Глава 23

Сидишь, бывало, за столомС друзьями; шум идет кругом;О девках только и речей, —И каждый хвалится своейДа пьет, красой ее кичась;А я, спокойно подбочась,При этой шумной похвальбеСижу да слушаю себе;И вдруг, смеясь, крутя свой усИ полный вверх стакан подняв,Скажу: «У всякого свой вкус,Не угодишь на каждый нрав;Но мне назвать прошу я васОдну хоть девушку у нас,Чтоб Гретхен стоила моей,В подметки чтоб годилась ей?»Тут шум пойдет, и звон, и гром;«Он прав, он прав!» толпа кричит;«Нет краше девушки кругом!»Любой хвастун тут замолчит.Теперь — рви волосы да злись,Лезь на стену, — хоть разорвисьОт гнева: стали все кругомКивать, подмигивать глазком.Язвить любой бездельник рад;А я, как будто виноват,Сижу, молчу. Чуть кто сболтнет,Меня бросает в жар и пот.Хоть разнесешь их всех, а все жНе скажешь им, что это ложь!Кто там? Какой там черт ползет?Не двое ль их? Пришли за нею!Постой же: пусть я околею,Когда он с места жив уйдет!(Отходит в сторону.)

Вон в ризнице церковной под окномБлестит огонь лампады: то затихнет,Слабей, слабей, то снова ярко вспыхнет,То вновь замрет — и мрак густой кругом,В душе ж моей давно огонь не блещет.

Что до меня, то грудь моя трепещет,Как у кота, когда взлезает онНа крышу, юной кошкою прельщен.И мысли все хорошие такие:То похоть, то проказы воровские.Все существо мое с восторгом ждетЧудеснейшей Вальпургиевой ночи.Вот послезавтра к нам она придет;В ту ночь недаром сна не знают очи.

А этот клад, что видится вдали:Поднимется ль он вверх из-под земли?

Порадуйся, недолго ждать: оттудаТы котелок достанешь без труда.Недавно я заглядывал туда:Там талеров порядочная груда.

Браслетов нет ли, иль перстнейМоей красотке на веселье?

Найдутся там и вещи поценней:Жемчужное я видел ожерелье!

Вот это хорошо! Мне больно к ней идтиИ ничего с собой в подарок не нести.

По мне, так чем же было б неприятноСебя порой потешить и бесплатно?Как ярки звезды! В блеске их лучейТеперь я штуку выкину на диво:Спою я песню нравственную ей,Чтоб тем верней сманить красотку живо.(Поет, аккомпанируя на гитаре.)Не стой, не стой,Не жди с тоскойУ двери той,Катюша, пред денницей!Не жди, не верь:Войдешь теперьДевицей в дверь,А выйдешь не девицей!

Не верь словам!Насытясь сам,Бедняжке там«Прости, прощай!» он скажет,Скажи: «Постой,Повеса мой,Пока со мнойКольцо тебя не свяжет!»

Черт побери! Кого ты тамСмущаешь, крысолов проклятый?(Разбивает гитару.)Гитара к черту! К черту самСлетишь и ты, певец завзятый!

Гитара сломана: ее не нужно нам!

Теперь и череп пополам!

Ну, доктор, я вас приглашаю!Вперед, смелее! Не робей,Валяй шпажонкою своей,Коли смелей, я отражаю.

Так отражай же!

Я к услугам весь!

Еще!

Могу!

Сам черт дерется здесь!Но что со мной! Рука уж ослабела

Коли же!

Ох!

Смирили дурака!Теперь пора убраться нам приспела:Тут будет шум и крик, наверняка.Хоть мне возня с полицией легка,Но уголовный суд — иное дело!(Уходит.)

Сюда скорей!

Сюда огня!

Здесь драка, спор! Здесь шум, возня!

Убит один, — гляди!

А где убийца, где злодей?

Кто здесь?

Сын матери твоей.

Всевышний, пощади!

Я умираю; скор тут сказ,И скор конец вдвойне.Не войте, бабы! Все ко мне —И слушать мой рассказ!Все обступают его.Ты, Гретхен, очень молодаИ так глупа, что навсегдаПлохой избрала путь.Могу при всех тебе сказать:Когда могла ты шлюхой стать, —Так уж открыто будь!

Все обступают его.

О, Боже! Брат мой, что такое?

Оставь хоть Бога ты в покое!Что было, — нам не воротить;Уж, видно, так тому и быть.Ты начала теперь с одним,Потом другой придет за ним.А как до дюжины дойдет,К тебе весь город побредет.

Когда впервые грех родится,Себя таит он в первый миг:Под кровом ночи рад он скрытьсяИ закрывает грозный лик;Тогда убить его не поздно.Но скоро, скоро грех растет,Средь бела дня, открыт, идет;Лицо его не меньше грозно,Но, чем лицо его страшней,Тем яркий свет ему нужней.

Я знаю, срок настанет твой, —И честный гражданин любой,Как перед язвой моровою,Распутница, перед тобоюОтпрянет. От стыда горя,В глаза открыто ты не взглянешь;В цепочке ты франтить не станешьИ убежишь от алтаря!Не будешь в танце красоватьсяТы в кружевном воротничке:Меж нищих и калек скрыватьсяТы будешь в темном уголке!И если, в благости безмерной,Господь простит порок твой скверныйНа небесах, — то на землеУмри с проклятьем на челе!

Предайтесь лучше покаянью,Чем удручать себя вам бранью!

Когда б сломать я ребра могТебе, бесстыжей сводне скверной,Я знаю, что простил бы БогТогда грехи мои наверно!

О, муки ада! Брат мой, брат!

Напрасны слезы, говорят!Сестра, ты честь свою забыла,Меня ты в сердце поразила, —На Божий суд идет твой братБез страха, честно, как солдат.(Умирает.)