Глава 4 (Часть 2)

Чэнь Хан неторопливо поднял чашку кофе. Золотая оправа его очков блеснула в лучах послеполуденного солнца, придавая ему вид серьезного и опытного человека. Он открыто посмотрел на Шан Цинцин.

— Вы считаете себя лолитой? Я что-то не видел таких взрослых лолит.

— Дядя, вы слишком полагаетесь на свой возраст!

— Хм, — Чэнь Хан медленно поставил чашку на стол и привычным жестом поправил очки. — Мне нравится полагаться на свой возраст.

Шан Цинцин была на грани срыва. Разве государственные служащие не должны быть серьезными и собранными? Почему этот человек ведет себя так раздражающе?

Видя ее молчание, Чэнь Хан усмехнулся.

— Государство не обязывает сотрудников правоохранительных органов ходить с каменным лицом двадцать четыре часа в сутки.

Шан Цинцин подняла голову, удивленная, что он угадал ее мысли. Она заметила, что, когда Чэнь Хан улыбается, у него появляются ямочки на щеках. «Но даже ямочки не оправдывают такое поведение», — подумала она и, хитро улыбнувшись, сказала:

— Дядя, вы довольно симпатичный. И, похоже, весьма состоятельный. Наверное, в университете вы были очень популярны.

В глазах Чэнь Хана блеснули искорки. Он снова взял чашку кофе.

— И что?

Лицо Шан Цинцин расплылось в улыбке, за которой явно скрывался какой-то план.

— Я знаю одну выпускницу, Ань Яли. Вы ее знаете?

Шан Цинцин решила сыграть с ним в хитрую игру. Она уже успела изучить университетские архивы и собрать все сплетни. Как член следственной группы юридического факультета, она была мастером в раскапывании чужих секретов. «Посмотрим, как ты выкрутишься», — подумала она, предвкушая его реакцию. Легендарная история любви двух лучших студентов Академии А когда-то возглавляла «Рейтинг самых ярких романов кампуса».

Рука Чэнь Хана с чашкой кофе замерла. Он посмотрел на Шан Цинцин с легким недоумением.

— Кто такая Ань Яли? Мне это имя ни о чем не говорит.

Ответ Чэнь Хана ошарашил Шан Цинцин. Она недоверчиво посмотрела на него.

— Вы… Вы хотите сказать, что даже свою девушку забыли? Какое бессердечие! — воскликнула она, качая головой. — Просто невероятно!

Чэнь Хан не понимал ее логики. Он действительно не помнил никакой Ань Яли.

— Кто такая Ань Яли? Почему вы называете меня бессердечным? Что за странные умозаключения?

Шан Цинцин попыталась подсказать ему.

— А девятьсот девяносто девять роз вы помните?

Чэнь Хан снова улыбнулся и покачал головой.

— Не помню. Расскажите.

Шан Цинцин поджала губы.

— Говорят, когда вы были на третьем курсе, у вас был бурный роман с вашей однокурсницей Ань Яли. Вы подарили ей золотое ожерелье, а она в День святого Валентина пригласила вас на танец и перед всеми студентами подарила вам девятьсот девяносто девять роз. Ваша история стала легендой юридического факультета Академии А и заняла первое место в «Рейтинге самых ярких романов кампуса».

Чэнь Хан не знал, плакать ему или смеяться. Откуда взялись эти слухи? В студенческие годы он был слишком занят, чтобы думать о романах. Тогда как раз случился финансовый кризис, и бизнес его отца, Чэнь Цзяе, сильно пострадал. Семья переживала тяжелые времена, поэтому после выпуска Чэнь Хан решил пойти на государственную службу — на случай, если дела совсем пойдут плохо, у него будет стабильная работа. Он разрывался между учебой и помощью семье, пытаясь найти дополнительные источники дохода и сократить расходы. И все же слова Шан Цинцин пробудили в нем смутные воспоминания. Кажется, была какая-то Ань Яли, его однокурсница. Что касается золотого ожерелья и роз… Чэнь Хан криво усмехнулся — это, должно быть, какое-то недоразумение.

— Как юрист, вы совершенно нелогичны. У вас мозги как у курицы, — презрительно сказал он, глядя на Шан Цинцин.

Шан Цинцин вспыхнула от гнева. Она вскочила, схватила чашку с кофе и хотела плеснуть ее в Чэнь Хана, но в последний момент разум взял верх. Она залпом выпила весь кофе и только потом поняла, что забыла положить сахар.

— Что это за кофе у вас такой? Горький, как полынь! — крикнула она официантке.

Официантка, голубоглазая блондинка, непонимающе посмотрела на Шан Цинцин, не зная ни слова по-китайски.

Чэнь Хан, усмехнувшись, насыпал полную ложку сахара и протянул Шан Цинцин.

— Это итальянский эспрессо, у него насыщенный аромат. Вот, возьмите сахар, чтобы смягчить горечь.

Шан Цинцин промолчала.

Весь оставшийся день она провела в подавленном настроении. Чэнь Хан предложил подвезти ее домой, но она наотрез отказалась и втиснулась в переполненный автобус. Шан Цинцин чувствовала, что каждая секунда рядом с Чэнь Ханом — это дополнительный риск для ее душевного равновесия. Она не хотела лишний раз страдать.

Чэнь Хан не стал настаивать.

В воскресенье Шан Цинцин весь день пролежала в постели, как мертвая, выпив только пакет молока. Мама Шан ужасно волновалась, заходя к ней раз десять и тяжело вздыхая. Наконец, к ужину Шан Цинцин ожила. Она достала из холодильника два длинных батона, пожарила пару яиц и, вспомнив, что мама на прошлой неделе купила батат, сварила его в скороварке.

Когда мама Шан вернулась из магазина, она увидела, как Шан Цинцин носится между кухней, спальней и гостиной. Это зрелище ее поразило. Она поспешила к дочери и потрогала ее лоб.

— Цинцин, ты не заболела?

Шан Цинцин в пижаме, с поварешкой в руке, отмахнулась от маминой руки.

— Мам, я поняла, что тот дядя с которым меня хотели познакомить, довольно симпатичный. Так что я готовлюсь к долгой борьбе. Со мной все в порядке! Я что, выгляжу ненормальной? Все отлично. Не волнуйся за меня. Ой, яичница горит! — С этими словами она вихрем умчалась на кухню, откуда послышалось шипение.

Мама Шан, словно наблюдая за инопланетянином, сидела за столом и смотрела, как Шан Цинцин уплетает яичницу, хлеб, батат и запивает все это молоком. Икнув, дочь скрылась в спальне.

Мама Шан покачала головой.

— Что-то тут не так. С ней определенно что-то не так!

— Алло? Хуэйжун, что случилось? — раздался в трубке голос папы Шан.

— Лаошан, кажется, с Цинцин что-то происходит. После встречи с Чэнь Ханом она какая-то странная. Я очень за нее волнуюсь.

— Что случилось? Они поссорились? Может, ее смущает разница в десять лет?

— Не знаю, — вздохнула мама Шан. — Может, ты позвонишь Чэнь Хану и спросишь?

— У меня нет на это времени. Почему бы тебе самой не позвонить?

— Но я не знаю, о чем с ним говорить. А он тебя уважает, вот ты и позвони, ладно?

— Хорошо, завтра позвоню.