Ночью Лу Янь проснулась от жажды. Она в оцепенении спустилась вниз, чтобы попить воды, и вдруг увидела мужчину, сидящего на корточках у панорамного окна.
Она очень испугалась и подумала, что в дом забрался вор, но когда она пригляделась повнимательнее, то поняла, что спина мужчины показалась ей немного знакомой — это был ее старшеклассник-отец Лу Чжэнь.
Отец прикурил от зажигалки, очень осторожно сунул мундштук в рот, причмокнул, облизал и собрался сделать глубокую затяжку...
— Пап, ты почему как вор ночью не спишь?
Лу Чжэнь был застигнут врасплох, сделал глоток дыма и сильно закашлялся, поперхнувшись.
— Ты чего вдруг! — Лу Чжэнь схватился за затылок, его лицо покраснело от кашля.
Лу Янь моргнула, выглядя ошеломленной:
— А ты чего не спишь по ночам... Изображаешь из себя трудного подростка.
— Ты…
На раскрасневшихся щеках Лу Чжэня появилось смущенное выражение:
— Разве я не могу просто покурить? Кто бы ни изображал из себя трудного подростка, я не такой.
Лу Янь схватила окурок из руки Лу Чжэня, затушила его и выбросила в мусорное ведро, после чего спросила:
— У тебя плохое настроение?
— Нет, я в хорошем настроении.
— Это из-за Шу Мэнфэй?
— Кто тебе такое сказал? Я даже смотреть не хочу на эту женщину!
Это он произнес вслух, но печальное выражение глаз выдало его.
Лу Янь села на террасе рядом с ним, нежно потянула его за рукав и тихо сказала:
— Папа, в будущем ты встретишь девушку получше, которая поймет тебя, полюбит, проведет с тобой долгую молодость и родит тебе такую прекрасную дочь, как я...
Лу Чжэнь присел на корточки рядом с ней, поднял брови, посмотрел на нее и прокомментировал:
— Если у меня действительно будет такая бесстыжая дочь, как ты, то меня удар хватит.
В прошлой жизни, еще когда Лу Янь училась в школе, ее замечательный папа помогал ей разобраться с беспорядком каждый раз после того, как она находила неприятностей на свою голову.
Лу Чжэнь повернул голову девушки к себе. Ее глаза слегка сузились, и она ласково потерлась о его руку будто кошка.
В этом перерождении ей тоже пришлось помогать своему отцу и разбираться с его проблемами.
— Папа, если честно, не ругайся больше с Шэнь Ко, — искренне сказала Лу Янь, — Он неплохой человек.
Когда дело доходило до Шэнь Ко, Лу Чжэнь сразу вскипал. Он предупредил Лу Янь:
— Этот парень уже прогнил до мозга костей, внутри и снаружи он совсем не святоша. Тебе лучше держаться от него подальше!
Лу Янь небрежно ответила:
— Дядя Шэнь на самом деле вполне праведен. На этот раз, когда Чжао Шэня и У Цяна поймали, это он сделал анонимный донос.
Она вкратце рассказала историю случившегося, конечно, умолчав о том, что чуть не попала в руки этих людей, и надеялась, что ее отец изменит свое отношение к Шэнь Ко после того, как узнает об этом.
Однако Лу Чжэнь не удивился, а только сказал:
— Они все в одной шайке, это просто их внутренняя грызня.
Лу Янь вздохнула:
— Ты просто предвзято к нему относишься.
Лу Чжэнь посмотрел на яркие звезды на небе и беззаботно произнес:
— После этого случая я наконец-то все понял.
Лу Янь с надеждой посмотрела на него:
— Ты хочешь сказать, что больше не будешь ссориться с Шэнь Ко?
Лу Чжэнь встал, махнул кулаком в темно-синее ночное небо и гордо сказал:
— Я больше не могу жить в такой неразберихе. То, что может сделать Шэнь Ко, могу сделать и я, Лу Чжэнь! И я справлюсь лучше, чем он!
