Глава 4. Раздраженная жена (Часть 1)

— Вы получили деньги за стройку? — холодно и нетерпеливо спросила Шэнь Сяоцзюнь.

— Еще нет, — лениво ответил Линь Чжэ. — Думаю, день-два. Что, кроме денег, тебе твой муж больше неинтересен? Даже не спросишь, скучаю ли я.

«Скучаю по тебе, как же!», — подумала Шэнь Сяоцзюнь. Если бы не эти деньги, она бы вообще с ним не разговаривала. — В доме есть нечего, ты не в курсе?

— Да ладно тебе, что так драматизируешь? Я что, позволю тебе умереть с голоду? Ладно-ладно, как только получу деньги, сразу вышлю.

— Сколько получишь?

— Тридцать-сорок тысяч, — хвастливо протянул Линь Чжэ. В те времена не многие могли заработать тридцать-сорок тысяч за год.

Шэнь Сяоцзюнь фыркнула: — Тридцать или сорок? Ты что, не договариваешься о цене заранее, когда берешься за работу?

Линь Чжэ начал раздражаться: — Чуть больше сорока! Что ты, жена, допрос устроила?!

«Ха!», — Шэнь Сяоцзюнь чуть не рассмеялась от злости. Она знала, что в прошлой жизни этот негодяй что-то мутил! Еще говорил, что все деньги отправил домой. А она, дура, верила всему, что он говорил, ни о чем не спрашивала. Оставил себе больше десяти тысяч, и домой их не принес, наверняка опять кому-то раздал.

Вспоминая это, она кипела от злости. — Как получишь деньги, вышли мне сорок тысяч.

— Зачем тебе столько денег? — повысил голос Линь Чжэ.

Шэнь Сяоцзюнь тоже повысила голос: — Дом строить не собираемся? Посмотри на своего старшего брата, посмотри на второго! Один купил кооперативную квартиру в городе, другой в прошлом году построил двухэтажный дом у дороги. А у тебя до сих пор даже проекта нового дома нет!

Голос Линь Чжэ стал тише: — Но зачем же сорок тысяч? На двухэтажный дом, со всеми расходами, тридцати тысяч хватит с головой. Я и сам собирался в этом году строить.

Шэнь Сяоцзюнь не собиралась оставлять ему десять тысяч. — Именно сорок. Я всем в деревне уже растрезвонила, что Линь Чжэ будет строить трехэтажный дом! С двором! С трех сторон — забор! Я уже договорилась о песке, цементе, дереве, с рабочими переговорила. В конце месяца начинаем стройку. Если не боишься опозориться, можешь прислать тридцать тысяч! Мне-то все равно, у меня лицо непробиваемое, не мне будет стыдно!

У всех, кто любит поговорить о братстве и верности, есть один общий недостаток — они падки на похвалу и боятся потерять лицо! Линь Чжэ был типичным примером такого человека!

Даже по телефону было слышно, как он скрипит зубами. — Ах ты, женщина! Такого наговорила! Я тебя… Ладно-ладно, вышлю тебе все деньги, когда получу, довольна?! Вернусь в конце месяца, и тогда я тебе задам!

Шэнь Сяоцзюнь, стиснув зубы, процедила: — …Жду не дождусь!

Ее слова озадачили Линь Чжэ. — …Жена, ты что, с ума сошла? — Это точно его тихая и покладистая жена? Неужели Шэнь Сяоцзюнь могла сказать, что переродилась?

Конечно, нет. — Высылай деньги и никому не говори, а то опять кто-нибудь займет, — предупредила Шэнь Сяоцзюнь, опасаясь, что он опять начнет раздавать деньги.

Линь Чжэ хмыкнул: — Ты уже все материалы заказала, какие уж тут долги!

Шэнь Сяоцзюнь со злостью бросила трубку.

Линь Чжэ, держа телефон в руке, ошарашенно пробормотал: — Что это с ней? Динамит проглотила? Как у нее настроение так быстро меняется?

В этот момент в бытовку вошел худощавый, как цыпленок, мужчина и, увидев его таким, поддразнил: — Ого! С телефоном воркуешь, по жене соскучился?

Его лоснящееся от жира лицо расплылось в пошлой ухмылке.

