Глава 9

Хотя Чжоу Цзин по-прежнему укрывалась одеялом в одиночестве, расстояние между ней и Чэн Юанем оставалось неизменным. Но на следующее утро, с тем же одеялом на той же кровати, скорость сближения действительно превышала все разумные пределы.

Она чувствовала, что ей нужно сопротивляться, но, добавив еще одно одеяло, она действительно согрелась, и сбрасывать его совсем не хотелось.

«Ну и ладно, он же просто позволил половине одеяла накрыть себя, ничего плохого не сделал. Я слишком много думаю, во всем мне мерещатся призраки».

Убедив себя, Чжоу Цзин постепенно согрелась и вскоре уснула.

На следующее утро она проснулась в том же положении, что и вчера, а Чэн Юаня уже не было.

«Когда же он успел проснуться?» – Она даже не знала, не натворила ли чего непозволительного во сне.

Сегодня было по меньшей мере на десять градусов холоднее, чем вчера. Чжоу Цзин поежилась, подошла к шкафу, достала все хлопчатобумажные штаны и надела их.

Завернувшись в этакий маленький цзунцзы*, она вышла из комнаты.

В доме не было часов, но на улице уже выглянуло солнце, так что, должно быть, она проспала.

Но винить ее нельзя, можно винить только погоду, слишком холодную для зимней спячки, и постель, слишком теплую, чтобы кто-то мог встать.

Она взяла полотенце и зубную щетку, чтобы умыться во дворе.

Чистя зубы, она заглянула в курятник и обнаружила, что он огорожен, а в углу лежат сорняки и стоит горшок с водой. Две курицы неторопливо бродили по нему, пощипывая траву и изредка попивая воду.

Бак для воды снова был полон, а на кухне лежала еще одна вязанка дров.

Что касается белья, она сама постирала его вчера вечером. Не стоит беспокоиться, но она все равно взглянула на него и сразу же увидела плавающие вокруг боксерские шорты Чэн Юаня.

Щеки Чжоу Цзин слегка запылали, она отвела глаза, бормоча про себя:

– Не смотреть на непристойности, не смотреть на непристойности.

Его шорты и правда немного староваты, а такая одежда, которая соприкасается с кожей, должна быть лучше, чем верхняя. В следующий раз, когда она поедет в уездный центр, нужно будет купить немного хлопчатобумажной ткани и сшить ему несколько новых.

Как только эта мысль пришла в голову Чжоу Цзин, она сама была ошеломлена.

Когда это она успела преисполниться таким энтузиазмом? Сейчас не ее забота беспокоиться о нательном белье простого товарища. Что за праздник такой?

Однако простой товарищ выстирал ее нижнее белье, и, кажется, вполне логично сшить ему взамен пару боксерских трусов.

Чем больше Чжоу Цзин думала об этом, тем больше запутывалась. Она решила не думать больше об этом. Она пошла на кухню готовить завтрак, и после еды приступила к сегодняшним делам.

Ей нужно стараться, иначе Чэн Юань все сделает сам. В тяжелые 1970-е ей останется только тосковать в одиночестве.

Она высыпала семена и принялась разбрасывать их по рыхлой земле. И не то чтобы она хвасталась, просто у нее действительно хорошо это получалось.

В прошлой жизни, окончив Университет китайской медицины со степенью магистра, она отличалась от своих однокурсников, стремящихся остаться в столице любой ценой. Она собрала два чемодана вещей, купила билет на юг и уехала, не оглядываясь.

Она отправилась в небольшой городок на юге страны и устроилась на работу в местную больницу китайской медицины.

Ее родители узнали о ее отъезде только в канун Нового года. Сначала они по очереди звонили ей, каждый день уговаривая ее вернуться. Позже, потеряв надежду уговорить ее, они перешли к злобным словам и сарказму.

Чжоу Цзин даже не стала спорить с ними, а просто ответила:

– Не вопрос, я вернусь, если вы мне позволите. Но сначала составьте завещание, по которому мне отойдет половина вашего состояния.

Испуганные родители больше не осмеливались ее уговаривать.

Зарплата в маленьком городке была невысокой, но больница присвоила ей звание наставника. У нее и правда были определенные навыки, и ежедневное количество пациентов было очень впечатляющим.

Через три-четыре года она накопила достаточно денег, чтобы вместе с местными жителями купить небольшой домик с большим двором, и зажила той идиллической жизнью, о которой всегда мечтала. Каждый день работать на рассвете и отдыхать на закате. Копать колодец и пить воду, пахать поле и есть с него урожай.

Ей так нравилась эта сказочная жизнь. Возможно, Бог увидел, что ей слишком полюбилась фермерская жизнь, и отправил ее прямиком в 1970-е годы.

Чжоу Цзин отогнала навязчивые мысли, посыпала немного семян виноградных лоз под цветочную подставку, а затем разбросала немного семян зеленых листовых овощей на грядку рядом с ней.

