Глава 4 (Часть 1)

Глаза Кэ Синь заблестели, сердце дрогнуло. Хозяйка давно не ухаживала за её лапками. Кэ Синь помнила, какие мягкие у неё руки — мягче, чем зефир, который она когда-то пробовала. А ещё они были тёплыми и сухими. Утке это очень нравилось.

Последний раз хозяйка заботилась о её лапках ещё в безопасной зоне. Тогда стояли сильные морозы, всё вокруг было покрыто снегом, не видно ни единого зелёного пятнышка. Тёплая вода в помещении замерзала за считанные минуты, покрываясь толстой коркой льда. У Кэ Синь были сломаны когти, на лапках — глубокие трещины от мороза. У самой Цяо Яньюй тоже были обморожены ноги. В безопасной зоне невозможно было найти лекарство, и ей приходилось просто отогревать ноги в тёплой воде.

В безопасной зоне не хватало еды и тёплой одежды. Горячую воду нужно было кипятить самим, а дрова выдавали поштучно. Поскольку у Цяо Яньюй не было товарищей, да ещё и женщина, ей часто доставалась лишь чёрствая булочка мантоу и меньше дров, чем положено.

Каждый день Цяо Яньюй допоздна работала, а потом шла в лес собирать хворост. Мокрые от снега ветки долго сохли и плохо разгорались. Зажигалка у них давно сломалась, и приходилось ходить в столовую безопасной зоны просить огня. Женщина, которая заведовала кухней, была злой и вечно насмехалась над Цяо Яньюй, намекая, что та могла бы обменять своё тело на еду. Сама она при этом получала бы вознаграждение.

Цяо Яньюй молчала. К счастью, у неё был дар, а в безопасной зоне запрещали драки. Если Цяо Яньюй не хотела что-то делать, женщина ничего не могла с ней поделать. Получив огонь, Цяо Яньюй возвращалась в свою маленькую комнату, разжигала дрова. Но вместо огня сначала появлялся густой дым.

Комната наполнялась едким дымом. Цяо Яньюй кашляла до боли в горле, иногда даже с кровью. Но они были очень бедны, и у них не было денег на лекарства. Когда вода наконец закипала, Цяо Яньюй наливала себе кружку и пила, сидя у продуваемого всеми ветрами окна. Пар от горячей воды скрывал её лицо.

Кэ Синь, взмахнув сломанным крылом, взлетела на руки Цяо Яньюй. Руки хозяйки были ледяными, с обморожениями. На каждом пальце были трещины и засохшая кровь. Кэ Синь с жалостью тёрлась о её руки, но Цяо Яньюй не давала ей этого делать и тихонько сунула ей в клюв половинку мантоу.

Булочка была маленькой и чёрствой, но от жара огня она стала мягкой и приятно пахла. Такие булочки хозяйка получала каждый день. Кэ Синь, выглянув в окно, видела, как другие люди получали большие, пышные мантоу, гораздо больше, чем у хозяйки.

Пока Кэ Синь ела, Цяо Яньюй выжимала полотенце и аккуратно обрабатывала раны на её лапках. Когда утка ела, она забывала о боли и сидела спокойно.

Зимой было так холодно, что Кэ Синь не могла ходить. Днём Цяо Яньюй оставляла её в постели, чтобы лапки заживали, и не разрешала выходить. Но одеяло, которое им выдали в безопасной зоне, было тонким, а вата внутри свалялась и не грела. Как только Цяо Яньюй уходила утром, постель превращалась в ледяной склеп. Лапки Кэ Синь снова замерзали, и она почти не чувствовала их.

Только вечером, когда Цяо Яньюй возвращалась и прижимала лапки Кэ Синь к своей груди, утка чувствовала немного тепла. Ночью Кэ Синь лежала на груди хозяйки, слушая её сердцебиение. Сердце Цяо Яньюй билось то быстро, то медленно, а иногда казалось, что оно совсем остановилось. Кэ Синь боялась, что хозяйка не проснётся, и начинала кусать её за пальцы.

Иногда Цяо Яньюй просыпалась сразу и нежно гладила Кэ Синь по голове, а потом прижималась щекой к её крылу и снова засыпала. А иногда не просыпалась, и Кэ Синь приходилось кусать её за каждый палец, пока хозяйка не откроет глаза. Тогда Цяо Яньюй была вся в поту, тяжело дышала, и ей требовалось много времени, чтобы прийти в себя.

В такие моменты Кэ Синь слетала с кровати и подкладывала дрова в огонь. Когда снег в котелке на печи начинал таять и закипал, издавая булькающие звуки, хозяйка вставала и наливала себе горячей воды.

Цяо Яньюй пила медленно, иногда, как и Кэ Синь, роняла кружку. Утка начала замечать, что руки хозяйки дрожат, и ей приходится прилагать усилия, чтобы удержать что-то в руках.

Сейчас хозяйка рядом, и она снова заботится о её лапках. Как же хорошо! Кэ Синь была счастлива, но в то же время чувствовала, как к глазам подступают слёзы.

Она заморгала, и слёзы покатились по щекам. Кэ Синь посмотрела на хозяйку и, слизнув слезинку, прокрякала: — Кря…

Увидев слёзы Кэ Синь, Цяо Яньюй почувствовала острую боль в груди.

Кэ Синь слетела со шкафа и уткнулась в объятия Цяо Яньюй, жадно впитывая тепло и не говоря ни слова.

Через некоторое время Цяо Яньюй, сжав руки, погладила Кэ Синь по крылу. На её лице появилась привычная тёплая улыбка. — Всё хорошо, — тихо сказала она. — Дай-ка я посмотрю на твои лапки.

Кэ Синь ещё немного потёрлась о шею хозяйки, а потом отстранилась и доверчиво положила свои лапки в руки Цяо Яньюй. Руки хозяйки были тёплыми, не такими ледяными, как в прошлой жизни. Кэ Синь это очень нравилось.