К тому времени, когда Аслан и Барт вернулись на деревенскую площадь, уже стемнело. В горах ночь наступает быстро.
— Завтра с самого утра мы должны начать собирать травы. У нас должны быть хоть какие-то результаты, чтобы показать их Джерому, так что будь готов отправиться в горы с утра пораньше.
Барт задумчиво смотрел на вершину горы.
Боже, какой безэмоциональный человек.
— Может, отдохнем? Пока я не подыщу тебе место для ночлега, можешь оставаться в моей хижине.
Аслан, который направлялся к своему жилищу, остановился, заметив приближающуюся к ним фигуру.
Это была худая женщина с пошатывающейся походкой, ее лицо было плохо видно из-за тусклого света. Однако, увидев ее странно вывернутую левую руку, Аслан понял, кто это.
Марта. Несчастная жена Джерома, которая ежедневно терпела издевательства.
При ближайшем рассмотрении казалось, что в молодости она была необычайно красива, но суровая жизнь в деревне и насилие Джерома состарили ее не по годам.
Темные круги под глазами и мрачное выражение лица делали ее похожей на пациента, только что оправившегося от многолетней болезни.
Тонким дрожащим голосом она обратилась к Аслану:
— Привет, Аслан. Ты не видел моего Кайена?
— Прости, Марта. Я не видел его.
— Он ушел с Джеромом. Ты ничего не слышал, когда подходил к нашему дому сегодня?
Аслан, кажется, понял причину ее беспокойства. Наверное, она думает, что Джером куда-то увез Кайена и снова избивает его. Аслану было все равно, что случилось с проказником Кайеном, но ему было жаль Марту, которая переживала за сына. Когда он извиняюще покачал головой, она закусила губу, словно собираясь заплакать, и, пошатываясь, отошла от них.
Аслан, некоторое время не сводивший с нее глаз, пробормотал:
— Бедная женщина. В юности ее привез сюда Джером, и она осталась жить с ним. Ее всю жизнь били. Когда Джером выходит из себя, это действительно не шутка. Она даже не может уехать из-за сына, своего единственного ребенка…
Однако Барт, некоторое время смотревший вслед удаляющейся Марте, сделал непонятное замечание:
— Она не беспокоится о своем сыне.
Аслан: «?..»
— Ты тоже в опасности, Аслан. — Барт повернулся к нему и бросил неожиданный вопрос: — Ты когда-нибудь наживал себе врага в лице мальчика по имени Кайен?
— Что?..
Аслан моргнул.
Врага? Разве этого парня не все ненавидят? Но если так подумать, разве он не одаривал каждый раз Аслана особенно неприятным взглядом, когда тот проходил мимо?
— Я не уверен. Почему ты вдруг спросил?..
Аслан, который спрашивал в замешательстве, внезапно закрыл рот из-за леденящего чувства, охватившего его. Казалось, что глаза Барта излучают странное свечение в темноте. Зрачки, которые он считал серыми, теперь переливались странным серебристо-металлическим блеском.
— Если тебе действительно нужно завтра подняться на эту гору, будь осторожен и избегай обычных маршрутов.
Аслан: «…»
У него не было ни малейшего желания возражать, как, впрочем, и спрашивать «на каком основании ты, новичок в этой деревне, говоришь такие вещи?»
Это было странное ощущение.
Ощущение, что он стоит перед кем-то, кто, казалось, видит его насквозь. В глубине души поселилось тошнотворное чувство, словно он получил приказ, от которого не мог отказаться.
Поэтому мальчику оставалось только сглотнуть и кивнуть в знак согласия.
На следующее утро они вдвоем проснулись на рассвете и отправились в горы.
Немного обеспокоенный тем, что Барт сказал накануне, Аслан решил исследовать заброшенные поля, куда он обычно не ходил. Когда он вел Барта через деревенскую площадь и по тропе к полям, то чувствовал на себе необычно пронзительные взгляды.
Аслан: «?..»
Когда озадаченный Аслан обернулся, мужчины, смотревшие на них, отвернулись и сделали вид, что заняты своими делами. Большинство из них входили в разбойничью шайку Джерома, прибывшую из Рохана.
«…Что происходит?»
Хотя они ничего им не говорили, а только смотрели, это казалось подозрительным, но у него не было другого выбора, кроме как не обращать на это внимания. Стараясь изо всех сил игнорировать тревожные предчувствия, Аслан ускорил шаг. Ему нужно было торопиться, чтобы успеть собрать все необходимое, пока он изучает новую местность.
Поднимаясь по незнакомой горной тропе, Аслан немного волновался. Он только что начал работать с новым компаньоном, и, если его урожай окажется меньше обычного, Джером может разозлиться настолько, что забьет его до смерти.
Впрочем, это был всего лишь беспочвенный страх.
Барт был похож на призрака*, когда дело касалось поиска трав. Странно, но стоило ему пристально посмотреть на какое-нибудь место, как поблизости обнаруживалось место обитания ценных лекарственных трав.
П.п.: Напоминаю, что это корейский фразеологизм, означающий, что человек сверхъестественно хорош в своем деле.
Неужели у него настолько хороший нюх, что он даже различает запахи трав? Как охотничья собака?
Аслан, готовый обшарить всю гору, застыл в недоумении.
Проблема заключалась в том, что он почти не помогал в самом сборе. Потому что, как только Барт пытался прикоснуться к травам, его тяжелые кандалы и железные цепи раздавливали все травы поблизости. И страдали не только травы. Любое легкое движение руки Барта оставляло на его коже глубокие синяки из-за толстых наручников. Глядя на быстро зарубцевавшиеся следы и плотные синяки на запястьях, Аслан щелкнул языком.
— Я соберу травы, а ты посиди вон там.
При его словах Барт с мрачным видом опустился под тень дерева. Было немного забавно видеть, как тот, кто даже глазом не моргнул, когда Джером убивал людей у него на глазах или когда молот вслепую летал вокруг его руки, выглядит таким подавленным.
«В любом случае как так получилось, что его запястье было в порядке до этого?»
К счастью, время, потраченное на поиски трав, значительно сократилось, и, похоже, Аслан мог собрать достаточное количество даже в одиночку. Немного успокоившись, Аслан завел разговор с Бартом, параллельно занимая руки.
— Барт, ты уже упоминал, что изучал чуму, верно? Ты принадлежишь к определенной школе мысли?
Эту историю он услышал от знакомого аптекаря, Сеймура. По его словам, среди аптекарей были те, кто интересовался чумой как таковой, поэтому они создали Чумное Общество и проводили мероприятия.
В Чумном обществе было несколько традиционных школ, и, как говорят, самая радикальная из них несколько лет назад подверглась осуждению в Ереси, в результате которого все ее члены были казнены.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|