Глава 13

Бранд не спал той ночью. Он ворочался в постели и злился все больше и больше. На Риллу, на всех остальных девушек, которые соблазнили его – очевидно, считая это условием их освобождения. Если он им безразличен, почему бы не сказать ему об этом?

Все женщины лгуньи, решил он. Они улыбаются и лгут, и они делают из тебя дурака.

И это, неизбежно, вызвало все плохие воспоминания о леди Женовьеве и о том, как она улыбалась, лгала и снова и снова повторяла, что любит его, что никогда не оставит его, но, как только умерла его мать,  он тут же перестал быть “очаровательным” и она бросила его. Он поклялся, что это никогда больше не повторится, что он никогда не позволит женщине связать себя узами, поиграть с ним и уничтожить его. Но здесь, где он устанавливал правила, где был его дом, его магия,  все же каким-то образом они заставляли его чувствовать себя ужасным, использованным и глупым.

Он бушевал и неистовствовал, пока не заснул. Он проснулся рано и забрал Берту, чтобы отвезти ее обратно – чуть не забыв при этом взять амулет, так затуманен был его разум – и на обратном пути из сокровищницы он пролетал мимо замка Риллы.

Он чуть не остановился.

Он этого не сделал. Это было правило, которое он сам себе установил. Никогда не возвращаться назад. Никогда. Это было глупо и опасно, и ему не следовало даже думать об этом, но он отчаянно хотел спросить ее: "Ты действительно поцеловала меня, обняла и впустила в себя, и все из-за того, что думала, что я приставил нож к твоему горлу"?

И почему так важно, думала она так или нет? Его не должно волновать, что она думает о нем – что думает любая из них. Боже, даже при таких обстоятельствах девушки по-прежнему сеяли хаос в его голове. У него была магия, власть, контроль, тогда как им удавалось заставить его чувствовать себя таким чертовски беспомощным?

Только вернувшись домой, Бранд понял, что он не нанял слуг, не купил цыплят и вообще ничего не купил. Он не собирался делать это сегодня. Проходя мимо кухни и, заглянув в окно, он заметил, что девочки пекут пироги. Ида резала тесто, а Лотта нашептывала ей какую-то шутку, от которой Ида хихикала. Затем Лотта увидела его и толкнула Иду локтем. Ида перестала смеяться и замерла.

Просто вот так, весь его гнев превратился в дым, и вместо него появилась эта зияющая глубокая  дыра, засасывающая пустота. Бранд закрыл глаза. Он  раньше никому не был нужен, да и теперь, казалось, тоже. Он почувствовал себя чужим в собственном доме. Бранд зашел на кухню и увидел, что Сери открывает духовку.

– Проверьте пироги через полчаса. Не раньше, иначе они не пропекутся, –  Сери взглянула на Бранда. – Ты отвез Берту домой?

– Да, – сказал он.

– Хорошо, – Сери закрыла духовку. – Ты что-то хотел от нас?

– Я не купил цыплят.

– Что ж...

– И не нанял слуг.

– Мы и так долго обходились без них.

– Это на ужин? – спросил он, указывая на духовку.

Сери отвела взгляд:

– Мы не знали, когда ты вернешься.

– Я же сказал, что поговорю с тобой сегодня вечером, не так ли? –  сказал Бранд. – Несмотря на то, что ты обо мне думаешь, я держу свое слово.

* * *

– Знаешь, я не прикасался к ней.

Это было после ужина, и они были в его комнате. Пироги были восхитительными. Бранд был удивлен, что Сери вообще предложила ему что-либо, учитывая, какой угрюмой и тихой она была. Даже сейчас она неподвижно сидела на своем стуле, сжав челюсти, ничего не говоря, хотя именно она попросила об этой встрече. То, как она смотрела на него, было смесью ненависти и отвращения.

– Берта, – пояснил он. – Она дрожала и плакала, а у меня нет привычки укладывать в постель испуганных, рыдающих девушек. Я не дикарь, ты же знаешь.

Выражение ее лица не изменилось.

Бранд сделал глоток вина.

– Что Рилла сказала обо мне в день вашего знакомства?

– Что ужин в семь, и ты ждешь, что мы будем там.

– А после этого?

– Я почти не видела ее на следующий день.

Бранд поставил свой бокал и подошел ближе:

– Что другие девушки говорят обо мне? – спросил он.

Сери стиснула зубы:

– Прямо сейчас они говорят мне, что ты можешь быть добрым, когда доволен, и что я должна стараться изо всех сил, чтобы угодить тебе.

– И что же, по их словам, мне нравится?

– В моем случае, закрытый рот.

Он усмехнулся.

– Что-нибудь еще? – мрачно спросил он.

