Глава 1. Перерождение (Часть 1)

Глава 1. Перерождение

— …Где деньги?

— Опять одолжил какому-то своему дружку-проходимцу!

— …У них есть машины, дома, счастливые семьи, зачем тебе их жалеть?

— Кто может быть несчастнее нас!

— Линь Яо уже на втором курсе, а мы все еще снимаем жилье в этой дыре!

— Когда ты одалживал деньги, ты хоть подумал о жене и детях дома?!

— Линь Чжэ!

— Я терпела тебя 27 лет!

— А ты все такой же неисправимый!

— Так жить больше невозможно!

— Развод!

— Мам, ты правда развелась с папой?

— …Делайте как хотите, не нужно чувствовать себя виноватыми перед нами…

— …Какого еще парня искать?

— Зачем выходить замуж?

— Какой смысл в браке?

— …Забудь, не лезь ко мне. Я в этой жизни замуж не выйду.

Голова Шэнь Сяоцзюнь мучительно болела. Лежа на кровати с закрытыми глазами, она подняла руку и постучала себя по напряженному лбу.

Всю ночь ей снились кошмары, в которых снова и снова повторялись вчерашние события.

Крупная ссора с Линь Чжэ, оформление развода, звонок от Линь Вэй, ее слова по телефону…

Она горько усмехнулась, сердце сжалось от тоски. Ну вот и все, 27 лет брака закончились. Теперь он может делать что хочет, никто больше не будет его контролировать, пилить у него над ухом. Он свободен, и она тоже свободна.

Только вот перед тремя детьми было очень стыдно. Младший сын еще не окончил университет, две дочери уже взрослые, но совсем не верили в брак — и все это из-за их с отцом неудачного союза.

Она решила сегодня позвонить детям и поговорить с каждым. Пусть ее брак и не удался, она все же надеялась, что дети будут счастливы…

— Уа… уа-уа…

Как раз в тот момент, когда она нащупывала телефон у подушки, рядом раздался громкий плач младенца.

Откуда здесь плач?

Шэнь Сяоцзюнь резко открыла глаза и посмотрела рядом с собой!

Это!

Это место…

Забыв обо всем остальном и подавив потрясение, она быстро села, взяла ребенка на руки и стала легонько покачивать, похлопывая по спинке.

Маленький обиженно надул губки, слезинки повисли на щечках. Он ерзал у нее на руках и хныкал.

Шэнь Сяоцзюнь инстинктивно расстегнула пуговицы на груди и придвинула ребенка ближе. Младенец вытянул губки и с удовольствием присосался к своей еде.

Она погладила его влажные от пота волосы и только тогда, широко раскрыв глаза, потрясенно огляделась.

Незнакомое и в то же время знакомое место, которое она никогда не сможет забыть.

Это была спальня, из-за недостатка света она казалась сумрачной.

Белый полог висел над деревянной кроватью с облупившейся краской. Под телом лежала плетеная бамбуковая циновка, и при каждом движении слышался шелест плотно набитой под ней соломы. Судя по звуку, солому сменили недавно.

Напротив кровати стоял комод, выкрашенный красной краской. На нем — 14-дюймовый черно-белый телевизор, а рядом с ним — стабилизатор напряжения в зеленом корпусе, необходимый для просмотра телевизора по вечерам.

С одной стороны комод примыкал к стене, а с другой стоял большой двустворчатый шкаф того же цвета. На дверцах шкафа был нарисован узор «Цветы и птицы четырех сезонов», символизирующий процветание круглый год.

Ей даже не нужно было вставать с кровати, чтобы знать: за этой спальней находится кухня. В углу кухни были сложены две печи рядом — одна для дров, другая для угля.

Справа от печей из кирпича была выложена неглубокая раковина. Использованную воду выливали туда, и она утекала через отверстие в углу стены в сточную канаву снаружи. В раковине был установлен ручной насос, труба от которого вела к колодцу недалеко за стеной.

На кухне также стоял старый длинный стол, служивший разделочной поверхностью, а на нем — старый кухонный шкафчик, которым пользовались неизвестно сколько лет.

Перед спальней располагалась столовая. Там стоял круглый стол с четырьмя стульями, а у стены — два больших шкафа, один повыше, другой пониже, в которых хранились домашние запасы зерна.

Это была длинная прямоугольная «квартира», разделенная на три части: столовую, спальню и кухню. Проход шел справа, и каждую комнату отделяла лишь занавеска из мешковины — настоящих дверей не было.

Что уж говорить о дверях, даже перегородки были сплетены из редких бамбуковых планок. К тому же, чтобы не загораживать свет, стена между спальней и столовой была сделана только наполовину, сверху оставался примерно метровый проем, чтобы спальня не превращалась в темную пещеру.

Над головой был еще один «этаж». В самом низком месте его высота была меньше метра шестидесяти, а в самом высоком — меньше двух метров. Ряды бревен были вбиты в стены с обеих сторон. Одна сторона бревен была обтесана и служила полом второго этажа, а другая, необработанная, оставалась потолком первого.

Этот «этаж» простирался от столовой до кухни. Ближе к кухне хранились дрова, а на другой стороне стояли кровать и маленький столик. Спуск вниз находился в столовой — там у стены стояла деревянная лестница, а рядом с ней было единственное в доме окно.

Со стороны кухни тоже была лестница — за дровами поднимались по ней.

В столовой слева и справа были двери, ведущие в три другие «квартиры» такой же планировки.

Шэнь Сяоцзюнь слишком хорошо знала это место. Она прожила здесь целых пятнадцать лет. Даже когда все остальные члены большой семьи купили или построили себе дома и давно уехали отсюда, их семья все еще оставалась здесь. Лишь позже, когда детям нужно было учиться, они переехали в съемное жилье в поселке.

А этот старый дом, поскольку в нем долго никто не жил, через несколько лет рухнул.

Она… как она вернулась на двадцать лет назад?

Или она все еще спит?

Но сын, жадно сосущий грудь у нее на руках, крики домашней скотины и неясные голоса снаружи говорили ей, что это не сон.

Неужели она, как в романах ее второй дочери Линь Юэ, переродилась?