Глава 10. Тревога + Осознание (Часть 1)

Глава 10. Тревога

Злое проклятие,

Стало семенем тревоги в моем сердце,

Разрастаясь,

Оно захватило всю мою душу.

А ты, так внезапно ворвавшийся в мою жизнь,

Был невольно ранен моей невнимательностью.

☆☆☆ ☆☆☆

Сегодня Цзя Юань удивила меня, придя к моей аудитории и дожидаясь окончания занятия.

Хе-хе, я был на седьмом небе от счастья.

Но стоило мне собраться броситься к моей милой Цзя Юань, как меня остановили несколько одногруппников.

— А-а... опять этот чертеж гидротехнического сооружения? — вздохнул я. Лучше бы мне не выделяться... — рассеянно объясняя им основные моменты своего проекта, я думал лишь о том, как бы улизнуть.

— Му Лань, ты вечно от нас отделаешься! — очаровательно-непосредственно проговорила староста группы, уперев руки в бока и легонько толкнув меня локтем.

— Прошу тебя, староста, когда у меня будет время, я все подробно объясню. Так подробно, что тебе захочется меня выгнать. А сейчас будь великодушна, отпусти меня, — умоляюще моргнул я ей.

— Хе-хе, ладно. Но потом ты мне все-таки объяснишь свой чертеж.

— Хорошо-хорошо, — перекинув сумку через плечо, я выбежал из аудитории.

☆☆☆ ☆☆☆

— Хей, извини, что заставил тебя ждать. Вот, позволь мне поцеловать тебя в качестве извинения, — я обнял Цзя Юань за плечи, как обычно поддразнивая ее.

Но сегодня она не стала, как всегда, ругать меня или закатывать глаза.

— Что такое, Цзя Юань? — я заметил, что у нее нездоровый, даже бледный вид. — Тебе плохо?

Цзя Юань покачала головой, высвободилась из моих объятий и отошла в сторону.

— Цзя Юань? — я был в недоумении. Женская душа — потемки, это точно.

— Му Лань... — тихо начала Цзя Юань.

— А? — уже хорошо, что она заговорила. Ее молчание меня по-настоящему пугало.

— Сегодня меня искали Ван Сюэи и Линь Цин Лунь...

— Что? — я схватил ее за руку, останавливая. — Зачем они тебя искали? Не обидели тебя? Что у тебя с лицом? Кто это сделал?!

Повернув лицо Цзя Юань к себе, я увидел под волосами царапины, на которых уже засохла кровь. Сердце сжалось от боли. Я даже забыл о своем обещании не ругаться при Цзя Юань.

— Я в порядке, — Цзя Юань убрала мою руку. Она посмотрела мне в глаза, а потом отвела взгляд.

— Какой в порядке! — сегодня она вела себя очень странно. Моя интуиция подсказывала, что что-то случилось, и это как-то связано со мной.

— Расскажи мне, что произошло! — настаивал я.

Посмотрев на меня, Цзя Юань тихо начала свой рассказ...

☆☆☆ ☆☆☆

— Вот же гад! Почему Линь Цин Лунь не может удержать свою «подружку» на поводке? — выслушав ее рассказ, я пришел в ярость. — Если бы я был там, им бы не поздоровилось!

Джентльменское поведение? Вы серьезно? Даже если я и джентльмен, это не значит, что я буду церемониться с теми, кто обижает Цзя Юань. Даже если это женщина!

— Нельзя винить Ван Сюэи, она просто потеряла контроль над собой.

— Ты еще и за нее заступаешься?! — я был поражен. Доброта — это хорошо, но не в этом случае. На таких, как она, даже внимания обращать не стоит.

— Я не заступаюсь, я просто понимаю ее поступок.

Я вздохнул. Глядя на необъяснимые царапины на лице Цзя Юань, я не мог «понять» ее.

Зная, что Цзя Юань сейчас переживает, я решил промолчать. Мы сели на ближайшую скамейку.