В будущем она планировала высадить не только овощи, но и раздобыть какие-нибудь китайские лекарственные травы, чтобы пересадить их сюда.

Полив грядку с овощами водой, Чжоу Цзин достала половину таро, оставшегося со вчерашнего вечера, очистила его и нарезала крупными кусками, чтобы сварить таро в сахарном сиропе.

Таро – местный деликатес, такой же распространенный, как и сладкий картофель, но сахар в наши дни стоит очень дорого, и мало кто так охотно готовит сироп, как она.

Чжоу Цзин собрала в миску две сладкие картофелины, оставшиеся от завтрака, надела соломенную шляпу и направилась к дому Чжао Сяохуа.

– Ты каждый день меня кормишь, люди подумают, что это ты меня вырастила, а не Лао Го, – радостно пошутила Чжао Сяохуа.

– Разве я не просила тебя считать это не просто едой, а настоящим сокровищем? – с улыбкой сказала Чжоу Цзин.

Чжао Сяохуа приняла угощение, многозначительно похлопала себя по груди и заявила:

– Я приняла эту драгоценность! Если что понадобится, обращайся!

Чжоу Цзин пришла к Чжао Сяохуа лишь за бамбуковой корзиной. В ее планах было посетить окрестные холмы в поисках лекарственных трав, чтобы дать им новую жизнь в своем саду.

– Может, составить тебе компанию? – предложила Чжао Сяохуа, услышав о ее затее, и, не дожидаясь ответа, направилась к сараю, где хранились сельскохозяйственные инструменты.

Она выбрала крепкую бамбуковую корзину и протянула ее Чжоу Цзин.

– Спасибо, но я поищу травы у подножия, не стану забираться вглубь, – ответила Чжоу Цзин, зная, что у Чжао Сяохуа и без того полно домашних дел.

К тому же, дорогу она уже запомнила, когда несколько дней назад ходила в деревню.

– Ну хорошо, только будь осторожна! – напутствовала Чжао Сяохуа. – И смотри не перепутай, не принеси ядовитых трав вместо целебных.

– Немного разбираюсь в травах, раньше училась, – уклончиво ответила Чжоу Цзин, не желая рассказывать о своей прошлой жизни и дипломе магистра.

Впрочем, знания о травах, пусть и скромные, были и у прежней хозяйки этого тела. Вспомнив об этом, Чжоу Цзин невольно подумала о том, как поспешно Ли Сянлань выдала ее замуж.

Два года назад, волею случая, старый врач Гу, сосланный в коровник местной бригады, заметил у девушки редкую склонность к изучению китайской медицины. Чжоу Цзин, очарованная этой наукой, стала его тайной ученицей.

Все происходило в секрете, но однажды об этом узнал Чжоу Дали.

Старый врач Гу когда-то спас старшего внука Чжоу Дали, поэтому тот смотрел сквозь пальцы на ее занятия. Но когда Чжоу Цзин стала слишком навязчиво преследовать Ван Или, Чжоу Дали, пользуясь своим положением, принудил Чжоу Айго к скорой свадьбе.

Чжоу Цзин не стала вдаваться в подробности, а Чжао Сяохуа не стала задавать лишних вопросов.

В конце концов, в эти годы к традиционной китайской медицине относились с подозрением, как к пережитку «старого мира», и многие знахари оказались в опале. Впрочем, здесь, в деревне, люди по старинке лечились травами, ведь лекарства из аптеки были не по карману.

Чжоу Цзин взвалила на плечи корзину и отправилась в путь. Долго бродила по горным склонам и собрала неплохой урожай – множество растений, часто используемых в народной медицине.

Думая о том, что Чэн Юань вернется сегодня к ужину, она решила поспешить домой, чтобы посадить собранные травы и не задерживать приготовление еды.

Спускаться с горы оказалось труднее, чем подниматься. Она осторожно цеплялась за деревья, стараясь не оступиться.

Внезапно неподалеку раздался детский плач.

Сердце Чжоу Цзин дрогнуло, и она, оставив свои травы, побежала на звук. Вскоре она увидела маленького мальчика, сидящего на земле и заливающегося слезами. Его запястье кровоточило.

– Не бойся, милый, расскажи тете, что случилось, – Чжоу Цзин присела рядом и ласково попыталась успокоить ребенка.

Увидев ее – красивую и добрую женщину, – мальчик немного успокоился. Перестав рыдать, он всхлипнул и проговорил:

– Я споткнулся и упал на тот камень… У меня очень болит рука… Кажется, я сломал ее.

Чжоу Цзин взглянула на острый камень, на котором виднелась кровь.

– Не бойся, сейчас тетя остановит кровь, а потом посмотрит, все ли в порядке с косточками, – успокаивая мальчика, Чжоу Цзин огляделась по сторонам.

* Цзунцзы – рисовый пирожок, завернутый в листья