Глава 9 (Часть 1)

Глава 9

Инь Цзэчуань нашел квартиру недалеко от компании Ли Ханьлу — идти пешком всего минут десять.

— На самом деле не стоило искать жилье рядом с моей работой, — сказала Ли Ханьлу в выходные, руководя переездом. Коробки с вещами громоздились горой. Ли Ханьлу с замиранием сердца наблюдала, как грузчики упаковывают акустическую систему и бар, боясь, что их повредят. — Если у меня будут съемки, я все равно не буду сидеть в офисе… Лучше бы ты нашел что-нибудь поближе к своей галерее.

Инь Цзэчуань был по делам, не в Шанхае. Он отправил вещи в квартиру накануне вечером и ответил по телефону:

— Я нечасто туда езжу, поэтому, когда ты заговорила об этом, я решил найти место поближе к твоей работе. У меня нет своей недвижимости рядом с твоей компанией. Это квартира моего друга.

— Друга? — подумала Ли Ханьлу. Что это за друг такой, который спокойно позволяет Инь Цзэчуаню поселить в своей квартире любовницу?

— Точнее, Минчэ, — поправился Инь Цзэчуань.

Ах, вот оно что. Штурман, друг детства, с которым он вместе участвовал в гонках. Несчастный адвокат, которого в шесть утра вызвали в полицейский участок выручать друга.

Войдя в новую квартиру, Ли Ханьлу сбросила туфли, надела подходящие по размеру тапочки, которые стояли у входа, и осмотрелась. Квартира была оформлена в стиле современного минимализма, в простых, почти монохромных тонах, но мебель и декор были очень качественными. Площадь была немаленькой, Ли Ханьлу хватало места, но она не знала, не будет ли Инь Цзэчуаню здесь тесно. Она открыла дверь гардеробной…

Большая часть пространства была пуста, вещей Инь Цзэчуаня было совсем немного.

Она выдвинула ящик. Аксессуаров было немного, но все необходимое имелось: часы, галстуки, ремни, запонки и два флакона духов.

Ли Ханьлу тут же отказалась от своей предыдущей мысли. Инь Цзэчуань просто использовал эту квартиру как отель, ему было все равно, тесно здесь или нет.

В квартире было все необходимое, даже холодильник был полон продуктов. Инь Цзэчуань нанял домработницу, чтобы помочь Ли Ханьлу с распаковкой вещей. Они провозились до самого вечера, пока все вещи Ли Ханьлу не были аккуратно разложены по местам.

Ли Ханьлу без сил рухнула на диван, думая о том, зачем ей вообще понадобился этот переезд.

Инь Цзэчуань вернулся только в пятницу. Он занимался подготовкой к открытию новой галереи в Австралии, и некоторые вопросы требовали его личного присутствия.

Повар и домработница пришли заранее, чтобы приготовить ужин. Ли Ханьлу задержалась на работе и не поехала встречать Инь Цзэчуаня в аэропорт. В итоге он ждал ее дома.

Раньше Инь Цзэчуань предлагал нанять для Ли Ханьлу повара, но она отказалась, посчитав это лишним. В итоге они договорились, что домработница будет приходить каждые три дня. Конечно, если Инь Цзэчуаню во время его визитов требовались услуги повара, Ли Ханьлу не возражала — пусть наслаждается капиталистической роскошью.

Инь Цзэчуань встретил Ли Ханьлу у входа, поцеловал, обнял и взял у нее сумку.

На столе стояло восемь блюд, каждое из которых выглядело аппетитно и было красиво оформлено. Инь Цзэчуань отодвинул для Ли Ханьлу стул.

— Еще не закончила монтаж?

Ли Ханьлу побежала в ванную мыть руки, вернулась и залпом выпила бокал вина, чтобы утолить жажду.

— Закончила. Сегодня было совещание отдела рекламы. Эти ребята никогда не приходят вовремя. Мы с ассистентом прождали в переговорке два часа. От скуки я даже набросала несколько раскадровок.

— Собираешься снимать новый фильм?

Ли Ханьлу взяла палочки и, склонившись над тарелкой, с набитым ртом ответила:

— Нет. Это для моего сценария.

— И чем заканчивается этот фильм? — спросил Инь Цзэчуань, взглянув на нее.

До этого Инь Цзэчуань никогда не проявлял интереса к сценарию Ли Ханьлу, и она почти ничего ему о нем не рассказывала.

На самом деле Ли Ханьлу старалась не говорить об этом с Инь Цзэчуанем, потому что боялась, что это будет выглядеть как намек на то, чтобы он помог ей с финансированием.

