Глава 9 (Часть 1)

Закончив разговор с И Цином, Линь Сюсун выбросила сигарету в мусорное ведро, немного постояла у двери, а затем, стараясь выглядеть спокойной, вошла в палату.

— Доктор, у меня останутся шрамы? — с тревогой спросил Юй Хаовэй, чье лицо было густо намазано мазью.

Если да, он обязательно убьет эту сумасшедшую Линь Сючжу!

— Вряд ли. Ожоги неглубокие, — ответил врач, осторожно уточнив: — У вас есть предрасположенность к образованию келоидных рубцов?

— Нет, — тут же ответил Юй Хаовэй.

— Отлично, — врач убрал инструменты. — Отдыхайте и старайтесь не трогать раны. Такие ожоги обычно не оставляют шрамов, но цвет кожи может немного измениться. Со временем все восстановится.

Юй Хаовэй облегченно вздохнул, схватил куртку и направился к выходу.

— Ты куда? — спокойно спросила У Я Я, сидевшая рядом.

— Искать себе бабу. У меня ожог на лице, а не на члене, — Юй Хаовэй ухмыльнулся.

Успокоившись, он снова начал издеваться над Линь Сючжу.

Все бабы одинаковые: чем хуже к ним относишься, тем сильнее они к тебе липнут.

Как и ожидалось, У Я Я тут же к нему «прилипла».

Линь Сюсун закипела от злости.

Юй Хаовэй, глядя на Линь Сючжу, которая нежно обнимала его за шею, и на разъяренную Линь Сюсун, самодовольно ухмыльнулся.

Он знал, что снова контролирует ситуацию.

Однако его самодовольство тут же испарилось, когда тонкие руки Линь Сючжу сжались на его шее, словно удавка.

Задыхаясь, Юй Хаовэй вспомнил, что всего пару часов назад Линь Сючжу чуть не задушила его.

Ее объятия были не объятиями, а маниакальным желанием слиться с ним воедино.

Ради этого она даже отрезала часть себя и заставила его съесть.

Красное лицо Юй Хаовэя начало багроветь. У Я Я вывернула его шею на шестьдесят градусов. Еще тридцать — и она сломает ему позвоночник.

Из-за нехватки воздуха его глаза, налитые кровью, чуть не вылезли из орбит, слезы смывали желтую мазь.

Он чувствовал себя так, словно его повесили.

Он посмотрел на Линь Сюсун, в его глазах читалась мольба о помощи.

Шея была на грани перелома, он не мог говорить.

Он мог только молить о спасении глазами.

Но Линь Сюсун не остановила сестру, а лишь закрыла дверь, отрезая их от внешнего мира.

— Не уходи, пожалуйста, — шептала У Я Я на ухо Юй Хаовэю, ее слова были полны мольбы. — Останься со мной. Мне страшно без тебя.

С каждым словом ее руки сжимались все сильнее, и глаза Юй Хаовэя закатывались.

К счастью, Линь Сюсун еще не сошла с ума и понимала, что убийство — это преступление. Она попыталась разжать руки сестры: — Я Я, успокойся! Он никуда не уйдет, он останется с тобой. Не убивай его! Ты еще не получила заключение психиатра, не делай глупостей!

У Я Я не слушала сестру, только сильнее сжала руки и прошептала: — Останься со мной, хорошо? Я не могу без тебя, ты должен быть рядом.

Эти слова были самым сокровенным желанием Линь Сючжу.

Ее душа была сломлена, и она действительно не могла жить без Юй Хаовэя.

Она была готова пожертвовать ребенком, своими органами, лишь бы он остался с ней.

Но в то же время она понимала, что не сможет его удержать.

Сколько бы она ни отдала ему, он не оценит ее жертву. Его сердце было каменным.

Нет, возможно, у него вообще не было сердца.

Она хотела вырваться из этого ада, но ее ноги уже сгорели дотла.

Поэтому ее настоящим желанием было не расставание с Юй Хаовэем, а совместное падение в бездну.

И Цин был прав, Линь Сючжу действительно хотела спастись, но ее способ спасения был подобен самоуничтожению.

Она хотела слить свою искалеченную душу с извращенной душой Юй Хаовэя, чтобы они стали единым целым.

Даже если это будет невыносимо больно, даже если она не испытает ни капли счастья, лишь бы быть вместе.

Желание Линь Сючжу было равносильно самоубийству.

А задача У Я Я заключалась в том, чтобы и исполнить желание своей «нанимательницы», и сохранить ей жизнь. Возникло неразрешимое противоречие: исполнив ее желание, она обречет ее на гибель, а если не исполнит, то желание Линь Сючжу никогда не сбудется.

Поэтому это задание было невыполнимым для обычного человека.

Но У Я Я не была обычным человеком. Она была странным маленьким демоном, поэтому она могла справиться и с безумным желанием Линь Сючжу, и с ее психопатическим парнем.

— Останься со мной, хорошо? — У Я Я прижалась холодными губами к покрасневшему уху Юй Хаовэя, повторяя свою просьбу.

Юй Хаовэй хотел согласиться, ведь если он этого не сделает, она его задушит.

Он попытался кивнуть, но У Я Я еще сильнее вывернула ему шею, и раздался хруст.

Он посмотрел на Линь Сюсун, в его налитых кровью глазах застыла мольба.

— Он согласен! Он согласен! Я Я, отпусти его! — крикнула Линь Сюсун.

Сжимающаяся удавка вдруг ослабла.

Юй Хаовэй обмяк и упал на пол, хрипло дыша.

— Кха… кха…