Новый командующий Центрального Двора

Новый командующий Центрального Двора.

Хэлан резко открыл глаза.

Пальцы Ань замерли прямо перед его лицом. На изящном, словно фарфоровая кукла, лице служанки читалось смущение, как будто её застали врасплох за шалостью.

Кончики её ушей покраснели. Она незаметно отступила на пару шагов и неловко улыбнулась:

— Вы новый командующий?

Пока молодой человек пребывал в замешательстве, она быстро повернулась к Антониевой и тихонько сказала:

— Выглядит он каким-то слабым.

Антониева сделала вид, что не услышала, и, слегка кивнув молодому человеку, пододвинула к нему телефон:

— Вы Хэлан?

Это ваш тактический терминал… Хоть я и не знаю, откуда он взялся… Но раз он у вас, значит, вы и есть наш командующий.

Командующий крепко сжал губы. Он не понимал, откуда взялась эта щемящая, готовая взорваться в груди печаль, и лишь машинально смахнул слезы, энергично кивнув.

Получив удовлетворительный ответ, Антониева слегка поклонилась и хотела уже уйти, но молодой человек вдруг схватил её за руку:

— Тот, кто приходил ко мне… Кто он?

Посланница явно испугалась и, высвободив руку, спросила:

— Господин командующий, вы имеете в виду… члена семьи, который сопровождал вас на отборе?

Хэлан промолчал и лишь покачал головой.

Выражение лица Антониевой мгновенно изменилось.

Она повернулась и без слов переглянулась с Яньхуа, который, скрестив руки на груди, прислонился к стене. Тот сразу понял намёк, опустил руки и широким шагом вышел из палаты.

Обратившись снова к Хэлану, посланница с невиданной прежде серьёзностью произнесла:

— Командующий, во время отбора вы случайно ударились о стену и потеряли сознание. Вы сейчас в медпункте Центрального Двора. Вы уверены, что кто-то заходил сюда до нас?

— Он знает всю правду!

— выпалил Хэлан и, подняв голову, встретился с вопросительным взглядом янтарных глаз Антониевой. Внезапно он понял, что оказался в центре водоворота.

Он растерянно моргнул, чувствуя, что когда-то уже заглядывал за завесу тайны, но забыл самое начало, как всё начиналось.

Голова раскалывалась от боли.

Видя, как на лице молодого человека появляется страдание, Антониева решила не настаивать на продолжении разговора. Она тихо поднялась, велела Ань позаботиться о новом командующем, а сама отправилась на Ковчег, чтобы вернуться к своей бесконечной работе.

Хэлан смотрел вслед уходящей Антониевой, чувствуя одновременно и ностальгию, и грусть.

«Я забыл что-то очень важное», — подумал он, опустив глаза.

Служанка заботливо налила чашку горячего чая и протянула Хэлану.

Хэлан взял чашку обеими руками и, сделав глоток, невольно взглянул на Ань. Он вдруг заметил смятение на её лице.

После долгого колебания он поднял голову и залпом выпил чай.

— Ань… Тебе, кажется, нужно мне что-то сказать?

Хэлану никогда не казалось, что в больничной палате может быть так тихо.

На белых стенах колыхались тени деревьев, а солнечные лучи, словно золотая крошка, просачивались сквозь широкие листья монстеры.

Служанка, покраснев, опустила голову, теребя подол платья, и что-то невнятно пробормотала.

— Я… Я пойду за вашим… старшим товарищем!

Спустя какое-то время девушка наконец выдавила из себя целую фразу и, развернувшись, выбежала из палаты.

Старшего товарища звали Сиро. Это был мужчина, который повсюду раздавал клубничные конфеты.

Хэлан ожидал услышать от него наставления о работе командующего, но тот, улыбаясь, достал несколько книг толще словарей.

— …Старший товарищ?

Сиро мягко улыбнулся и, достав из кармана пальто горсть разноцветных конфет, решительно вложил их в руку Хэлана.

— А как насчет… того человека? Не могли бы вы рассказать мне о нём?