Глава 89. Цзинь Ли как её волчонок

Вэнь Цзысиня приволокли к воротам Суда, чтобы подвергнуть «смерти от тысячи порезов», в то время как Ван Лэя повели на место казни.

— Ты не Вэнь Хэн! Зачем ты дал мне жизнь?! — вопил Вэнь Цзысинь, обвиняя во всех своих бедах Ван Лэя. Он считал, что если бы Ван Лэй не выдавал себя за Вэнь Хэна, то он, возможно, был бы настоящим молодым Господином резиденции Вэнь. Как он мог оказаться в таком положении?

Он не понимал, что, если бы не Ван Лэй, у него, возможно, даже не было бы шанса появиться на свет.

— Из резиденции Вэнь сослали всех женщин, — произнес Цзинь Ли, разливая чай для Сун Жочжао. Они сидели друг напротив друга в отдельной комнате на третьем этаже ресторана «Добро пожаловать» и, естественно, наблюдали за происходящим. — Если эта твоя лекарка не захочет признавать свою настоящую семью, то после сегодняшнего дня резиденции Вэнь больше не будет существовать.

— Если она вернет себе имя, то станет всего лишь сиротой и, боюсь, привлечёт к себе еще больше неприятностей, — Сун Жочжао уже давно раскрыла для себя истинные лица этих богатых и знатных семей, так что лишь покачала головой. — Она всё понимает. Такой статус может быть для неё несчастьем.

Как и сказал Цзинь Ли, если бы Император узнал о настоящей личности Июль, он обязательно осыпал бы её невиданными почестями. Этот мир и без того был жесток к женщинам, и Июль рано или поздно стала бы пешкой в чужой игре. Лучше уж ей было оставаться свободной.

Сун Жочжао повернулась и посмотрела, как палач одним ударом отрубил Ван Лэю голову, в то время как Вэнь Цзысинь всё ещё корчился от боли. Зрелище казни немного утихомирило злобу, гнездившуюся в её сердце.

Она не была святой.

Хотя Сун Жочжао знала, что, даже переродившись, не сможет спасти себя из прошлой жизни, а резиденция Вэнь в этой жизни ещё не успела навредить ей так, как в прошлой, она всё равно не могла просто так их простить. Только если бы они страдали больше, чем она в прошлой жизни, ненависть, гнездившаяся в её душе, могла бы утихнуть.

Она всегда хотела спасти лишь себя - ту, которую бросили в темную трясину.

— Его Величество намеревается женить вас, — неожиданно произнес Цзинь Ли, словно заметив перемену в настроении Сун Жочжао.

Эта новость застала Сун Жочжао врасплох, и она чуть не поперхнулась только что сделанным глотком чая. В итоге девушка закашлялась так сильно, что её глаза покраснели.

По губам Цзинь Ли мелькнула улыбка. Он встал, подошёл к девушке и нежно похлопал её по спине.

— Как можно было так подавиться водой?

— Брат, ты явно находишь в этом удовольствие, — прошептала Сун Жочжао, отдышавшись. — Почему у Его Величества вдруг возникла такая идея?

Неужели она в последнее время слишком уж часто появлялась в столице, и это натолкнуло Его Величество на подобные мысли?

— Не волнуйся, — произнес Цзинь Ли, глядя на слезы, выступившие на глазах Сун Жочжао от кашля. Он инстинктивно хотел протянуть руку и вытереть их, но, побоявшись напугать девушку, передумал и, достав из рукава платок, протянул его ей. — Насколько мне известно, это предложение Императрицы.

Императрица… Взяв платок и вытерев слезы, Сун Жочжао нахмурилась.

— Я не общаюсь с Императрицей. Почему она вдруг решила позаботиться о моёй женитьбе?

— Ты, кажется, забыл, что Госпожа Ли из резиденции Чжунъюань имеет довольно тесные связи с Дворцом, — напомнил ей Цзинь Ли. — На днях её мать, пожилая Госпожа Ли, побывала на аудиенции у Императрицы. Вскоре после этого Императрица упомянула о возможности твоей женитьбы при Его Величестве.

— Похоже, я дал им слишком много времени на размышления, — холодно произнесла Сун Жочжао, сжав кулаки. — В эти дни я был занят делами резиденции Вэнь и совсем забыл о том, что намеревался вернуть себе свою резиденцию. Если бы они так спешили обосноваться, то им было бы не до того, чтобы создавать мне проблемы.

