— Твою мать... что это за тварь?
Ли Юнь тоже ощутил волну тошнотворного ужаса, но не успел он и глазом моргнуть, как тело Линь Шанъу окутало облако черной энергии. Его глаза налились кровью, а с губ сорвался леденящий душу скрежещущий смех.
— Умри!
Внезапно Линь Шанъу бросился на него.
Зрачки Ли Юня резко сузились. Слишком быстро!
Эта скорость была за гранью понимания — он двигался как минимум вдвое, а то и втрое быстрее, чем мгновение назад.
Ли Юнь успел заметить лишь размытый силуэт, прежде чем его тело отшвырнуло в сторону.
Острая боль пронзила грудь у правого плеча. Инстинктивно опустив взгляд, он увидел, что одежда в этом месте разорвана в клочья. Прямо под плечом зияла глубокая рана от когтей.
Рана была глубиной в палец, края ее вывернуло наружу, обнажая мясо и кровь.
Бам!
Приземлившись, Ли Юнь тут же перекатился и вскочил на ноги. Лицо его помрачнело.
Линь Шанъу стал сильнее.
Он стал сильнее в несколько раз, и этому не было никакого логичного объяснения.
Если бы не его техника укрепления тела и не Духовное Тело Ивы, которое уже начало формироваться, делая мышцы куда прочнее, чем у обычного человека, этот внезапный удар просто вырвал бы ему кусок плоти из груди!
— Хе-хе-хе...
— Какое крепкое тело... какая мощная кровь и ци... Твое сердце, должно быть, куда вкуснее, чем у них...
Линь Шанъу снова жутко рассмеялся и опять ринулся на Ли Юня.
— Проклятье... Ли Юнь, берегись! С ним что-то не так, похоже, в него вселился кто-то из народа Югуй! Нам его не одолеть, надо бежать! — прокричал Толстяк, едва оправившись от приступа рвоты.
Но разве сейчас убежишь?
Не успели его слова затихнуть, как фигура Линь Шанъу мелькнула, словно тень, и возникла уже сбоку от Ли Юня. Пять пальцев, похожие на когти призрака, впились ему в левое плечо.
Раздался резкий треск рвущейся ткани.
Ли Юнь изо всех сил пытался увернуться, но тщетно. Одежда на левом плече была разодрана, плоть рассечена. Вспышка нестерпимой боли заставила его сдавленно застонать.
Его тело вновь отбросило на пять-шесть метров.
— Да пошел ты к черту!
Дважды получив тяжелые раны, Ли Юнь окончательно рассвирепел.
Превозмогая боль, он правой рукой выхватил из-за спины свой древний меч.
Вззззень!
— Сдохни!
Клинок запел, и завыл Ветер Скорби.
Тело Линь Шанъу, уже мчавшегося в новую атаку, внезапно застыло. Его неестественная скорость словно увязла в чем-то невидимом.
Этого мига было достаточно.
Древний меч в руках Ли Юня превратился в вихрь сверкающих лезвий, безжалостно обрушившихся на одержимого.
Острый клинок мгновенно разрубил Линь Шанъу на несколько частей.
Тут же из останков вырвалось облачко черного дыма и обратилось в расплывчатое лицо призрака. Сверкнув на Ли Юня взглядом, полным ненависти, оно поплыло прямо к нему по воздуху.
Ли Юнь в жизни не видел подобной жути.
К тому же, выплеснув всю ярость в технику «Ветра Скорби», он потратил почти всю свою внутреннюю силу и был на грани полного истощения.
Даже если бы он и хотел взмахнуть мечом снова, в ударе уже не было бы мощи.
Сердце пропустило удар — его охватила паника.
— Гром... Ли Юнь, гром!
— Ударь его громом! Народ Югуй больше всего боится силы молний... Быстрее! — вновь закричал Толстяк, отчаянно пытаясь помочь.
«Гром?»
Услышав подсказку, Ли Юнь, не раздумывая, сжал левую руку в кулак и, собрав последние капли сил, нанес удар по призрачному лику.
Кулак Раската Грома!