Уголок рта Лу Янь дернулся:
— Ты, что ты хочешь сделать?..
— То, что делает он, сделаю и я! Я брошу ему вызов!
Лу Янь готова была опуститься на колени перед своим отцом.
Очнись! Тебе не победить его!
***
Вот-вот должен был начаться конкурс талантов, и Мэн Чжинин пригласила Лу Янь встретиться, сказав, что собирается взять ее с собой на примерку платья.
Лу Янь встретилась со своей бабушкой Мэн на первом этаже торгового центра.
В этом году Мэн Чжинин исполнилось уже тридцать девять, но благодаря своей стройной фигуре и правильному уходу за собой она выглядела как двадцатилетняя девочка, гораздо моложе своих лет.
На ней была бежевая рубашка свободного покроя и широкие брюки с высокой талией, ее волосы были пышными и слегка вились, спадая на плечи, а тени для век были такими же темными, как ее винная помада. Она была одета по последней гонконгской моде.
Лу Янь подбежала и нежно взяла Мэн Чжинин за руку.
— Поскольку это школьный конкурс песни и танцев, не надевай слишком официальное платье, каким бы дорогим оно ни было. Даже не думай об этом, оно слишком торжественное и не подходит для школы, это будет выглядеть глупо. Поэтому мама выбрала несколько подходящих платьев и привела тебя посмотреть на них.
Лу Янь закивала в ответ.
В ту эпоху Мэн Чжинин, яркая индивидуальность, независимая и самостоятельная предпринимательница, никогда не придерживалась стереотипов в своей одежде и имела свои собственные идеи на этот счет.
— Ага, хорошо, бабушка!
— Какая я тебе бабушка, зови меня мамой.
— Э-э…
Мэн Чжинин снисходительно погладила Лу Янь по голове:
— Моя глупая дочь.
На самом деле, Лу Янь нетрудно было смириться и называть Лу Цзяня своим отцом, Мэн Чжинин — матерью, а Лу Чжэня — братом. Но в ее сердце было одно главное препятствие, которое она не могла преодолеть. Она боялась, что действительно приспособится к личности маленькой девочки и забудет, кто она такая.
Она не ее маленькая тетя Лу Сяоянь, она Лу Янь, дочь Лу Чжэня, и это факт, который никогда нельзя забывать.
Мэн Чжинин привела Лу Янь в магазин дизайнерской одежды, на фасаде которого были выгравированы слова «Париж», что ясно говорило о том, что вся одежда в этом магазине была прямиком с модных дорожек.
Как только Лу Янь вошла, она увидела, что Ши Сюэсянь примеряет платье в этом магазине вместе со своей дочерью Ши Я.
Ши Я также записалась в конкурс талантов. После того, как Ши Сюэсянь узнала об этом, она намеренно потратила свои личные деньги на пошив великолепного платья для дочери, чтобы показать свою репутацию.
Внезапно встретившись взглядом с ними, Ши Сюэсянь слегка изменилась в лице.
В последний раз, когда они встречались, у нее уже чесались зубы от ненависти к Мэн Чжинин. Но ненависть ненавистью, однако она не может потерять лицо перед Мэн Чжинин.
В конце концов, это самая горячо любимая дочь семьи Мэн в Бэйчэне, и даже Лу Цзянь не осмеливается говорить с ней жестко.
В прошлый раз, когда Мэн Чжинин выгнала Ши Сюэсянь из особняка, та бессчетное количество раз нашептывала Лу Цзяню на ухо, говоря, что ей стыдно теперь смотреть людям в глаза, и она хочет добиться справедливости.
В связи с этим у Лу Цзяня было только одно предложение. Мэн Чжинин — мать его ребенка и это никогда не изменится. Если Ши Сюэсянь хочет нарваться на неприятности и поссориться с ней, то он не встанет на ее сторону.
Только после этой фразы Ши Сюэсянь поняла, что не может позволить себе провоцировать Мэн Чжинин.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|