Ли Ши, возможно, и не знала о её тайне, когда поднимала вопрос о её браке перед Императрицей. Возможно, она просто хотела поставить рядом с Сун Жочжао своего человека. И если Императрица действительно даст ей благословение на брак, то Сун Жочжао не сможет отказаться.

— Похоже, Его Величество тоже заинтересован в этом деле. Как бы ты ни ссорился с резиденцией, формально ты всё ещё её часть, — произнес Цзинь Ли, постукивая пальцем по столу. — Зимний пир у Старшей Принцессы, похоже, станет их последним шансом.

— Не проходит и дня, чтобы они не попытались создать мне проблемы, — Сун Жочжао в гневе поднялась. — Я сейчас же отправлюсь возвращать резиденцию. Посмотрим, откуда у этих людей столько свободного времени…

Внезапно чья-то рука легла на запястье Сун Жочжао, и девушка вздрогнула. Она инстинктивно обернулась, чтобы посмотреть на сидящего на месте Цзинь Ли.

Цзинь Ли держал её за запястье, и от его обычной холодности не осталось и следа. Его глаза были наполнены необъяснимой теплотой, а мелодичный голос, словно журчание ручья, лился прямо в сердце Сун Жочжао.

— Маленький Генерал, вы не хотите жениться, потому что не желаете этого или… У вас уже есть возлюбленная?

— Воз… Возлюбленная…

Сун Жочжао смотрела на Цзинь Ли, который сейчас выглядел таким же послушным, как тот волчонок, которого она подобрала в военном лагере. Её разум почему-то опустел, и перед глазами стояло только прекрасное лицо Цзинь Ли. Девушка инстинктивно протянула руку и погладила его по волосам, словно того волчонка.

Мягкость этих прекрасных волос заставила Сун Жочжао опомниться. В тот момент, когда она увидела удивленный взгляд Цзинь Ли, её лицо мгновенно залилось краской.

— Брат… Брат, я… Я не специально! Это… Я только что… У меня… У меня ещё есть дела. Давай поговорим в другой раз…

Что она только что наделала?! Не могла же она сказать Цзинь Ли, что приняла его за своего ручного волчонка? Стоит ли говорить, что тот волчонок, которого она вырастила, давно вернулся в лес? В последний раз она видела его, когда была на волосок от смерти, и Июль спасла её.

Малыш каким-то образом почувствовал, что она в опасности, и привел стаю волков ей на помощь. Жаль только, что в тот момент она была без сознания. По словам Гуюя, малыш всё время был рядом и ушёл только тогда, когда Июль сказала, что ей ничего не угрожает, поэтому встречи как таковой и не было.

«Нет, сейчас не время об этом думать…»

Сун Жочжао, бессвязно пробормотав слова оправдания, выскочила за дверь, оставив стоявшего у входа обычно расторопного Гуюя и Цзинь Чжэ в замешательстве. Прошло несколько секунд, прежде чем они пришли в себя.

— Генерал!

Гуюй, не успев и слова сказать Цзинь Чжэ, бросился вдогонку. Цзинь Чжэ ошеломленно посмотрел им вслед, а затем повернулся туда, где обычно так следивший за собой хозяин сидел с растрепанными волосами и… Нежной улыбкой на лице…

Нежной… Улыбкой!

Цзин Чжэ испуганно выпрямился и больше не осмеливался смотреть по сторонам.

"Боже! Кто же посмел разозлить Господина? Этот человек обречен! Может, это Сун Жочжао? Нужно предупредить его заранее… В конце-концов, он кажется мне довольно справедливым…», размышлял про себя Цзин Чжэ.

Пока Цзин Чжэ предавался своим мыслям, Цзинь Ли уже вышел из комнаты, но, сделав несколько шагов, вдруг понял, что Цзинь Чжэ не идет за ним, и обернулся.

— О чём задумался? — удивленно спросил он.

— О Господине Сун…

Как только эти слова сорвались с губ Цзинь Чжэ, он почувствовал воздействие на себе волны убийственной ауры и вздрогнул. Он готов был сам себе дать пощечину.

"И зачем я это сболтнул?!"

И действительно, в следующее мгновение он услышал мрачный голос своего господина:

— Давно я не разминался. Вернемся в резиденцию — и ты составишь мне компанию.

Цзинь Чжэ чуть не расплакался.

«Так вот оно что… Обречен не кто-то, а я сам…»