Гань Цин замерла:
— Соболезную.
— Да в прошлом году было, что уж. Жизнь и смерть… — Мэн Тяньи махнул рукой. — Родня хотела её к себе забрать, но она не хочет — говорит, свой дом есть, в чужие углы не пойдёт. Крепкая ещё, но годы-то… У неё двушка, одна комната пустует. Вот я и думал — найти надёжного человека, чтобы скрасил одиночество. По хозяйству она сама всё делает, тебе только вечером домой приходить, компанию составлять. Лампочку вкрутить, если что. Ну и если ночью плохо станет — скорую вызвать, родне позвонить. Аренда чисто символическая — как сейчас платишь, и без повышения.
Гань Цин удивилась:
— Да я только за! Где живёт тётка?
— Переулок Жунсянь, — ответил Мэн Тяньи. — Двор сто десять.
Гань Цин сначала просто кивнула, но через несколько секунд догадалась и неловко дёрнулась, оторвав лобстеру хвост:
— Это… тот самый Жунсянь?
— Ты не переживай, сейчас там всё не так. Особенно последние годы — цены взлетели, многие продали жильё. Стариков почти не осталось, — понизил голос Мэн. — Да и те, кто остался… не знают, кто ты… Ты что, дяде Мэну не доверяешь?
— Да нет! — Гань Цин опомнилась, отвернулась и улыбнулась. — Просто… неудобно. Я знаю, вы из добрых побуждений. Да и говорят, там теперь элитный район — даже комнату снять меньше трёх тысяч нереально. Выходит, я вас обманываю.
— Эй, что за разговоры?
Гань Цин забросила в рот последнего лобстера, проворно собрала посуду и заодно протерла стол:
— Если вашей тётке понадобится помощь — зовите, приду в любое время. Но переезжать не буду — только что полгода аренды оплатила, деньги не вернут. Если всё, я пойду!
— Гань… — начал было Мэн Тяньи.
— Извините, — вдруг раздался мужской голос. — Эта девушка работает здесь?
Гань Цин и Мэн Тяньи обернулись. У входа в «Звёздную мечту» стоял полицейский — короткая стрижка, улыбчивые глаза, светлая кожа. Добродушное лицо, даже форма не придавала ему строгости — типичный офицер, к которому туристы сразу обращаются, когда спрашивают дорогу.
Но Мэн Тяньи невольно встал, слегка заслонив Гань Цин, и вежливо улыбнулся:
— Это магазин моего племянника, его сейчас нет. Вам что-то нужно? У нас есть лицензия, хотите посмотреть?
Взгляд полицейского перескочил через него к Гань Цин.
— А это наш кассир, — поспешно добавил Мэн. — Приезжая, в Яньнине всего пару месяцев, ничего не знает. Лучше спросите меня.
Гань Цин молчала, скромно стоя в углу, как украшение. Тусклый свет от заляпанного жиром фонаря уличного лотка падал на неё, освещая лишь часть лица — кожа, как старинный фарфор, взгляд опущен.
— Не волнуйтесь, — офицер мягко улыбнулся, двумя руками подавая удостоверение. — Я недавно переведён в этот район. Если будут проблемы — обращайтесь.
Мэн Тяньи не решился принять документ, лишь мельком глянул на него — офицер Юй Янь.
— Сегодня вечером здесь была попытка вымогательства, — Юй Янь обратился к Гань Цин. — Пострадавший говорит, что девушка из этого магазина видела происшествие и даже пыталась его остановить. К сожалению, он не послушался. Это так? Я просто хочу уточнить детали.
Гань Цин сжала губы в улыбке, но не ответила, робко отводя взгляд — будто стесняясь незнакомца.
Но Юй Янь почувствовал странное несоответствие, которое не мог объяснить.
— К счастью, бдительные граждане вовремя сообщили, и мы успели приехать, — сказал Юй Янь. — Осмелюсь спросить, это вы звонили в полицию?
— Да что вы… — начал было Мэн Тяньи.
— Да, — тихо ответила Гань Цин.
Они сказали это почти одновременно, и словоохотливый Мэн застыл, как столб.
Гань Цин быстро взглянула на него и пояснила:
— Сейчас мало кто пользуется таксофонами. Они бы всё равно вычислили.
— А… — Мэн Тяньи смущённо посмотрел то на неё, то на полицейского. — Я… э… днём было много клиентов, не заметил, что творится на улице.
— Эти люди работают не в первый раз. Обычно заманивают жертву в глухой переулок, вымогают деньги и сбегают. Я уже сталкивалась с ними, примерно знаю, где они действуют, — тихо сказала Гань Цин. — Я сама обхожу эти места стороной, чтобы не навлечь неприятностей. Но сегодня этот парень только что вышел из моего магазина, вот я и не удержалась. Мы стараемся не связываться с такими людьми.
Юй Янь удивился. Казалось, девушка предугадывала его вопросы и чётко обозначила свою непричастность. Он почувствовал, что дальнейшие расспросы вряд ли что-то дадут.
Так и вышло. Гань Цин отвечала уклончиво:
— Они давно промышляют в этих местах?
— Не знаю.
— Куда ведёт переулок за стеной?
— Не в курсе.
— А предыдущая жертва? Можете описать?
— Не помню.
Юй Янь: «…»
Гань Цин огляделась. Несмотря на поздний час, вокруг ещё оставались посетители ночных закусочных. Полицейский в форме привлекал всеобщее внимание. Она, казалось, была недовольна и прошептала:
— Я правда ничего не знаю. Если бы я знала, что один звонок приведёт к вам, не стала бы вмешиваться.
Мэн Тяньи поддержал:
— Верно, товарищ полицейский. Мы, мелкие торговцы, как говорится, «убежит монах — не убежит храм». Эти бандиты делают дело и исчезают, их не поймать. А если узнают, что мы на них жалуемся, начнут мстить. Кому такое понравится? Вы уж нас пощадите.
— Если даже дядя Мэн их боится, значит, это не обычные хулиганы, — раздался позади Юй Яня голос.
Дверь машины, припаркованной неподалёку, открылась, и Юй Ланьчуань неторопливо вышел.
Из-за порванной рубашки он расстегнул все пуговицы, выпустил рубашку из брюк, и та небрежно болталась, приоткрывая грудь и живот. Для завершения образа он снял очки, взъерошил волосы и теперь шёл, засунув одну руку в карман, с холодным выражением лица.
Честный полицейский Юй Янь испытал жгучий стыд — его напарник выглядел как звезда ночного клуба.
…Та, что продаёт тело, но не улыбки.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|