Одно прикосновение

На следующее утро Чжун Си проснулась довольно рано, разбуженная голодом.

Она думала, что Цзян Кэчжи уже давно встал, но, выйдя из палатки, увидела его спящим, укутанным в одеяло.

Чжун Си тихонько вышла, почистила зубы в тени деревьев, и, закончив утренние процедуры, обнаружила, что Цзян Кэчжи все еще спит.

От скуки она присела рядом с ним и стала наблюдать.

Надо признать, смешанная кровь — это нечто особенное. У него такой изящный нос… неудивительно, что и…

Чжун Си отвела взгляд и заметила на его руке несколько темных царапин, которые он, вероятно, получил в джунглях позавчера.

Подумав, она достала из сумки пластыри. Она всегда носила их с собой, потому что ее пятки очень легко натирались.

Чжун Си аккуратно наклеила ему три пластыря, а он все еще не просыпался. Просто невероятно.

Проголодавшись, она достала из запасов яблоко и, усевшись рядом с Цзян Кэчжи, начала его есть.

Такой осторожный человек, и так крепко спит… Неужели он умер?

Чжун Си нарочно громко откусила кусочек яблока. Цзян Кэчжи наконец нахмурился, хоть и не открыл глаз. Слава богу, жив.

Когда яблоко было съедено наполовину, Чжун Си наконец услышала его голос.

— Ты должна так громко есть? — спросил он, не открывая глаз. Голос был хриплым.

Чжун Си думала, он спросит, почему она сидит и ест прямо перед ним.

— Почему ты еще не встал? — спросила она, проявляя чисто формальную заботу.

Цзян Кэчжи промолчал. Он проснулся в пять утра, пробежался по берегу, потом искупался.

Когда он вернулся, было еще темно, и море казалось темно-синим водоворотом.

Он впервые попытался снова заснуть и проспал до сих пор.

— Ты не помыла яблоко, — сказал Цзян Кэчжи, меняя тему.

— Да ладно, немного пестицидов меня не убьет, — ответила Чжун Си.

Ее удивило, что Цзян Кэчжи вообще обратил внимание на то, какое яблоко она ест.

Но он снова замолчал, и тогда Чжун Си ткнула его пальцем в руку.

— Я заклеила твои ранки пластырем. Ты тронут? — спросила она, невнятно прожевывая яблоко.

Цзян Кэчжи приоткрыл глаза, посмотрел на руку и снова опустил ее. Через какое-то время он тихо произнес:

— Раны уже затянулись. Пластырь только помешает им дышать и может привести к воспалению. В этом нет никакого смысла.

Чжун Си хотела изобразить трогательную сцену из мелодрамы, но его слова застали ее врасплох.

Она потянулась, чтобы снять пластырь, но Цзян Кэчжи перехватил ее запястье. Чжун Си так испугалась, что выронила огрызок.

— Ладно, пусть будут, — тихо сказал Цзян Кэчжи. Голова у него немного кружилась.

— О, — Чжун Си улыбнулась. — Не думала, что ты тоже руководствуешься принципом «раз уж здесь».

Она опустила глаза на его руку, которая все еще держала ее запястье.

— У тебя такая большая рука… Ты обхватываешь мое запястье, и еще остается место, — пробормотала она.

Цзян Кэчжи открыл глаза и тоже посмотрел на их руки.

Он сглотнул. Сам не понимал, когда взял ее за руку.

Видя, что он с серьезным видом собирается отпустить ее, Чжун Си накрыла его руку своей.

Скорее, это было легкое прикосновение, чем захват.

Ее пальцы лежали на его ладони. Ногти у него были коротко острижены — раньше Чжун Си видела у него в сумке маникюрные ножницы.

Его пальцы были чистыми и длинными, словно созданными для игры на пианино. Или для чего-то еще, подумала Чжун Си.

В пещере повисла странная тишина.

Чжун Си подняла глаза. Цзян Кэчжи тоже посмотрел на нее. В его взгляде читались чувства, которых она не могла понять.

Он казался спокойным, но в то же время взволнованным.

Чжун Си отклеила пластырь, не отрывая взгляда от его глаз, потом медленно наклонилась и коснулась царапин языком. Одно легкое, едва ощутимое прикосновение.

— А так? — прошептала она, глядя на него затуманенным взглядом.

Это влажное прикосновение заставило его сердце биться чаще. Его лицо оставалось бесстрастным, но тело словно одеревенело.

Он знал, что должен убрать руку, но продолжал молча смотреть на нее.

В тишине пещеры их взгляды переплелись.