Я хотел достать из кармана чистый платок, но с детского сада я ими не пользовался. После долгих поисков я нашел чистую салфетку и, перевернув ее, аккуратно промокнул щеку Цзя Юань. К счастью, ранки уже затянулись, но шрамы останутся еще на несколько дней.

— Я в порядке, Му Лань, — Цзя Юань посмотрела на меня и слабо улыбнулась.

Вот же упрямая.

— Любовь не должна быть клеткой. Нельзя ограничивать чужую свободу ради собственного комфорта. Недостижимое всегда кажется лучшим. Избыток так же тягостен, как и недостаток. Осенние воды реки тихонько текут. Легкий туман, легкий дождь, легкие облака медленно плывут... — прикоснувшись к ее ране, я начал читать стихи.

— Му Лань, это же...

— Это стихотворение «Легкие облака медленно плывут». Внезапно вспомнил и решил прочитать, — улыбнулся я. — Хотел тебя развеселить. Улыбнись, и мои старания не будут напрасны. — Если честно, я мало что знаю наизусть, кроме этого стихотворения.

Цзя Юань улыбнулась. — Не знала, что ты увлекаешься литературой.

— Хе-хе, ты многого обо мне не знаешь, — продолжил я ее поддразнивать.

Но это имело обратный эффект. Вместо того чтобы развеселиться, Цзя Юань помрачнела.

— Что такое? — неужели я сказал что-то не то?

— Ты прав. Я слишком мало о тебе знаю, — Цзя Юань отстранилась и холодно посмотрела на меня.

— Ты... — я вдруг вспомнил ее рассказ о последних словах Ван Сюэи. Вот черт!

— Му Лань, почему ты влюбился в меня? — спросила Цзя Юань.

— Влюбился, потому что влюбился. Какой еще «почему»? Мне понравилась ты с первого взгляда, что я мог поделать?

— Но должна же быть какая-то причина? Что тебе во мне нравится? — Цзя Юань вдруг разволновалась. — Ты такой замечательный, столько девушек тебя любят. Почему ты выбрал меня? Я не красавица, не очень умна, и я даже на два года старше тебя!

— Цзя Юань! — так вот в чем причина ее странного поведения? Цзя Юань, разве ты не знаешь? В древности один принц полюбил уродливую одноглазую девушку, и с тех пор все женщины в его глазах стали казаться ему с лишним глазом. Интересно, спрашивала ли та девушка принца «почему», и что он ей ответил?

— Цзя Юань, разве для любви нужны причины? — спросил я.

Но Цзя Юань, казалось, меня не слышала. Она покачала головой и спросила: — Му Лань, ты серьезно ко мне относишься? Или это просто игра?

— Цзя Юань, как ты могла такое подумать?! — что же Ван Сюэи ей наговорила? Если бы она сейчас была здесь, я бы ее избил.

— Цзя Юань, я же сказал, что влюбился, потому что влюбился. Если бы я любил за красоту или ум, разве это была бы настоящая любовь? И что с того, что ты старше? Ты просто родилась немного раньше меня, какая разница?

Цзя Юань молчала.

— Цзя Юань, — я хотел ее обнять, но она оттолкнула меня.

— Цзя Юань! Я люблю тебя, почему ты слушаешь других?!

— Му Лань, твоя любовь... не дает мне... чувства безопасности.

Какие жестокие слова, и из уст моей любимой женщины.

Цзя Юань медленно подняла голову и посмотрела на меня. В ее глазах были и я, и слезы.

Я резко отступил назад. — Цзя Юань, поверь мне, в моих глазах только ты, — чувствуя, как мной овладевает паника, я сжал кулаки. — Ты... ты... подумай хорошенько. — Бросив на нее последний взгляд, я развернулся и ушел.

Мне нужно было уйти, иначе я бы не выдержал и мог бы ее обидеть.

Любовь — это обоюдоострый меч.

Я думал, что, избавившись от соперника, мое сердце наконец успокоится. Но настоящая угроза исходила от той, чье сердце я не мог понять.