Глава 4. Часть 2

— Я же говорил, не обращай на нее внимания! И что ты опять устроил? — спросил Чжан Чжихао.

Лу Кай искоса посмотрел на него. — Тьфу! Не хватало еще, чтобы какая-то девчонка мной помыкала! — Он развернулся и вместе с Чжан Чжихао вышел из класса.

О неприятном инциденте того вечера все предпочли умолчать. Оставшиеся два дня экзамены прошли спокойно. Результаты, как обычно, объявили через два дня. Сы Мо взглянула на список — ее переход в гуманитарный класс А был обеспечен.

В конце июля начались летние каникулы. На последнем уроке классный руководитель вошел в класс со списком распределения по классам в зависимости от выбранного профиля.

— По решению администрации, у нас будет пять гуманитарных классов и девятнадцать естественнонаучных, — объявил он. — Из гуманитарных только один класс А, а из естественнонаучных — шесть. Классы C будут и у гуманитариев, и у «естественников». Восточное крыло отдано под классы А. Как и раньше, если я говорю, например, 2A1, это значит, что ваш класс на втором этаже, аудитория A1. Всем понятно?

— А теперь я зачитаю ваши новые классы. В начале одиннадцатого класса вы должны будете явиться в свои новые кабинеты: Сы Мо — гуманитарный 4A1, Ду Мэнцюн — гуманитарный 4B1… Мэн Сычэн — естественнонаучный 3B3… Лу Кай — гуманитарный 4C… Чжан Чжихао — естественнонаучный 4C… Всех назвал?

— Что ж, ребята, я рад, что был вашим классным руководителем в десятом классе. Хотя у нас и случались неприятные моменты, я всегда желал вам только добра. Надеюсь, что в будущем ученики 17-го класса будут становиться все лучше и лучше. Я всегда буду вами гордиться!

Где-то среди учеников послышались всхлипывания. У классного руководителя тоже глаза покраснели. Это был первый переломный момент в жизни этих юношей и девушек. Что ждет их в будущем — никто не знал.

Каждый из нас идет по своему пути взросления, спотыкаясь и падая. Но я желаю вам, чтобы даже если ваш путь будет извилистым, вы все равно достигли своей цели.

Летние каникулы длились 30 дней. В конце августа нужно было вернуться в школу. Это был один из немногих длинных периодов отдыха в старшей школе.

Программа обучения для гуманитариев и «естественников» сильно различалась. Гуманитарным предметам нужно было уделять больше времени, поэтому резкого скачка в знаниях ожидать не приходилось.

Сы Мо днем занималась учебой, а вечером иногда ходила гулять в парк Линьцзян с мамой, если у нее не было дежурства. Иногда она гуляла там и одна.

Резиденция Линьцзян и Особняк Линьцзян располагались по разные стороны моста, под которым находился парк Линьцзян. Здесь была прекрасная природа, и в последние годы новый центр города постепенно смещался в эту сторону.

Сы Мо неспешно прогуливалась, когда сзади послышался топот бегущих ног.

Ян Ицзэ снял один наушник и тихонько подошел к Сы Мо сзади. Он вставил наушник ей в ухо.

Его пальцы задели прядь волос и коснулись мочки ее уха. Он не успел насладиться этим теплым прикосновением, как Сы Мо испуганно обернулась. Увидев Ян Ицзэ, она рассмеялась: — Что ты крадешься, как привидение?

— I keep saying no
This can’t be the way it was supposed to be
I keep saying no
There’s gitta be a way to get you close to me, — донеслась из наушника музыка, а затем и знакомый голос, который она давно не слышала. — Я тут бегаю, — сказал Ян Ицзэ. — Случайно тебя увидел. Пойдем прогуляемся?

Сы Мо кивнула.

Они шли по дорожке, и никто не решался заговорить первым. Неподалеку заходящее солнце отражалось в воде, сливаясь с небом в единое целое.

— В какой университет ты хочешь поступить? — вдруг спросил Ян Ицзэ.

— У меня пока нет четких планов, но я хотела бы посмотреть южные города, — улыбаясь, ответила Сы Мо.

Закат окрашивал щеки девушки в нежно-розовый цвет, пряди волос развевались на ветру. В ее глазах светилось предвкушение будущего. Песня в наушниках, казалось, достигла своего апогея.

