Микроскоп разбился вдребезги, нагревательная плита трещала, издавая странные звуки. В этом хаосе лаборатория превратилась в руины. Все точные приборы были опрокинуты, повсюду слышался звон разбитого стекла. Студенты, согнувшись, кашляли и задыхались. Куда бежать, когда всё вокруг заволокло дымом?
Кани, зажав нос и рот, бросилась в угол, где находился выключатель системы аварийной вентиляции.
— Включись, включись… ну же, включись! — Но система не реагировала на её команды, словно застыла.
— Что случилось? Почему она не работает? — в панике кричала Миньер, следуя за Кани.
Лабораторию охватили страх и хаос. Мао Ланьлань бросилась к двери и начала нажимать на кнопку аварийного открытия, крича:
— Есть кто-нибудь?! Откройте дверь, откройте немедленно! Здесь опасно, нам нужна помощь, спасите нас!
Она яростно стучала в дверь, кричала, нажимала на все кнопки на экране, но, как и у Кани, система не реагировала на её отчаянные попытки.
Лаборатория была герметично закрыта, изолирована от внешнего мира — ни звука, ни воздуха, ни запаха… ничего.
Пока экзамен не закончится, Экзаменатор не откроет дверь.
Они оказались в полной изоляции.
Страх распространялся быстрее, чем ядовитые пары. Кто-то не выдержал и разрыдался. Кани же, сосредоточенно озираясь, продолжала поиски. В суматохе она наткнулась на кого-то.
Подняв голову, она увидела Эми.
«Ну вот, не ключ от двери нашла, а эту злодейку…», — подумала Кани. В дыму она почти ничего не видела.
— Кани, почему это ты, а? Почему ты?! — Эми схватила её, её голос звучал безумно.
Кани: …Хороший вопрос. Я сама хотела бы это знать.
Хлоп! — звонкая пощечина обожгла щеку Кани.
Кани упала на пол, её лицо горело, она была в шоке от боли.
— Больше всего я ненавижу тебя… У тебя есть Даци, у тебя лучшие результаты экспериментов, тебе не о чем беспокоиться! А я? Почему у меня ничего нет? Ха-ха-ха, почему это я, почему?!
Лицо Эми исказилось от злобы, её голос становился всё пронзительнее:
— Теперь всё хорошо, ты составишь мне компанию, вы все составите мне компанию! Ха-ха-ха, мы вместе отправимся в ад! Ха-ха-ха…
Кани, прикрывая лицо, с силой оттолкнулась от Эми, вырываясь из рук сумасшедшей. Отступив назад, она споткнулась об опрокинутые приборы и спиной ударилась о стеклянный шкаф.
Со звоном разбитого стекла из шкафа высыпались противогазы.
Кани замерла на секунду, а затем крикнула остальным:
— Чего стоите? Быстрее, подбирайте!
Не было худа без добра. Студенты бросились к противогазам и начали надевать их, помогая друг другу.
— Ты специально всё это подстроила! — закричала Мао Ланьлань на Эми. — Что ты, черт возьми, сделала? Почему дверь не открывается?!
Эми рассмеялась, словно услышала невероятно смешную шутку:
— Ха-ха-ха, какая чушь! Как я могу заблокировать лабораторию Тринадцатого института? Ты разве не знаешь, что во время экзаменов все лаборатории закрываются? Ты что, забыла, сколько аварий уже было? Давай, скажи мне, разве Экзаменатор или декан когда-нибудь вмешивались?!
Лицо Мао Ланьлань потемнело.
Эми была права. Во время важных экзаменов все лаборатории закрывались, и двери не открывались до окончания отведенного времени. Даже если студенты начинали драться или убивать друг друга, Экзаменатор не вмешивался, спокойно открывая двери в назначенное время и забирая тела.
В конце концов, в огромном Тринадцатом институте хватало несчастных студентов, о которых никто не заботился.
