Глава 2. Эмпатическая связь (Часть 3)

Он разделял с Дазаем Осаму одни и те же чувства — такие мрачные, что от них перехватывало дыхание, а в груди ощущалась почти физическая тяжесть.

Но он видел, как Дазай улыбается ему.

Бесконечные попытки самоубийства, ложь, улыбка.

Накахара Чуя смотрел на облака на горизонте, не желая говорить. В душе поднимались волны горечи. Он все еще страдал от психологического воздействия Дазая.

Обезболивающие и снотворное помогали ему кое-как дожить до следующего "завтра".

Дазай… Этот парень был совершенно непредсказуем.

Элис сегодня была молчалива.

Мори Огай сегодня тоже был молчалив.

Он давно не испытывал такой апатии, как в молодости. Казалось, черная собака, с которой он давно расстался, снова вцепилась ему в одежду, не желая отпускать.

Накахара Чуя доложил ему о странном происшествии. Мори Огай постукивал ручкой по деревянной поверхности стола. После долгого раздумья он все же приказал Чуе пригласить Дазая.

В тот момент, когда они увидели друг друга, оба, как по команде, преодолевая спазмы в желудке, рассмеялись.

Как бы один из них ни пытался это отрицать, в глубине души они были похожи, включая юношеское пренебрежение к жизни и легкомысленное отношение к боли.

— Давно не виделись, Мори-сан.

— Дазай-кун, сколько лет ты меня знаешь?

— Целых восемь лет.

— Восемь лет, Дазай-кун… — Мори Огай с горечью покачал головой. — Я чувствую твои нынешние эмоции. Все эти восемь лет было так?

— Конечно, нет. Когда я представляю ваши похороны, Мори-сан, я испытываю редкие моменты радости.

Дазай изо всех сил старался задеть Мори Огая, пытаясь как можно скорее вырваться из его когтей.

— Ты совсем не изменился, — сказал Мори Огай, опустив голову. В его глазах мелькнула давняя тоска.

Дазай улыбнулся.

— С чего вы взяли, Мори-сан?

Мори Огай не ответил, но он уже знал ответ. Возможно, сформулировать его было сложно, но по Дазаю — по его улыбке, по бинтам, которые он никогда не снимал, по каждому слову и жесту, по постоянной настороженности — все было понятно.

Он выглядел очень усталым.

Мори Огай больше ничего не сказал. Когда Дазай покидал кабинет главы, охрана наставила на него оружие.

— Я очень изменился, Мори-сан, — обернулся Дазай. — Просто вы этого не заметили.

Просто не заметили.

Его измученная душа давно носила тяжелые оковы. Он постоянно страдал, но при этом всегда стремился спасти жизни других.

Мори Огай долго смеялся, вырываясь из оцепенения.

Спасая других, он не мог спасти себя. Даже став звездой, он лишь освещал путь другим.

Какая жестокая самоотверженность.

Последний охранник опустил оружие. Молодой человек вышел, его фигура все еще казалась хрупкой.

Раньше отчаяние Дазая было маленьким астероидом, он одиноко блуждал во тьме, сливаясь с ней. Теперь отчаяние Дазая стало звездой. Несмотря на отчаяние,

он продолжал неустанно светить.