Глава 8

Паулиана вздрогнула от внезапного грубого вопроса и ответила обычным голосом, не понижая тон, ведь теперь не было смысла что-то скрывать:

— Я не понимаю цели вашего вопроса. Пожалуйста, убейте меня.

У вояк традиция такая, как только женщина попадает в пределы военного лагеря, спрашивать девственница она или нет? Внезапно девушка вспомнила сера Батре, который после изнасилования самодовольно уверял, что не лишал ее невинности. Задрожав от гнева, она стиснула зубы.

— В Акрии существует поверье, — начал объяснение император, приблизившись к ней. — После смерти душа девственницы будет вечно преследовать убийц, а на земли обрушатся суровые зимы. Только что я одержал первую победу и не хочу, чтобы призрак невинной девы омрачал будущие успехи. Была бы ты хоть немного симпатичней, я или один из моих рыцарей взяли бы тебя перед казнью, но... — он внимательно изучил лицо ошеломленной Паулианы и продолжил: — твоя внешность... тяжело стерпеть. Твое лицо неприемлемо, учитывая, что Акрия славится красавицами.

«Черт побери, что за чушь несет это слащавое недоразумение?»

Паулиана возмущенно произнесла:

— Кто сказал, что я девственница?

— Ну, с таким лицом, очевидно, ты обязана быть девственницей, — парировал мужчина.

Его словесная атака оказалась эффективной — Паулиана с трудом оправилась от потрясения. Самое обидное, что это произнес красивейший человек, которого она когда-либо встречала.

Последующие слова были еще хуже:

— Найдите симпатичного мужчину, который хорош в постели. Пусть лишит ее девственности перед казнью.

«Черт побери! Почему он не может просто убить меня?»

— Просто убейте меня сейчас же! — в сердцах закричала Паулиана.

Не оглядываясь, император вошел в палатку.

Несмотря на вопли и брань, солдаты схватили Паулу и куда-то потащили. При этом они недовольно переглядывались между собой.

— Будь благодарна Его Величеству за щедрость, сука, — холодно проговорил рыцарь по имени Айно.

— Щедрость? Какая щедрость? Что... А!

Рыцарь снова влепил ей пощечину. Из носа девушки потекла кровь. Нос странно вмялся и, вероятно, был сломан.

Один из солдат, тащивших Паулиану, заговорил:

— Думаю, она будет громко орать. Нужно заткнуть ей рот.

Рыцари уныло посмотрели на командира. Никто из них не вожделел безобразную вражескую девственницу. Девушка увидела слабый проблеск надежды. Может быть, никто и не захочет ее?

— Приказ императора предельно ясен, — твердо сказал Айно.

Паула и солдаты разочарованно опустили головы.

Они притащили ее в дальний угол военного лагеря, где между ними разгорелся жаркий спор. Император сказал, что нужен симпатичный и опытный рыцарь, но никто не хотел им быть.

Выгляди она хоть чуточку приличнее... или будь у нее волосы подлиннее... тогда бы они выполнили приказ.

Но ее волосы настолько коротки, что видна кожа. И поскольку она долгое время скрывалась и скиталась по лесу, то была грязна и дурно пахла.

Никто не хотел брать такую отвратительную женщину.

— Просто убейте меня. Это ведь намного проще, разочарованно пробормотала девушка.

— Мы не можем ослушаться приказа императора!

— Да здравствует Люциус Первый!

— За императора!

Руки рыцарей взметнулись вверх в знак приветствия. Они были преданы правителю.

Люциус Первый — прекрасный молодой император, который долго и тщательно готовился к войне. Солдаты были хорошо обучены и привыкшие к полевой жизни. В отличии от рыцарей Эхаса, они обладали высокими моральными качествами.

— Никто не смотрит, убейте меня! Никто не узнает! — рыкнула девушка.

— Заткнись, сука в доспехах! Мы знаем, что ты задумала! Собираешься сдохнуть невинной, чтобы преследовать нашего императора! Мы этого не допустим!