Яростный удар, в который была вложена вся суть этой техники, сгустился в смутный отпечаток кулака, окутанный искрами молний, и врезался прямо в призрака.
И этого хватило.
Призрак, словно столкнувшись со своей погибелью, издал душераздирающий, полный муки вопль.
Под натиском громовой силы он быстро рассеялся без следа.
Увидев, что призрак исчез, Ли Юнь окончательно выбился из сил и рухнул на землю.
Он тяжело дышал, хватая ртом воздух. В его глазах читалось облегчение человека, который только что вырвал свою жизнь из когтей смерти.
Толстяк же был в восторге.
Он опрометью подбежал к Ли Юню.
Сгреб его в охапку и заорал:
— Братец, ты просто зверь! Невероятно! Ты уделал одержимого из народа Югуй! Да ты гений!
— На всем Восточном континенте не найдется никого круче тебя!
— А если какой-то ублюдок посмеет сказать, что он круче, я ему в рожу плюну!
— Отвали... хватит трепаться, — прохрипел Ли Юнь. — Пилюли есть? Дай одну скорее, я же совсем без сил, не видишь?
— А, да, точно... пилюли!
Толстяк опомнился, торопливо достал из-за пазухи маленькую фарфоровую бутылочку и вытряхнул оттуда пилюлю, зеленую и блестящую, как изумруд.
— Держи... глотай быстрее.
— Это Нефритовая пилюля, фамильный рецепт. Она быстро восстанавливает и внутреннюю силу, и выносливость, да еще и раны немного лечит...
Толстяк, обычно до смешного скупой, на этот раз не выказал ни капли сожаления, а лишь настойчиво торопил Ли Юня.
Ли Юнь взял пилюлю и смерил друга подозрительным взглядом.
— Слушай, Толстяк, она такая зеленая... какой-то сомнительный цвет. Ты не решил меня по-тихому отравить?
Толстяк замер, а потом подпрыгнул от возмущения, словно его смертельно оскорбили.
— Да чтоб тебя!
— Это Нефритовая пилюля моей семьи Пан! Мы в год всего семь штук делаем, и за любую из них на рынке отвалили бы больше тысячи серебром!
— Если бы я не считал тебя братом, и если бы ты только что не прикончил эту тварь, косвенно спасая мне жизнь, я бы в жизни тебе ее не отдал!
— Не хочешь — верни...
— Ага, размечтался! — фыркнул Ли Юнь и тут же забросил пилюлю в рот.
И правда.
Хотя выглядела пилюля и впрямь подозрительно, ее действие оказалось невероятно мощным. Она буквально растворилась на языке, и по телу тут же разлилась теплая волна.
Ли Юнь немедленно применил «Изначальную Технику», чтобы ускорить усвоение.
Потраченные силы и в самом деле начали стремительно возвращаться. Даже рваные раны на плечах быстро перестали кровоточить и покрылись корочкой.
Ли Юнь невольно поразился эффекту Нефритовой пилюли.
— А пилюля-то у тебя мощная, — повернулся он к другу. — Еще есть? Дай одну про запас... Я тебе на Пилюлю Крови и Ци обменяю!
Услышав это, Толстяк отскочил в сторону и замотал головой так, что она превратилась в размытое пятно.
— Нету! Последняя осталась, на крайний случай, жизнь спасать. Даже не думай!
— Жмот, — хмыкнул Ли Юнь, но настаивать не стал.
Восстановив силы, он поднялся на ноги. Его взгляд, полный серьезности, был прикован к вратам Дворца Облаков и Вод.
— Толстяк... как думаешь, народ Югуй уже прорвал Великую формацию?
При этих словах лицо Толстяка исказилось от страха. Но он быстро взял себя в руки и уверенно ответил:
— Думаю, еще нет. Если бы они массово прорвали печать, в этих руинах не было бы так тихо. Тут бы уже кишмя кишели призраки. Они бы даже выбрались наружу и начали вторжение в нашу провинцию Восточного Облака.
— Тогда как ты объяснишь того одержимого?
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|