«Божественная комедия»?..
Книга со странным названием лежала на низком стеллаже прямо перед ним, но притягивала взгляд с непреодолимой силой. На фоне остальных фолиантов она выделялась грубейшим переплётом, страницами, похожими на ощупь на дублёную кожу, и корявой надписью на обложке.
Название выглядело так, словно его начертали не пером, а подвернувшимся под руку острым обломком кости, обмакнув его в кровь неведомого существа и небрежно нацарапав несколько слов на куске шкуры.
«Божественная».
Не уточнялось, о каком божестве идёт речь. О всевышнем Святом Свете? О божественной природе самой Церкви? Или о том сиянии человеческой морали, на котором так настаивало правительство? А может, и вовсе о каком-нибудь демоническом боге Бездны?
И «комедия».
Это слово могло означать и театральную пьесу, и музыкальное произведение, и трактат, и поэму, и даже просто воспоминания.
Два этих слова, полные туманных смыслов, сливались воедино. Легко было представить, что автор этой книги никогда и не думал искать для неё читателей, а создавал её лишь для себя — как дневник или сборник заметок.
Разумеется, Шерлока привлёк не только грубый переплёт и небрежное название. Поражало то, что книга, испепеляемая адским жаром, сохранила свою первоначальную форму. Пусть она и выглядела ветхой, но, в отличие от других манускриптов, не грозила рассыпаться в прах от одного прикосновения.
И Шерлок протянул руку и взял её.
Книга была не слишком толстой, но на удивление тяжёлой. Он медленно открыл первую страницу, и это простое действие потребовало, казалось, неимоверных усилий.
В следующую секунду его взор упёрся в ужасающие письмена.
И слово «ужасающие» относилось не к сценам или историям, которые они описывали, а к самим буквам.
Корявые, искажённые символы громоздились друг на друга, сливаясь в единое целое. Словно безумец, одержимый навязчивой идеей, отбросив всякое здравомыслие, втиснул тысячи и тысячи росчерков на одну-единственную страницу.
Буквы теснились, налезали друг на друга, впивались, сплетались в единый ком, подобно изрубленным останкам, что запихнули во вспоротые животы и перемешали в кровавую кашу.
Хотя нет… нельзя было даже с уверенностью сказать, что это письмена. Возможно, лишь бессвязные каракули, порождённые безумием.
Шерлок нахмурился. Прошло несколько минут, и он почувствовал, как начинает кружиться голова. В плотном переплетении чёрных линий иногда мелькали крошечные просветы, и стоило лишь скользнуть по ним взглядом, как возникало ощущение, будто падаешь в бездну.
Спустя около пяти минут…
Он наконец закрыл книгу.
Не потому, что не выдержал головокружения, и уж тем более не из страха, что эти жуткие письмена поглотят его разум.
Он просто… ничего не понял.
Вернее, это было невозможно прочесть. Эти каракули нельзя было расшифровать ни с помощью зрения, ни с помощью логики, ни даже с помощью криптографии. Не то что читатель — сам автор, явись он сюда, не смог бы разобрать ни слова. Кто был создателем этой книги и с какой целью она была написана, оставалось загадкой.
Шерлок глубоко вздохнул, поставил книгу на место и несколько минут постоял в тишине, пытаясь унять неприятное ощущение в глубине сознания.
Но он не ушёл.
Он знал своих извивающихся спутников. Эти милые малыши определённо не стали бы устраивать розыгрыши в духе «а мы тебя обманули, бе-бе-бе». А значит, с этой книгой было что-то не так.
Просто он пока этого не обнаружил.
— Что же это может быть? — с живым интересом пробормотал он.
В Империи была старая поговорка: «Редко выпадает быть в неведении». Шерлок понимал её как никто другой. Он на собственном опыте знал, какой занозой может быть слишком быстрый ум. Большинство загадок решались за считанные секунды размышлений, и оттого любой предмет, вызывавший искренний интерес, рисковал быть препарирован и разгадан в кратчайшие сроки.
