворец Благого Покоя.

Юань Сяосяо выпила лекарство, и её лицо засияло ещё ярче.

Это лекарство называлось «Плацента». Его готовили из плацент, которые её люди собирали повсюду за пределами дворца. Она принимала его ежедневно, и оно отлично питало ци и кровь.

Она надела новое, богато расшитое роскошное платье, нанесла на лицо изысканный макияж. При свете красных свечей её лицо выглядело соблазнительно прекрасным. С некоторым нетерпением она сидела на кушетке для наложниц, ожидая гостя.

Наконец вернулся главный евнух, но он шёл, понурив голову и согнувшись, с видом полного уныния.

Её сердце упало.

— Император опять не придёт?

— Да, Император сказал, что ему нужно всю ночь разбирать доклады, — ответил главный евнух.

— Хрясь!.. — Она резко смела все предметы со стола на пол. Подсвечник упал и поджёг угол занавеса.

Дворцовые служанки и евнухи испугались и бросились за водой, чтобы потушить огонь.

Огонь быстро потушили, однако гнев в сердце Юань Сяосяо разгорался всё сильнее.

Она продолжала крушить всё вокруг, швыряя предметы на пол один за другим. Вазы разлетелись на мелкие осколки.

За эти три года, с тех пор как умерла Чжао Цин Юэ, он очень редко бывал во Дворце Благого Покоя. Было ли это из-за чрезмерной занятости государственными делами или из-за неугасших чувств к той женщине — Юань Сяосяо, казалось, становилась всё более уверенной в последнем.

— Всё из-за этой мерзавки! Он всё ещё думает об этой мерзавке! — взревела Юань Сяосяо.

Покраснев от гнева, она не заметила, как у главного евнуха, только что доложившего ей, на губах появилась едва заметная улыбка.

Он был главным евнухом Дворца Благого Покоя, однако давно уже стал доверенным лицом императора.

Только он знал, что после тех немногих раз, когда император посещал императрицу, именно он тайно подмешивал в её еду лекарство, вызывающее бесплодие, чтобы помешать ей зачать.

— Ваше Величество, императрица снова устроила истерику и бранила принцессу Чжао, — тут же доложил он императору.

— Понятно, продолжай наблюдать. Скоро она ещё больше выйдет из-под контроля, — Сюань Юань Лань Юй даже не поднял головы.

Только потеряв контроль, она сама себя выдаст, считая себя умной.

Юань Сяосяо, Мы слишком долго тебя терпели.

Сюань Юань Лань Юй с бесстрастным лицом поставил на докладе красными чернилами большую резолюцию: «Рассмотрено».