Прошлое (Часть 1)

Прошлое

Мы с господином М познакомились в семнадцать лет и расстались в том же возрасте.

Семнадцать лет ни для меня, ни для него не были порой цветения или сезоном дождей — это был мрачный период жизни, полный грязи.

В то время мы лишь изредка, когда кто-то из нас почти увязал, протягивали друг другу палку, позволяя сделать короткий вдох. Только и всего.

Тогда ни у кого из нас не было сил вытащить другого из этой бездонной трясины, и мы боялись ненароком быть поглощёнными чужим болотом.

Он жил в городке C. Его отец был игроком и якшался с бандой головорезов.

Господин М с детства рос в тени этого подонка, но упрямо не пошёл по стопам отца.

Он изо всех сил защищал свою единственную мать. Мать умоляла его бежать, но он отказывался. Так он продержался до семнадцати лет.

Когда мать умерла, он запланировал побег.

Но как бы он ни планировал, ему никак не удавалось ускользнуть от приспешников отца.

Эта банда занималась подпольными делами и расставила посты на всех выездах из городка.

Его отец был одним из главарей, и мелкие сошки по собственной инициативе помогали следить за господином М.

Из-за многократных попыток побега отец сломал господину М левое колено и не позволил лечить.

Я жила в соседнем городке D.

Мои родители умерли, и я поселилась у тёти.

В детстве дядя и тётя относились ко мне неплохо.

Но когда мне исполнилось шестнадцать, нездоровое нутро дяди стало постепенно проявляться. Он начал прямо и косвенно демонстрировать мне свои отвратительные желания. Я была в ужасе, не зная, что делать.

Я пыталась сбежать из дома, бродяжничала, но дядя и тётя всегда находили меня, изображая обеспокоенных родственников.

Тётя действительно беспокоилась обо мне, а у дяди были свои мотивы.

Я всеми силами защищала себя. Дотерпела до семнадцати лет. Когда его домогательства усилились, я решила заявить в полицию.

Но доказательств не было, оправдаться было невозможно.

Семья тёти стала объектом сплетен, и с тех пор тётя отдалилась от меня.

Однажды дядя твёрдо решил добиться своего. Отчаянно сопротивляясь, я оттолкнула его, и он швырнул меня к плите.

На плите кипела каша. Кастрюля опрокинулась, горячая каша вылилась, обварив мне всю спину и переднюю часть бёдер.

Своевременного лечения я не получила, остались ужасные красно-коричневые шрамы разной глубины.

Вот так мы и встретились, каждый в свой самый тёмный час.

Городки C и D разделяла река.

В тот день я не хотела возвращаться домой и пошла вдоль реки, постепенно дойдя до границ городка C.

Городок C находился ниже по течению, и дамба там была не такой крепкой, как в городке D.

Я легко спустилась по берегу к реке, под ногами стало грязно.

Сосредоточившись на ощущении мягкой грязи под ногами, я постепенно отбросила суматошные мысли.

В детстве родители часто водили меня гулять по грязным полям, где ноги то глубоко проваливались, то ступали по твёрдому.

Мама шла впереди, папа — сзади, время от времени подхватывая меня. Мы всей семьёй возвращались домой навстречу закату.

Речная грязь была не такой тёплой, как на полях. Я сняла обувь, ногам стало холодно, но даже так, окутанные грязью, они чувствовали себя спокойно.

В это время появился он. Прихрамывая, он остановился неподалёку.

Наши взгляды встретились. Никто не проронил ни слова.

В тот момент, когда наши глаза встретились, кое-что стало ясно.

Он понял, что я не собираюсь кончать с собой.

Я поняла, что и он тоже.

Только люди с сильной жаждой жизни позволяют своим ранам быть на виду, не боясь чужих взглядов.

Уже наступила осень, ветер стал прохладным, особенно у реки.

А он всё ещё был в школьной форме городка C с короткими рукавами. Порывы ветра облепляли его тело, делая его костлявую спину и тонкую талию ещё заметнее.

Он отвёл взгляд, снял верхнюю одежду и пошёл к реке.

Вода постепенно поднялась выше его колен, до середины бедра. Он остановился.

Лёг на спину в воду и начал ритмично работать левой ногой.

Вода скрывала уродливую кожу на его колене, а затем мягко расступалась, словно полная нежности.

От постоянных упражнений на сопротивление на его лбу выступили капли пота.

Он стиснул зубы, будто терпя невыносимую боль, но его взгляд ни на миг не дрогнул.

Я продолжала ходить туда-сюда по грязи. Тело согрелось, ступни заболели, но в душе воцарилось давно забытое спокойствие.

Закончив упражнения, он поднялся, вышел на берег, подобрал одежду, надел её, взглянул на меня и, хромая, повернул обратно.

На следующий день я снова пришла сюда, но его не было.

На этот раз я, не раздеваясь, вошла в воду и, как он, погрузилась в неё.

Лёжа на спине, я плыла по течению, время от времени подгребая руками, чтобы держаться на расстоянии от берега.

Вода поддерживала мою спину, омывала ноги. Солнце грело с запада. В этой прохладной воде мои шрамы перестали жечь.

«Плюх!» — кто-то вошёл в воду.

Это был он.

От движений ногами течение ускорялось, а я хотела просто плыть.

Поэтому я встала. Промокшая одежда прилипла к телу, обнажая шрамы на спине.

Он стоял в воде и всё видел — мои шрамы, мою неприкрытость.

— Эй, — окликнул он меня.

Это был первый раз, когда он заговорил.

Взгляд юноши был ясным и тёплым.

— Посиди немного. Высуши одежду, потом пойдёшь.

И я осталась.

Заходящее солнце окрасило его молодое тело в оранжевый цвет, придав его фигуре, работающей ногами в воде, божественный оттенок.

Капли пота стекали по его худому подбородку, мокрые пряди волос беспорядочно прилипли ко лбу и вискам.

От напряжения при поднятой голове на шее проступили жилы, а впадины были полны упругой силы.

В тот день, хотя осенний ветер пронизывал одежду, у меня почему-то пересохло во рту.

Позже мы часто встречались у реки. Либо я плыла по воде, либо он тренировался.

Мы почти никогда не заходили в воду одновременно, кто-то один всегда оставался на берегу.

Однажды пошёл дождь, река вздулась.

Я всё равно пошла под дождём на наше старое место.

Он уже был в воде, держась за ствол дерева у берега, и продолжал тренироваться.

Берег стал грязным и скользким, идти было трудно.

К тому времени, как я подошла к нему поближе, я вся взмокла от пота.

— Выходи, сейчас немного опасно.

Он ничего не ответил и пробыл в воде ещё минут десять, пока не выполнил норму тренировки.

Держась за ствол, он выбрался на берег и кивнул мне: «Иди за мной».

Я не спросила почему, да и не нужно было спрашивать.

Я пошла за ним. Теперь он шёл почти не хромая.

Он привёл меня в городок C. Это был мой первый и последний раз в городке C.

Мы шли по улицам. Прохожих почти не было. Сильный дождь бил по лужам на дороге, разбрызгивая большие и маленькие пузыри.

Мы давно промокли до нитки. Пробираясь между магазинами и лавками, он шёл слева от меня.