Вот и сейчас. Ему потребовалось лишь мгновение, чтобы в голову пришла одна из версий.
Если территория, на которой он находился, была зеркальным отражением Лондона, а ад — отражением всего мира, и это отражение было наполнено безумием и тленом, то не могли ли и письмена иметь свою зеркальную форму?
Что, если эта книга существует и в реальном мире? И там, в реальности, её текст станет разборчивым?
Едва эта мысль зародилась, Шерлок был уже на девяносто процентов уверен в её правильности.
Недолго думая, он протянул руку и погладил ближайшее щупальце по маленькой головке… или, вернее, по его кончику.
— Пока не знаю, что это за книга, но… отличная работа.
Сказав это…
…в реальном мире Шерлок медленно открыл глаза.
После нескольких часов, проведённых в аду, он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, словно после долгого и крепкого сна. За окном уже занимался серый рассвет. Взгляд на часы показал, что было уже семь утра.
Он потянулся, встал, накинул пальто и вышел из комнаты.
Ночной мороз сковал выпавший снег, превратив улицы в каток. Кэбы были вынуждены двигаться медленнее. В тусклом утреннем свете немногочисленные растения покрывал иней, и казалось, будто холод замедлил весь мир.
Заботливо повязав шарф, Шерлок спустился по лестнице.
Внизу он столкнулся с миссис Хадсон, которая тоже собиралась выходить. Она была укутана так плотно, что пуговицы на её верхнем пальто, казалось, вот-вот отлетят от натяжения. Выглядело это весьма забавно.
Их взгляды встретились.
— А-а-ах!
Она вдруг вскрикнула и, прижав руку ко рту, отшатнулась на несколько шагов.
— В чём дело?
Шерлок замер, даже оглянулся через плечо, подумав, что одно из щупалец неосторожно выползло наружу и попалось ей на глаза.
Но позади никого не было.
— Н-ничего… — Миссис Хадсон посмотрела на него и прижала руку к груди. — Сама не знаю, что нашло. Когда вы вышли из тени, мне… мне вдруг стало очень страшно.
— Страшно?
— Да. Наверное, я ещё не до конца проснулась. Сами знаете, как тяжело вылезать из-под тёплого одеяла в такую погоду.
Она смущённо улыбнулась и, извинившись, поспешила к выходу.
— Удачного вам дня, — сказал Шерлок ей в спину.
Он знал, что его хозяйка сегодня направляется в больницу, чтобы навестить своего отца, который уже давно был без сознания.
В эту эпоху, если человек не приходил в себя больше двух месяцев, его считали практически безнадёжным. И хотя в мире была мисс Флоренс Найтингейл, способная исцелить любую рану, она была одна, а несчастных семей в Империи — тысячи и тысячи.
Так что эта молодая женщина, которая с таким упорством и оптимизмом ухаживала за стариком, да ещё и погрязнув в долгах… без сомнения, была человеком с очень сильным сердцем.
Проводив взглядом миссис Хадсон, севшую в омнибус, Шерлок тут же стёр с лица улыбку.
Словно желая срочно что-то проверить, он быстрым шагом подошёл к витрине ближайшей лавки, благо она была довольно чистой. Наклонившись, он вгляделся в своё отражение, пытаясь рассмотреть глубину собственных зрачков.
И точно. В их угольной черноте на миг мелькнул слабый красный огонёк!
— Хм… Похоже, поглощённая способность действует не только на этих малышей.
Он усмехнулся и мысленно попытался подавить алое свечение в глазах.
К его удивлению, это действие, которое он никогда прежде не совершал, далось ему с поразительной лёгкостью.
Шерлок выпрямился. Порыв холодного утреннего ветра заставил его плотнее запахнуть воротник пальто. Он повернулся лицом к улице.
Белый снег, редкие прохожие, густой туман, далёкий звон колоколов и клубы пара из дымовых труб.
Всё говорило о том, что сегодняшний день будет необычным.
Он поднял руку, подзывая кэб.
— Доброе утро, сэр. Куда изволите?
— В Британскую библиотеку.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|