Шаг первый

Шаг первый

— Сяо Цзи, начальник велел тебе зайти к нему в кабинет.

На стыке часа Чэнь и часа Сы (около 9 утра) пропускной автомат успешно считал рабочий пропуск, и барьер на Дороге Небесных Облаков медленно поднялся.

Обычный госслужащий Ту Цзи, с лунным пряником со свежим мясом во рту, ошарашенно моргнул.

— А? Зачем? Что я сделал?

Хунсянь Тунцзы, ответственная за передачу сообщения, холодно усмехнулась, крепче прижимая к себе тринадцать свежеокрашенных катушек ниток.

— Если бы я все знала, зачем тогда нужно начальство?

— Старшая, не сердись, я просто так спросил… Кстати, начальник сегодня рано на работе… — Ту Цзи стер крошки пряника с губ и заискивающе улыбнулся, обнажив зубы.

— Эх, — Хунсянь Тунцзы не удержалась от сочувствия. — Не думала, что за четыреста лет после моего выпуска стандарты подготовки в альма-матер так упадут. Посмотри, как страдают младшие соученики, ход мыслей короче обрывка нити. Не говори потом, что я не предупреждала: начальник, кажется, не в духе, так что будь готов ко всему.

Ту Цзи испуганно кивнул. Его нежно-розовые уши встали торчком, вызвав перешептывания коллег.

— Какой милашка! — сердце Гуй Сяньнюй, праправнучки Черепашьего Бессмертного, забилось чаще.

Услышав это, Ту Цзи разозлился: еще одна зазнайка, насмехающаяся над чужими слабостями.

Но он не осмелился высказать это вслух, ведь Гуй Сяньнюй была старым кадром, отвечающим за распределение жилья на Небесах, и ссориться с ней было нельзя.

Как ни тянул время, он все же добрался до двери кабинета начальника. Табличка «Юэ Лао — Начальник Отдела Брака» отражала маленькие красные глазки Ту Цзи.

Собравшись с духом, Ту Цзи трижды постучал.

— Войдите.

Ту Цзи, потупив взор, проскользнул в дверной проем, держась у стены, и почтительно произнес:

— Здравствуйте, начальник.

Юэ Лао кивнул подбородком, указывая ему сесть напротив.

— Сяо Цзи, что у тебя с глазами? Всю ночь цуцзюй смотрел? Команда У Гана или команда Хоу И, кто в итоге прошел дальше?

— Ко-команда Хоу И забила пенальти в дополнительное время, выиграла у команды У Гана один-ноль, — тихо ответил Ту Цзи.

— Так вот почему у тебя за весь квартал показатели — баранка?! — Юэ Лао резко ударил кулаком по столу.

Такой резкий переход ни с точки зрения грамматики, ни с точки зрения логики не мог устроить Ту Цзи, но он понимал: разве начальству нужен веский повод, чтобы вспылить? Вовсе нет.

Юэ Лао сделал большой глоток вина бессмертных и с досадой, что из него не вышло толку, сказал:

— А еще ученик самой Чанъэ! Позоришь ее!

— Я… — попытался объясниться Ту Цзи.

— Что «я»? — рявкнул Юэ Лао. — Во всем Отделе Брака, кроме Хунсянь Тунцзы, у тебя самое высокое образование, а рабочие навыки? Хуже тебя только временные работники-сороки, которые появляются раз в год! Когда Чанъэ просила за тебя, она говорила, что Ту Цзи — честный и трудолюбивый парень. А оказалось, ты самый ленивый! Три месяца! Ты ни одной пары смертных не свел, ни одного плода любви не появилось!

Ту Цзи улучил момент и быстро заговорил:

— Начальник, я внимательно изучил дела подопечных и обнаружил, что они совершенно не подходят друг другу. Как говорится, насильно мил не будешь…

— Не будешь так не будешь, зато жажду утоляет! Ты просто твердолобый, не умеешь быть гибким, — Юэ Лао так разозлился, что у него затряслась борода. Он снова отхлебнул вина бессмертных. — Стоит только связать нитью, и уже не страшно, что развяжется. А если развяжется — завяжи намертво! Если бы все так работали, как ты, смертные давно бы вымерли! Нет, с твоим упрямством тебе нельзя оставаться в Отделе Брака, ты испортишь всю атмосферу.

Ту Цзи запаниковал и поспешно признал ошибку:

— Я… я немедленно исправлю свои ошибочные взгляды, дайте мне шанс, начальник.

— Это работа, а не инвестиции, никаких шансов тут нет, — Юэ Лао остался непреклонен, твердо решив избавиться от этой обузы. — Камень никогда не засветится. Пока молод, иди поищи пропитания во внешнем мире, а казенный хлеб есть перестань.

— Вы так несправедливы ко мне! Если я плохо работаю, то что насчет Гуй Сяньнюй и остальных? Когда бессмертные приходят по делам, их эффективность просто возмутительно низкая, почему вы их не критикуете?! — Ту Цзи вспылил, едва сдерживая желание укусить.

Юэ Лао не ожидал, что какой-то мелкий служащий осмелится критиковать старых работников, и его напор немного ослаб.

— Сяо Цзи, из уважения к Чанъэ, моей старой однокашнице, дружески тебе советую: пока тебя не уволили, подай заявление сам.

Ту Цзи молча встал и направился к выходу.

Коснувшись дверной ручки, он не смог сдержать обиду и, обернувшись, крикнул Юэ Лао:

— Может быть, вы… вы перестанете пить паленое вино?!

Коллеги, подслушивавшие под дверью, ничего не поняли. Только Хунсянь Тунцзы вздохнула — юный соученик, даже в такой ситуации, когда все мосты сожжены, не нашел в себе смелости высказать истинные чувства. Эта врожденная трусость.

Ту Цзи понимал, что оказался в неловком положении, но все равно решил хорохориться и нарочито развязной походкой вышел из кабинета.

— Какой милашка! — не удержалась Гуй Сяньнюй.

На этот раз Ту Цзи не собирался спускать ей это с рук.

Подпрыгивая, он подскочил к Гуй Сяньнюй и, выставив вперед мягкий кулачок, грозно сказал:

— Еще раз посмей меня оскорбить, я твой дом вверх дном переверну!

Однако прежде чем он успел осуществить свою угрозу, Цзюй Линшэнь из Отдела охраны вышвырнул Ту Цзи из офисного здания.

Железная чашка риса была потеряна.