Ян Ицзэ никогда раньше не испытывал такого волнения. Только сейчас он почувствовал, что видит настоящую, живую Сы Мо. Раньше, скрываясь за маской холодности, она казалась лишенной этой жизненной энергии.

Сдерживая свои чувства, Ян Ицзэ повернулся к Сы Мо и серьезно сказал: — Хорошо, мы поедем на юг вместе. Там тоже много хороших университетов. Сы Мо, я же говорил, мы увидимся на вершине.

— Я обещаю, мы увидимся на вершине, — на этот раз Ян Ицзэ отчетливо услышал ответ Сы Мо. Солнце село, на мосту образовалась пробка. Громкие гудки автомобилей словно приветствовали начало их общего пути.

Учебные дни после каникул пролетели быстро, но насыщенно. Сы Мо была одной из лучших учениц в гуманитарном классе. Ее способности к пониманию и запоминанию превосходили обычных людей. К тому же, она была скромной и трудолюбивой, поэтому нравилась всем учителям.

Ян Ицзэ в классе 1A1 тоже стал более серьезным и собранным. Его имя почти перестало появляться на собраниях по поводу нарушения дисциплины. Многие считали, что в этом семестре главный гений параллели стал гораздо сдержаннее.

На самом деле Ян Ицзэ радовался каждый раз, когда видел свои и Сы Мо имена на первых местах в рейтингах гуманитарных и естественнонаучных классов. Это было для него символом того, что они оба стали на шаг ближе к своей цели.

Но когда все идет своим чередом, всегда найдется кто-то, кто нарушит равновесие.

Гуманитарный и естественнонаучный классы C располагались на четвертом этаже, в самом западном крыле. Драки, курение, хранение запрещенных предметов были для этих классов обычным делом.

Ученики, которые не хотели учиться, умело прятались от камер наблюдения. В темных углах, не попадавших в поле зрения камер, виднелись жуткие пятна крови и валялись окурки.

Лу Кай был из обеспеченной семьи. Его отец был знаком с заместителем директора, поэтому Лу Кай мог безнаказанно творить все, что вздумается. Стоило кому-то вызвать его недовольство, как он тут же затаскивал жертву в угол и избивал.

В тот день перед вечерней самоподготовкой Сы Мо попросили разнести контрольные работы по математике по классам. Подойдя к гуманитарному классу C, она услышала шум и гам. Сы Мо нахмурилась, не решаясь войти. Но ее заметил кто-то из класса.

— Эй, кто там? Чего глазеешь? — крикнули из класса. Увидев Сы Мо, кто-то крикнул: — Брат Кай, это Сы Мо! Что будем делать?

Лу Кай подошел к Сы Мо. — О, отличница пожаловала! Что-то нужно?

— Это контрольные по математике, — сказала Сы Мо. — Учителя ушли на собрание, решайте сами.

Сы Мо протянула работы, и Лу Кай кивнул кому-то из своих, чтобы забрали их.

Не желая привлекать к себе внимание, Сы Мо развернулась, чтобы уйти, но Лу Кай схватил ее за руку и потащил в конец коридора, в «слепую зону» камер видеонаблюдения.

Сы Мо с отвращением попыталась вырваться, но он лишь сильнее сжал ее руку. Под насмешки одноклассников он затащил ее в темноту.

— Что ты делаешь? Скоро урок! — возмутилась Сы Мо.

— Не торопись, — ответил Лу Кай. — Пора свести счеты. Я до сих пор помню ту пощечину.

— Я ударила тебя, потому что ты вылил мне на голову воду! Ты первый начал! — Сы Мо не скрывала своего отвращения к Лу Каю.

Лу Кай же, увидев, что Сы Мо осмелилась дать ему пощечину, понял, что у нее есть характер.

Его охватило странное желание. Он хотел сбросить эту лицемерную отличницу с пьедестала, хотел, чтобы она тоже почувствовала на себе презрительные взгляды учеников классов А и В. Это доставляло ему извращенное удовольствие.

Лу Кай уперся руками в стену, зажав Сы Мо перед собой. Своим высоким ростом — метр восемьдесят с лишним — он полностью закрывал ее от посторонних глаз. Со стороны могло показаться, что между ними происходит что-то интимное.

— Я первый начал? — спросил он. — Да, конечно, я первый начал! Я, черт возьми, влюбился в тебя! Иначе думаешь, ты бы спокойно училась в классе А и была первой по гуманитарным предметам? — Взгляд Лу Кая стал одержимым и холодным.