Линь Чжэ повесил трубку и усмехнулся: — Да кому она нужна! Темная деревенщина.

Мужчина обнял его за плечи и, многозначительно приподнимая брови, спросил: — Вечером куда-нибудь пойдем?

— Куда?

— Куда же еще, развлекаться, конечно. В парикмахерскую «Пяо Пяо» приехали две очень симпатичные девчонки…

Линь Чжэ поспешно замахал руками: — Нет-нет, не судьба, — он вывернул карманы брюк, показывая ему. — Видишь, кошелек пустой.

Мужчина похлопал его по груди: — Я тебе одолжу, отдашь, когда получишь расчет. Что такого-то?

Линь Чжэ тут же изобразил страдальческое выражение лица: — Брат, не напоминай мне про расчет. Жена уже все распределила. Если не привезу домой всю сумму до последнего юаня, она со мной разведется. Только что по телефону ругались из-за этого.

Мужчина удивился: — С каких это пор Линь-гун стал бояться жены?

— А что делать, если она мне троих детей нарожала! Ладно, мне пора работать, потом поболтаем, — Линь Чжэ похлопал его по плечу и вышел.

— Эй! Ты…

Выйдя из бытовки, Линь Чжэ сплюнул на землю и тихо пробормотал: — Тьфу! Да я еще побрезгую!

Затем добавил: — Шэнь Сяоцзюнь, неблагодарная ты женщина! Я тебе верность храню, а ты даже не спросишь, скучаю ли я…

Тем временем Шэнь Сяоцзюнь, повесив трубку, купила в магазинчике два цзиня кунжутного печенья и цзинь фруктовых леденцов.

Хозяин магазинчика спросил, не хочет ли она купить мяса. У него осталось несколько цзиней свинины, которые не успели продать утром. Все хранится в холодильнике. Если ей нужно, он уступит — вместо двух юаней пяти цзяо за цзинь отдаст за два юаня два цзяо.

Шэнь Сяоцзюнь выбрала кусок и купила два с половиной цзиня свиной грудинки. Она любила мясо с прослойками жира, и все ее дети тоже.

Посмотрев на покупки в руках, она подсчитала, что потратила меньше восьми юаней. Цены будут расти, а деньги — обесцениваться.

— Сяоцзюнь, что ты накупила? — спросила ее женщина лет тридцати, которая шла ей навстречу и увидела ее с покупками.

Шэнь Сяоцзюнь некоторое время смотрела на нее, пытаясь вспомнить, кто это. — Цуйхун, здравствуй! — улыбнулась Шэнь Сяоцзюнь. — Да ничего особенного, детям немного сладостей купила. Увидела, что мясо дешево продают, тоже взяла.

Эту женщину звали Ван Цуйхун, она была родственницей семьи Линь. Свекор Шэнь Сяоцзюнь и свекор Ван Цуйхун были родными братьями, а их мужья, соответственно, двоюродными. Поскольку Чжан Сыминь не ладила со своей золовкой, семьи общались редко, только по важным поводам.

— Ты своих детей балуешь. Я своим такое не покупаю. Наедятся печенья и конфет, потом нормально обедать не будут.

— Я тоже редко покупаю. Мне пора, нужно младшего кормить.

— Ну, тогда иди.

Когда Шэнь Сяоцзюнь вернулась домой, Чжан Сыминь с мужем не было. Наверное, опять ушли в поле. Две дочери, увидев ее, радостно выбежали навстречу.

— Мама, что ты купила?

— Конфеты?

Линь Вэй и Линь Юэ наперебой засыпали ее вопросами.

Шэнь Сяоцзюнь открыла пакет, дала каждой по куску кунжутного печенья и положила по две конфеты в карманы. — Ешьте, это вам на сегодня.

На сегодня?

Линь Вэй была очень сообразительной. — Мама, а завтра тоже будут конфеты и печенье?

Шэнь Сяоцзюнь улыбнулась: — Конечно, с сегодняшнего дня мама каждый день будет давать вам по конфете и по печенью. А еще я купила мясо, вечером приготовлю вам тушеной свинины.

Линь Вэй радостно запрыгала: — Ура! Мама, ты самая лучшая!