— Ублюдки... — пробормотала Паула, со стороны наблюдая за их грызней.

Вдруг со спины к ней подошел один рыцарь и развязал руки для удобства снятия доспехов. Затем солдаты окружили ее.

— Давайте разденем ее и посмотрим, может хоть тело нормальное.

— А на голову наденем шлем. Если не видно лица, то стерпеть легче.

— А где ее шлем?!

— Женщина — есть женщина. Давайте уже сделаем это.

Несколько мужчин принялись лапать ее тело. Паулиана стиснула зубы и почувствовала, что один из них подозрительно зашатался. Скорее всего, это случилось после удара Айно по лицу.

Неужели она столько работала для этого?  Ее жизнь оборвется подобным образом?

С брыкающейся Паулианы сняли доспехи, оставив лишь нижнее белье. Кто-то раздвинул ей ноги. Она попыталась сомкнуть их, но это оказалось не под силу. Чужие руки грубо касались ее кожи.

— Ну, и кто будет «симпатичным и хорошим в постеле мужчиной»?

— Мы прикроем ей лицо, так что нечего стесняться.

— Так кто это сделает? Кто...

Паула продолжала сопротивляться, и несколько солдат под всеобщее веселье избили ее и вдавили в мерзлую землю.

Еще свежи были впечатления от недавней битвы, а пленница была благородным вражеским рыцарем. Хоть и уродлива, но все же знатного происхождения, поэтому занимающие скромное положение рыцаре не могли не заинтересоваться. Они знали, что подобного опыта, больше никогда не представится.

— Уберите от меня лапы! — завопила Паулиана.

— Заткнись!

— Дайте кляп!

— Где веревка?

В солдатах проснулся азарт, и они принялись возбужденно стягивать с девушки кальсоны.

Сопротивляясь, Паул чего-то коснулась. Ощущение было знакомым, и сразу поняла, что это за предмет. Она держала его в руках всю жизнь. Без колебаний девушка выхватила оружие и кого-то изо всех сил пырнула.

Крик одного из солдат заставил остальных запаниковать. Паулиана выползла из толпы, выхватив новый кинжал, висевший на поясе у акрийского рыцаря.

Когда поняли, что совершила пленница, мужчины свирепо уставились на нее. В них кипели гнев и негодование.

— Эта тварь!

Паула понимала, что если ее схватят, то изнасилуют всем лагерем. Рыцари перед ней не просто собирались исполнить приказ правителя, а пребывали в слепой ярости. Их взволновал агрессивный настрой этой ситуации. Возможно, теперь они собирались тыкать в нее мечом или отрубить конечности и проволочить тело по все базе.

Только нижнее белье и кинжал. Она стояла практически обнаженная перед вооруженными акрийскими солдатами.

Но девушка знала, что они не нападут на нее всем скопом. Большую часть одежды с нее сорвали, и теперь, когда удостоверились, что она действительно женщина, то не собирались бросаться на нее все разом.

Все думали об одном. О приказе императора. Они не могли убить женщину, пока та оставалась девственницей.

Паулиана не боялась смерти. Она не ожидала почетного конца этого бессмысленного существования.

Девушка встала в боевую стойку и крепко перехватила рукоять кинжала. С помощью его она могла покончить с собой, но быстро отбросила эту мысль. Только трус и слабак лишит себя жизни.

Один из рыцарей бросился к ней, но она умело заколола его, оставив кинжал в теле. Теперь она лишилась оружия.

Мужчины медленно подбирались к ней, оставив оружие сослуживцам. Казалось, они были уверены в том, что одержат верх.

В этом бою у Паулы не было ни единого шанса. Ее положение было безнадежным.

Со спины на нее напал другой солдат. Собрав оставшиеся силы, она смогла сбросить его. Один за другим рыцари подбирались к ней.

У нее не оставалось иного выбора, кроме как сражаться и умереть.

— Так легко я вам не дамся! — взревела девушка.