Глава 112. Ну точно, этот юнец для главы секты что родной сын!

На доклад в Павильон Парящих Облаков?

Услышав это, Гу Сяосянь был вне себя от радости. Он не ошибся в своих догадках: глава секты ни за что не позволит такому таланту, кандидату в Список ста величайших Верховных, оставаться за пределами элитного круга.

— Будет исполнено, глава! Я сегодня же отправлюсь в Хранилище техник и сообщу ему.

— М-м, не стоит слишком торопиться. Если этот юнец всего за два дня в Хранилище смог создать такое, это уже говорит о его способностях. Если он захочет остаться там подольше — пусть остается. Однако ты можешь сперва зайти в Павильон Небесных Сокровищ, взять там перечень и отнести ему. Пусть выберет себе все, что пожелает, на общую сумму до двухсот тысяч лянов серебра!

По залу пронесся коллективный вздох изумления.

О ком, черт возьми, идет речь?

И в Павильон Парящих Облаков его, и стелу заслуг во Внешней Секте ему, и сокровища из Павильона Небесных Сокровищ... Кто этот невероятный юноша, удостоившийся такого внимания главы?

Один из старейшин-патриархов не выдержал и поднялся с места.

— Осмелюсь спросить, глава секты, что за ученик заслужил столь высокое расположение, что ему открыт путь в Павильон Парящих Облаков?

Чэнь Цзюсюй лишь улыбнулся. Скрывать тут было нечего.

Он небрежно передал старейшине свиток с «Восемнадцатью Божественными Стойками», который только что получил от Гу Сяосяня.

— Старейшина Чэнь, взгляните сами! Это техника для стадии Закалки Тела, созданная учеником Внешней Секты.

Этого старейшину звали Чэнь Божун. Его влияние в секте превосходило даже влияние Гу Сяосяня, и среди дюжины патриархов он занимал четвертое место. Но даже с таким положением он не смел проявлять высокомерия перед Чэнь Цзюсюем.

Он поспешно подошел, взял свиток и принялся изучать его прямо на месте. И чем дольше он читал, тем большее потрясение испытывал, тем невероятнее казалось написанное.

А все потому, что в Секте Небесного Воинства он возглавлял Зал Воинских Искусств.

Это было особое учреждение. Его члены почти не участвовали в делах секты, занимаясь лишь одним — вместе с сильнейшими мастерами они анализировали, совершенствовали и исправляли всевозможные боевые техники.

Именно поэтому он, как никто другой, знал, насколько титанический труд — создать новую технику с нуля. Особенно базовую, которая одновременно повышала бы эффективность тренировок и подходила бы для подавляющего большинства учеников Внешней Секты. Это было сложнее вдвойне.

А что он видел сейчас?

Технику стоек для стадии Закалки Тела, которая позволяла втягивать духовную энергию для укрепления организма, даже не требуя постижения какой-либо особой боевой сути.

Но самое главное — она была предельно проста и понятна. Любой новичок на пути боевых искусств, если он не был безнадежно глуп и обладал талантом хотя бы четвертого ранга, мог освоить ее основы в течение месяца.

О такой технике могла лишь мечтать любая секта! Их Зал Воинских Искусств потратил на подобные разработки немало сил, но так и не добился успеха.

И вот теперь эта неразрешимая задача решена?

Да еще и каким-то учеником Внешней Секты?

Что за шутки?

Ученик Внешней Секты решил проблему, над которой их Зал бился годами? Это что же получается, весь их прославленный Зал уступает одному юнцу?

Какой позор!

Чэнь Божун с трудом сглотнул и осторожно произнес:

— Глава, я не то чтобы сомневаюсь, но... это просто уму непостижимо. Это и вправду сделал ученик Внешней Секты?

Чэнь Цзюсюй не сдержал улыбки.

— Можешь не сомневаться. Я лично с ним встречался. И не стоит терзаться, будто твой Зал опозорился перед ним. Этот юнец — настоящий феномен. Слышал о боевых стилях?

— Так вот, этот парень, действуя напролом, не только освоил боевой стиль, но и, взял все техники, что ему передал старейшина, и вплавил их в свой стиль... И ведь у него получилось! Да еще и настолько идеально, что даже я не могу найти изъяна!