– Я уверена, что есть и другие вещи, но молчание – это все, что я готова тебе предложить.

– А что, по их словам, я хочу в обмен на их освобождение?

– Я не спрашивала. Это не имеет значения. Я не собираюсь этого делать.

– Ты предпочтешь превратиться в дракона?

– Лучше быть драконом, чем шлюхой, – выпалила она в ответ.

Он поморщился.

Она сжала губы.

Бранд положил руку на игровой стол:

– Я не говорил девушкам, что им нужно переспать со мной. Я никогда не говорил, что это является условием их освобождения.

– Ты подразумевал это.

– Это не одно и то же!

Он взмахнул рукой и опрокинул игровой стол. Стол с громким стуком ударился об пол. Сери неподвижно сидела на стуле, сжимая юбку. Ее подбородок был опущен, губы сжаты в жесткую линию.

Бранд потер рукой переносицу. Внезапно он почувствовал сильную усталость.

– Неужели все меня боятся? – спросил он.

– Да.

– Кроме тебя?

– Я боюсь, – сказала она.

Он  не поверил. Если она верила в то что он может причинить ей боль, то зачем его провоцировала? Ты бы не пинал медведя, если бы не знал, что у медведя нет зубов. Он уставился на упавший игровой стол. Все очевидно, бессилен, это про него. Ему стало любопытно, заметили ли это  другие девушки.

– О чем ты хотела со мной поговорить? –  спросил он.

– У нас закончилась еда, – сказала Сери.

– Ты пришла отчитать меня?

– Ты сказал, что не хотел, чтобы так вышло. Что тебя задержали обстоятельства.

– Да, это так.

– Мы оказались здесь в ловушке.

 Сери опустила взгляд на свои руки, сцепленные поверх юбки. 

– Что будет с нами, если ты уйдешь и не вернешься? Если ты снова задержишься? Если тебя убьют?

– Если меня убьют, башня... – он чуть не сказал, что защита башни спадет, позволив им сбежать. Но он этого не сделал. Он не хотел, чтобы еще больше людей пытались убить его.

– У меня есть планы, – сказал он. – Обещаю, я позабочусь о тебе.

– Какие планы? – настаивала она.

– Планы..

Она наклонила голову и посмотрела в сторону, как будто не верила ему. Она встала.

– Спокойной ночи, Бранд.

– Сери, не уходи.

– Я сказала все, что хотела, теперь мне больше нечего сказать.

Она направилась к двери, но Бранд потянул за нее, и дверь захлопнулась.

Она резко повернулась к нему:

– Мне нечего тебе сказать!

– Что ж, тогда я скажу, – сказал он. – Ты грубая, самодовольная и упрямая, и я уже могу сказать, что ты планируешь пререкаться со мной все время, пока ты здесь. Итак, прежде чем мы зайдем слишком далеко в этой войне, можем ли мы обсудить правила ведения боевых действий?

Она скрестила руки на груди. Она не села, но и не повернулась к нему спиной.

– Какие правила ты имеешь в виду?

Он подошел к ней и заглянул в глаза. В этой комнате они были очень темными, почти черными, и в ее зрачках мерцали отблески свечей.

– Ты честная, – сказал он. – И храбрая. Другие девушки восхищаются тобой. Они видят в тебе лидера. Я хочу, чтобы ты рассказала им правду обо мне.

Она усмехнулась и закатила глаза. 

– Правду? Тебя волнует правда?

– Я хочу, чтобы они чувствовали себя в безопасности.

– Не могу сказать, что это так. Прямо сейчас единственное, что я могу сказать девочкам наверняка, это то, что ты никого не убивал – пока.

– Ты можешь узнать меня получше. Я наложу чары на эту комнату. Пока мы здесь, мы оба будем говорить правду.

– Как раньше? Ты будете заставлять меня отвечать на каждый свой вопрос? Я не соглашусь на это.

– Я изменю заклинание, чтобы магия не заставляла нас  отвечать. Но любые произнесенные ответы будут правдивыми. Таким образом, мы сможем доверять друг другу.

– Я не доверяю тебе и, честно говоря, не хочу доверять. Я не собираюсь быть твоим представителем. Я на тебя не работаю.

Она повернулась к двери.

– Чего ты хочешь? – спросил он ее.

Она обернулась:

– Я хочу, чтобы ты снял со всех девушек проклятие и отпустил нас домой.

– Хорошо, если...

– Никаких "если". Никаких условий. Просто отпусти нас.

Он вздохнул, прошел мимо нее и открыл перед ней дверь.

– Подумай о моем предложении, – сказал он. – Подумай об этом, перед сном, Сери. Всем будет намного легче, если мы научимся ладить.