Глава 9 (Часть 1)

Глава 9

Каждый год 16 апреля Первая школа Хуачэна отмечала День школы. Поскольку в этом году исполнялось 60 лет со дня основания, школа подошла к подготовке с особой тщательностью и начала планировать мероприятие еще в начале апреля.

По традиции, каждый День школы завершался праздничным концертом, на который приглашались представители администрации города. Каждый класс должен был подготовить хотя бы один номер и представить его на суд учителей и учеников в актовом зале, чтобы составить окончательную программу.

Когда староста объявил об этом на классном часу, ученики оживились и начали шумно обсуждать варианты.

— Может, снова покажем сценку? — предложил кто-то. — «Денег не жалко», как в прошлом году. Она всем понравилась!

Но это предложение тут же было отклонено. Одна из девушек возразила: — В прошлом году мы уже показывали эту сценку, никакого разнообразия.

— А зачем нам разнообразие? Нормально же вышло, — не согласился парень.

— Но Чжан Бо в прошлом году сказал, что больше не будет участвовать в сценках. Неужели ты сам хочешь выйти на сцену? — парировала девушка.

Упомянутый Чжан Бо смутился и, видя, что все смотрят на него, замахал руками: — Не смотрите на меня, я в этом году пас. В прошлом году я надевал платье для этой сценки, друзья потом долго надо мной смеялись.

Услышав это, все неодобрительно зашумели и отвернулись. Парень, который предлагал сценку, тоже опустил голову и замолчал.

В такой ситуации можно было лишь втихомолку обвинить Чжан Бо в отсутствии коллективного духа, но самому выходить на сцену никому не хотелось.

В подростковом возрасте все хотят казаться крутыми, и мало кто готов жертвовать своим имиджем ради смеха зрителей.

Тем более что юношеский максимализм и страх получить какое-нибудь дурацкое прозвище делали свое дело.

Для них репутация была превыше всего.

— Может, поставим спектакль? — предложила девушка с интеллигентным видом в толстых очках, ее глаза светились энтузиазмом.

— Нет уж, спектакли — это скучно. Все уснут, пока мы будем играть, — снова раздались возражения.

— А что тогда делать? То не так, это не эдак. В пении и танцах нам все равно не тягаться с учениками художественного отделения. Только подтанцовку им обеспечим, — кто-то пожаловался. Его голос был негромким, но прозвучал так резко, что оживленная дискуссия в классе тут же стихла.

Все хотели быть лучшими, это касалось не только чести класса, но и личных амбиций.

Каждый год на Дне школы Первой школы Хуачэна выбирали несколько лучших номеров. Хотя призы были не такими уж ценными, эти номера могли быть отправлены на городские или даже провинциальные конкурсы.

К тому же, ученики Первой школы Хуачэна всегда отличались сильным соревновательным духом.

Никто не хотел проигрывать.

— У меня есть идея, — раздался негромкий женский голос, прерывая шум в классе. Большинство учеников невольно обернулись к задним партам, откуда донесся звук.

— Это была Цзян Няньвэй, та самая, с которой у Ин Яо не заладились отношения с самого начала учебы.

— Мы тоже можем спеть, — спокойно оглядев всех, неторопливо произнесла она.

— Тц…

Услышав банальное предложение снова петь, все зашумели.

— Семь Цветов, эта идея не годится, — поддразнили Цзян Няньвэй несколько дружелюбно настроенных парней.

Цзян Няньвэй была красивой, из хорошей семьи и умела стильно одеваться. Многие парни, обсуждая симпатичных девушек в школе, называли ее первой красавицей седьмого класса.

Поэтому ее друзья в шутку прозвали ее «Семь Цветов», что означало «первая красавица седьмого класса». К тому же, в ее имени был иероглиф «цветок», так что это прозвище быстро прижилось.

Никто уже не помнил, кто первый ее так назвал, но каким-то образом это прозвище распространилось, и теперь, стоило кому-то упомянуть Цзян Няньвэй из седьмого класса, как тут же кто-нибудь восклицал: — А, знаю ее, Семь Цветов!

Цзян Няньвэй ничуть не смутилась шуткам друзей. Она, наоборот, рассмеялась и сказала: — Кто сказал, что эта идея плохая? Главное — кто будет петь. Мы можем на следующем уроке музыки попросить учителя Дун выбрать лучшего певца среди нас, а потом… — она сделала многозначительную паузу, растягивая слова, и, дождавшись, когда все обратят на нее внимание, продолжила нежным, сладким голосом: — А потом нам понадобится помощь Линь Цзиняня.

Все озадаченно посмотрели на нее.

— А при чем тут Линь Цзинянь?

— Да, мне тоже интересно!

— Неужели они будут петь дуэтом?!

Остывшая было атмосфера снова накалилась.

Линь Цзинянь, до этого момента сидевший в стороне и читавший книгу, услышав свое имя, поднял голову и взглянул на Цзян Няньвэй.

Он всегда был равнодушен к таким мероприятиям и участвовал в них, только если учитель настаивал.

Если бы кто-то другой так себя вел, его бы обвинили в отсутствии коллективного духа, но в случае с Линь Цзинянем это списывали на особенности характера.

Цзян Няньвэй, конечно, знала об этом. Встретившись с ним взглядом, она улыбнулась еще шире: — Линь Цзинянь отлично играет на пианино. Один из нас будет петь, а другой — аккомпанировать.

Не успела она договорить, как девушки, не дожидаясь реакции парней, тут же поддержали это предложение.

Стоило какому-нибудь парню возразить, как тут же находилось семь-восемь девушек, готовых с ним поспорить.

Они с надеждой посмотрели на Линь Цзиняня, а Цзян Няньвэй выступила от их имени: — Вот только… согласится ли Линь Цзинянь?

— Я не против, — спокойно ответил он после недолгой паузы.

Так седьмой класс единогласно принял это предложение.

На самом деле, в этой идее не было ничего нового. Единственным привлекательным моментом было то, что в случае одобрения номера им предстояло выступать вместе с Линь Цзинянем.

Но даже одного этого преимущества было достаточно, чтобы все девушки в классе загорелись желанием участвовать.

Это же Линь Цзинянь!