Чэнь Божун молчал.

У него голова пошла кругом. Он, глава Зала Воинских Искусств, мог ли не знать о боевых стилях? Да он и сам был мастером, овладевшим одним из них! Без этого разве смог бы он занять свой пост?

Но... но...

Но именно потому, что он сам прошел этот путь, он знал, насколько это невообразимо сложно.

Как можно освоить боевой стиль, действуя «напролом»? Разве это то, чего можно добиться грубой силой?!

— Глава... тот, о ком вы говорите... он действительно... ученик Внешней Секты?

Гу Сяосянь не сдержал смешка:

— Старейшина Чэнь, юношу зовут Ли Юнь. Он вступил в секту два месяца назад и сейчас носит титул главы дворов категории Жэнь...

— Два месяца?!

— Всего два месяца?!

Чэнь Божуна будто парализовало. Онемение прошло по всему телу, до самых кончиков пальцев.

— Я... я... я... Глава, могу я сейчас же увидеть этого Ли Юня?

— Сейчас? Не стоит. Он там, в Хранилище техник, чем-то увлеченно занят. Не будем ему мешать, пусть делает что хочет... Когда он сам явится в Павильон Парящих Облаков, тогда и встретишься с ним. Заодно спросишь, не желает ли он присоединиться к твоему Залу. Но, само собой, никакого принуждения. Все зависит только от его желания.

При этих словах сердца всех присутствующих старейшин дрогнули.

Никто из них не был дураком. Каждый был мастером интриг и намеков.

Разве мог кто-то не понять скрытого смысла? Чэнь Цзюсюй раз за разом называл его «этот юнец», но за этой кажущейся небрежностью стояли слова «пусть делает что хочет» и «все зависит только от его желания».

Стало предельно ясно: Чэнь Цзюсюй ценил этого парня так, как не ценил ни одного ученика, когда-либо вступавшего в Павильон Парящих Облаков.

Любой, кто посмеет пойти против Ли Юня, должен сперва подумать, сможет ли он выдержать гнев главы секты.

Ярость Верховного мастера сокрушает горы и раскалывает землю!

Если у тебя нет медной кожи и железных костей, лучше и не пытаться. Не ищи себе смерти!

В тот же миг в умах всех старейшин родилась одна и та же мысль: вернувшись, нужно строжайше наказать своим потомкам и ученикам никогда не связываться с Ли Юнем. Нигде, ни при каких обстоятельствах.

Он находится под покровительством Верховного мастера и вступает в Павильон Парящих Облаков. Такого человека нельзя провоцировать!

Гу Сяосянь ликовал. Он понял, что момент настал.

Он шагнул вперед.

— Глава, я должен доложить вам об одном деле... касательно этого юнца!

— Касательно него? Говори.

Чэнь Цзюсюй говорил спокойно, но его взгляд уже был прикован к Гу Сяосяню, показывая, что он слушает со всем вниманием.

— Глава, дело вот в чем... Талант юноши слишком уж выдающийся. Даже когда он почти не появляется во Внешней Секте, он все равно сияет ярче всех, чем навлекает на себя немало бед. В последние дни, пока он был в Хранилище, Внешняя Секта буквально кипела. Против него поднялась волна слухов, его имя всячески порочили и очерняли...

Чэнь Цзюсюй не дослушал. Его брови сошлись на переносице.

В то же мгновение все присутствующие старейшины ощутили, как температура в Великом Зале резко упала на несколько градусов, повеяло ледяным холодом. Даже те, кто только подходил ко входу, невольно поежились.

— И такое происходит? — ледяным тоном произнес Чэнь Цзюсюй. — Тогда о чем тут говорить? Старейшина Хэ, ты возглавляешь Зал Наказаний. Займись этим. Расследуй все досконально. Вместо того чтобы усердно тренироваться, они способны лишь на зависть и ненависть, плетя свои грязные интриги. Зачем Секте Небесного Воинства такие люди?

Все было кончено.

От этих слов у старейшин похолодело в груди.

Ну точно. Этот Ли Юнь для главы секты уже как родной сын. Даже тень клеветы в его адрес недопустима...