Глава 84. Поразительная тайна!

Взгляд Ли Юня был серьезен и пронзителен. Под этим взглядом толстяк почувствовал себя неуютно и невольно отвел глаза.

— Смотри на меня, не отворачивайся! По правде говоря, в твоем нынешнем состоянии, если я захочу выбить из тебя все секреты, ты вряд ли сможешь сопротивляться. Так что советую тебе говорить правду.

— Это… — сердце толстяка дрогнуло. Он знал, что Ли Юнь говорит правду.

То, что Ли Юнь вообще появился, означало, что он уже слышал часть их разговора. Но он до сих пор не применил к нему силу, что уже было неожиданно. Если бы Ли Юнь решил действовать жестко, у него, в его нынешнем состоянии, не было бы ни единого шанса.

Поразмыслив, он решил все рассказать.

— Хорошо, я расскажу. Но ты должен пообещать, что никому больше об этом не скажешь. Иначе нашему клану Пан придет конец. Я лучше умру прямо сейчас, чем стану причиной его гибели.

— Договорились. Говори!

Услышав согласие Ли Юня, толстяк с облегчением выдохнул и медленно произнес:

— Ты когда-нибудь слышал о Царстве Призраков?

— Царство Призраков? Нет, не слышал, — покачал головой Ли Юнь.

Он попал в этот мир меньше месяца назад, и большая часть его знаний была унаследована от прежнего владельца тела, который, очевидно, не отличался широким кругозором. Его представления о мире были весьма отрывочны.

— Эх… неудивительно, что ты не слышал, — вздохнул толстяк. — На самом деле, мало кто о нем слышал. Даже в четырех великих сектах Провинции Восточного Облака тех, кто знает о нем, можно пересчитать по пальцам одной руки.

— Но это величайшая тайна Двенадцати Небесных Дворцов, да и всей Провинции Восточного Облака. Тайна, которая была похоронена вместе с внезапной гибелью Дворцов.

— Но я должен сказать, что Царство Призраков не исчезло. Оно лишь запечатано. И, вполне возможно, в скором будущем печать падет, и тогда всю Провинцию Восточного Облака ждет невиданная катастрофа! — медленно говорил толстяк, и на его лице отразился глубокий ужас.

Было очевидно, что в этот момент он не лгал.

Но Ли Юнь все больше запутывался. Он прервал толстяка:

— Стой, стой… толстяк, о чем ты вообще говоришь? Какое Царство Призраков, какая печать, какая катастрофа… можешь объяснить понятнее? Я ничего не понимаю!

Толстяк на мгновение замер, а затем горько усмехнулся:

— Прости… брат, я просто очень боюсь.

— Знаешь, почему Двенадцать Небесных Дворцов были построены именно в горах Тяньфу, а не где-то еще? Посмотри на четыре великие секты — они расположены на востоке, западе, севере и юге, и любая из их резиденций выглядит куда величественнее, чем горы Тяньфу.

— Разве не потому, что горы Тяньфу находятся в центре Провинции Восточного Облака?

— Ты прав лишь наполовину, и это лишь видимая причина. На самом деле, глубоко под горами Тяньфу находится проход, ведущий в Царство Призраков. Проход, который был запечатан великими мастерами древности. Двенадцать Небесных Дворцов были построены, чтобы укрепить эту печать.

— Посмотри на карту… двенадцать главных дворцов. Думаешь, их построили просто так, для красоты? Нет. На самом деле, они образуют формацию. Великую формацию Двенадцати Земных Ветвей для Запечатывания Призраков!

— Двенадцать дворцов — это двенадцать опорных точек этой формации. В каждой из них был установлен могущественный Монумент для Запечатывания Призраков!

— А в центре всей этой системы, в тайном месте, находится ядро формации — Жемчужина Духовной Мощи. Она непрерывно впитывает духовную энергию из окружающего мира и преобразует ее в силу, поддерживающую работу монументов и всей формации. Все это для того, чтобы народ Югуй из Царства Призраков не смог вырваться наружу.

Ли Юнь был поражен. Он и представить не мог, какая великая тайна скрывается за стенами Двенадцати Небесных Дворцов.

— А если они вырвутся? — невольно спросил он.

— Тогда наступит ад на земле, — без колебаний ответил толстяк. — Народ Югуй — это существа тьмы, по своей природе кровожадные, особенно они любят пожирать живых людей. Если они вырвутся, то не пройдет и трех месяцев, как все сотни миллионов жителей Провинции Восточного Облака станут их пищей!

— Хссс… — Ли Юнь втянул в себя воздух.

— Но если так… то как же тогда Двенадцать Небесных Дворцов могли внезапно пасть?

— Этого… этого я не знаю, — признался толстяк. — В записях моего предка об этом говорится очень туманно. Я перечитывал их много раз и смутно догадываюсь, что это произошло из-за какой-то внутренней смуты. Но что ее вызвало, я могу только предполагать.

— Знаю лишь, что мой предок чудом спасся в той катастрофе. После этого он увел наш клан Пан в тень, мы сменили имена и с тех пор живем в уединении, не смея раскрывать нашу связь с Двенадцатью Небесными Дворцами. Мы даже отказались от практики боевых техник, которые могли бы на нас указать.

— Поэтому, хотя некоторые мастера и знали о существовании нашего клана, никто не связывал нас с Двенадцатью Небесными Дворцами.

— И еще… мой предок оставил после себя одну вещь…

Тут толстяк глубоко вздохнул, словно приняв какое-то важное решение, и выхватил из-за пазухи сверкающий кинжал. Затем, откинув лохмотья одежды, он замахнулся, чтобы вспороть себе живот.

— Твою мать! — Ли Юнь вскочил и схватил толстяка за руку. — Ты что творишь?! Разговор не окончен, а ты уже решил свести счеты с жизнью? Не дури, жизнь одна…

— Брат, я не собираюсь умирать, — горько усмехнулся толстяк. — Но что мне делать? Наш клан Пан словно проклят. После падения Двенадцати Небесных Дворцов наш род стал угасать, в каждом поколении рождался лишь один наследник. Если же рождалось двое, один из них обязательно погибал!

— В моем поколении я — единственный. Поэтому, когда мне было три года, мой отец вшил в мой живот ту вещь, что оставил предок, и с детства наказывал мне: пока ты жив, она с тобой. Умрешь — она исчезнет!

Ли Юнь: «…»

У него волосы на голове зашевелились.

— Нет, ну твой отец — зверь! Он тебе точно родной?

Толстяк обиженно посмотрел на него:

— Что ты такое говоришь? Конечно, родной! Он при жизни был такой же толстый, как я, и мы похожи, как две капли воды!

— Родной отец, и такой жестокий?

— Ты не понимаешь, это было сделано, чтобы вещь не потерялась. До этого она двадцать лет была в животе моего отца, а до него — у моего деда, прадеда… и так далее!

Ли Юнь застыл в изумлении.

Вот это да… вот что значит «передается из поколения в поколение».