Эми не надела противогаз. Она стояла там, где концентрация ядовитых паров была наибольшей. Её взгляд был расфокусирован, зрение затуманилось, тело раскачивалось, словно тряпичная кукла, готовая вот-вот упасть — она слишком сильно отравилась и едва держалась на ногах.
Кани вдруг поняла, что, возможно, Эми с самого начала не собиралась выходить отсюда живой.
В едком дыму голос Эми звучал жалобно и обвиняюще:
— Столько лет я мучилась, и ради чего? Ради ежегодных отборов и отчислений, ради всё более сложных заданий, ради экспериментов, в которых никому нет дела до нашей жизни! А еще ты! Ты! Вы все, со своими отвратительными лицами! Не строй из себя святую, Кани! Думаешь, твой ум поможет тебе благополучно закончить этот институт? И ты, Мао Ланьлань, вы все такие смешные, очнитесь! Это не институт, это тюрьма, и никто отсюда живым не выйдет!
Мао Ланьлань не обращала на неё внимания, продолжая отчаянно стучать в дверь:
— Есть кто-нибудь, есть кто-нибудь?! Это Мао Ланьлань! Чрезвычайная ситуация! Я заперта внутри…
В лаборатории царил полный хаос, и Экзаменатор с Патрульным должны были это заметить.
Кани, скрывая лицо за противогазом, молча наблюдала, как Мао Ланьлань стучит, кричит, царапает дверь… Красный лак на её ногтях оставлял едва заметные царапины на поверхности двери…
Царапины…
Стены и двери Тринадцатого института были сделаны из прочнейшего углепластика. Но директор, руководствуясь каким-то извращенным чувством юмора, приказал покрасить их толстым слоем старой краски. Весь Тринадцатый институт, от учебных корпусов до лабораторий, от жилых блоков до внешних постов наблюдения, был выдержан в одном стиле.
Кани смотрела на эти едва заметные царапины. «Зачем нужно было красить всё этой серой краской? Столько усилий…» — подумала она.
Кто-то говорил, что это сделано для создания атмосферы ужаса, кто-то — что это дань памяти давно ушедшей эпохе, когда стены еще были сделаны из обычного цемента…
«Но зачем? К чему все эти сложности?..»
Цемент!
В голове Кани что-то щелкнуло. Она быстро повернулась и начала рыться в куче сломанного оборудования. Вскоре она нашла мощный миниатюрный двигатель.
Кани подбежала к Мао Ланьлань, присела и начала сверлить отверстие между дверью и стеной.
— Это бесполезно, Кани, — тихо сказала Миньер. — Под краской — композитный материал…
— Что за глупости ты делаешь?! — раздраженно спросила Мао Ланьлань, бросив взгляд на круглый затылок Кани. — Пока ты будешь копать свою нору, пройдет не один период холодов, и нас всех тут высушит!
Кани, сосредоточенно сверля отверстие, не обратила на них внимания. Её голос, приглушенный противогазом, был спокоен:
— Чтобы выбраться, нужно всего лишь просверлить отверстие диаметром один сантиметр.
Все: …Что?
Кани, нащупав цемент, наклонилась. Луч света скользнул по её красивой шее — гладкой, тонкой и бледной.
Используя азотную кислоту для травления и двигатель для вращения сверла, она, несмотря на неудобное положение, быстро просверлила небольшое отверстие.
Диаметр отверстия был всего один сантиметр, но сквозь него пробивался слабый свет — свет из коридора за пределами лаборатории, свет извне.
Для всех студентов этот слабый свет был единственной надеждой на спасение, святым светом, посланным спасителем, живительным источником в пустыне, струящимся к измученным, заблудившимся путникам. Как можно было не ухватиться за него?
Мао Ланьлань, поняв замысел, тут же прижалась к отверстию и закричала:
— Помогите!!
Кани: …………
— Звук может не дойти, — неуверенно предложила Миньер, заметив недовольное лицо Кани. — Может, напишем записку с просьбой о помощи и просунем её в отверстие? Экзаменатор должен увидеть…
Кани схватилась за голову и оттолкнула обеих девушек:
— Хватит звать на помощь! Кого вы зовете?
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|