От Цинь Кая Ли Ханьлу случайно узнала, что Инь Цзэчуань тоже инвестирует в кино, но она не была Мэн Яогуан и не хотела выпрашивать у мужчин деньги слезами и жалобами, чтобы добиться всего и сразу.

Хотя эта мысль была очень заманчивой.

Усилия не всегда приводят к результату, а вот ничегонеделание — это действительно приятно. Достаточно вспомнить, как беззаботно жила Мэн Яогуан все эти годы.

— У роуд-муви обычно нет конца, — сказала Ли Ханьлу. — Пока живо сердце, дорога не кончается.

— Еще конь не валялся, а ты уже раскадровки рисуешь. Это неразумно, — улыбнулся Инь Цзэчуань. — За исключением некоторых именитых режиссеров, которые могут делать все, что захотят, сценарии почти всегда приходится переписывать перед съемками.

Кроме именитых режиссеров, все, что захотят, могут делать те, кто платит. В этот момент Ли Ханьлу очень захотелось стать Мэн Яогуан. Зачем напрягаться, если за тебя все решит Инь Цзэчуань?

— Я не хочу переписывать сценарий.

— Сейчас на рынке коммерческое кино в тренде. Авторское кино уже давно не пользуется спросом. Если фильм не приносит прибыли, никто не будет в него вкладываться.

Эти слова были жестокими, но правдивыми.

— У меня небольшой бюджет, риски минимальны. Если с прокатом все будет нормально, я хотя бы отобью затраты, — пробормотала Ли Ханьлу.

— Инвесторы хотят не просто окупить вложения.

— Но и с этим фильмом они не останутся внакладе. Сейчас многие кинокомпании продвигают своих новичков. Такие малобюджетные фильмы идеально подходят для раскрутки молодых актеров. Можно с минимальными вложениями получить большой успех. А если даже фильм не выстрелит, это не будет позором для актера. Все лучше, чем сниматься в фильмах с рейтингом 2 на «Доубане». Роуд-муви — это еще и хорошая возможность привлечь спонсоров из числа автопроизводителей. В Китае так много автомобильных компаний, наверняка кто-нибудь захочет вложиться.

— А если ты превысишь бюджет?

— Тогда я откажусь от своего гонорара, чтобы инвесторы получили свои деньги обратно. Я все тщательно просчитала, ничего экстраординарного не произойдет.

Инь Цзэчуань пристально посмотрел на нее.

— Ты не понимаешь, как устроен рынок.

— А ты не понимаешь искусство, — выпалила Ли Ханьлу, а потом поняла, как нагло с ее стороны говорить такое Инь Цзэчуаню. Даже в вопросах кинобизнеса он разбирался не хуже нее, а об искусстве и говорить нечего — по сравнению с ним она была просто школьницей. Но Инь Цзэчуань ее так разозлил, что она не смогла сдержаться.

Инь Цзэчуань только улыбнулся, не обращая внимания на ее слова. Он опустил глаза и тихо спросил:

— Разве твоей мечтой не было снять фильм про космос? Почему ты решила снимать роуд-муви?

Восемь лет назад, под звездным небом, Инь Цзэчуань действительно узнал о мечте Ли Ханьлу.

Тогда они приехали в Женеву, и как раз состоялась мировая премьера фильма, который Ли Ханьлу очень хотела посмотреть. Это была космическая опера, и Ли Ханьлу была поклонницей сценариста.

В полночь в маленьком кинотеатре было немноголюдно. После сеанса зрители начали расходиться, а Ли Ханьлу осталась сидеть в кресле и горько плакала.

Сначала все было не так драматично. Зажегся свет, заиграла тихая, мелодичная музыка, и Ли Ханьлу тихонько проронила несколько слез.

Но когда на экране начали показывать отрывки из фильма, а музыка постепенно нарастала, словно накатывающие волны, Ли Ханьлу не выдержала и разрыдалась навзрыд, прямо на глазах у Инь Цзэчуаня.

Инь Цзэчуань сначала удивился, потом еле сдержал смех, но когда Ли Ханьлу совсем потеряла контроль над собой, он тоже не смог удержаться. Они сидели рядом и плакали, словно два разных голоса, поющих один грустный дуэт.

— Что случилось? — смеясь, спросил Инь Цзэчуань, протягивая Ли Ханьлу салфетки. — Вся в слезах, вытри лицо.

Одиночество и борьба с самим собой — вечные темы космической оперы. Они могут вызывать грусть и сожаление, но не до такой же степени.

— Когда же я смогу снять такой фильм? — прохрипела Ли Ханьлу сквозь слезы. Ее волосы прилипли к лицу.