В конце ноября на Малом острове спала летняя жара, но, поскольку он расположен в тропиках, ночной ветер всё ещё обдавал теплом.
Вернувшись домой, я сразу заметила царившую в гостиной напряжённую атмосферу. Мама, окружённая аурой мрачного негодования, разговаривала по телефону, а папа, как ни в чём не бывало, смотрел телевизор.
Видя такую картину, я, не поздоровавшись, направилась в свою комнату.
Мама, заметив меня, бросилась следом и встала в дверях. Резко распахнув только что закрытую дверь, она начала отчитывать меня:
— Сунь Син Чэн! Ты совсем распоясалась? Ты хоть понимаешь, что сегодня натворила? Как я могла воспитать такую дочь? Ты хоть ценишь то, как мы для тебя старались все эти годы? Лучше бы я не позволяла тебе учиться столько лет, а после школы отправила бы работать на завод!
Не прекращая снимать макияж, я сдерживая раздражение, ответила:
— Я просто встретила в кинотеатре старых одноклассников, немного поболтали, а потом вместе поужинали.
Мама и слушать не стала, гневно хлопнув ладонью по столу с такой силой, что всё на нём задрожало. Её лицо исказилось гримасой:
— Ты ещё смеешь оправдываться! Просто встретила одноклассников? Ты вообще можешь говорить нормально? Зачем ты так унизила Сяо Лю? Вот так ты нам отплачиваешь? Когда ты наконец повзрослеешь?
Сказав это, мама в сердцах несколько раз ударила себя по щекам:
— Мне так стыдно за тебя! Я сегодня потеряла лицо!
Не пытаясь остановить маму и игнорируя её гнев, я быстро закончила снимать макияж и, подавляя клокотавшие в груди эмоции, начала убирать со стола.
В ярости мама смахнула на пол всё, что я ещё не успела убрать.
Я подняла голову и, бесстрастно глядя ей в глаза, твёрдо сказала:
— Выйди, мне нужно переодеться.
В этот момент её дрожащая от гнева грудь и гневный взгляд напомнили мне маму из моих детских воспоминаний. Разница лишь в том, что раньше я боялась смотреть ей в глаза, а теперь, чтобы встретиться с ней взглядом, мне приходится немного опускать голову.
Напряжённая атмосфера в комнате ничуть не повлияла на папу в гостиной.
Под моим безмолвным взглядом мама сдалась и, хлопнув дверью, вышла. В комнате снова воцарилась тишина.
Но как только дверь закрылась, я не смогла больше сдерживать эмоции. Я опустилась на пол, и слёзы градом покатились из глаз. Вскоре из гостиной донёсся грохот падающих предметов.
Даже через закрытую дверь было слышно, как мама неистовствует:
— Я, должно быть, в прошлой жизни была вам чем-то обязана! Младшего не могу контролировать, а старшая тоже не подарок! Лучше бы я умерла! Посмотрите на свою дочь, ей уже тридцать, а она всё ещё не замужем! Мне стыдно перед соседями! Я старалась не давить на неё, но взрослому человеку без работы и семьи — это просто позор! Целыми днями сидит за своим компьютером, притворяется занятой! Я из лучших побуждений устраиваю ей свидания, знакомлю с парнями, а она всё перебирает! Да какое она имеет право перебирать, пусть сначала на себя посмотрит!
Слушая мамины стенания за дверью, я горько усмехнулась. С тех пор как мне исполнилось двадцать пять, она только и твердит, что женщине нужно выйти замуж до тридцати, иначе её никто не возьмёт.
Я попыталась взять себя в руки и решила осуществить давно возникшую идею. Стерев слёзы, я встала и переоделась в тот же спортивный костюм.
Собрав вещи и закинув рюкзак на плечо, я снова вышла из комнаты. Мама, вся на взводе, сидела на диване и причитала:
— Посмотри на дочь наших соседей со второго этажа. Узнав, что у её матери рак, она, чтобы исполнить желание мамы, помирилась с бывшим парнем и вышла за него замуж. Какая она заботливая! Не то что ты! Ничего из себя не представляешь, ничего не умеешь, и замуж никто не берёт. Почему я воспитала такую неблагодарную?
Молча оглядев слегка разгромленную гостиную, я отметила разительный контраст между выражениями лиц родителей. Они, увидев меня, тоже переглянулись, явно не ожидая, что я выйду из комнаты после такой ссоры. Обычно я забивалась в угол и пережидала бурю.
Высоко подняв подбородок и сдерживая подступающие слёзы, я произнесла, и каждое слово было словно удар ножом в сердце:
— Ты говоришь, я неблагодарная? Тогда тебе стоит узнать, что это значит на самом деле. Кто заставил меня подавать документы на бухгалтерский? Я сама этого хотела? Тебя когда-нибудь интересовало, какой жизни я хочу?
Тут я не выдержала и потёрла глаза, но продолжала смотреть на неё снизу вверх:
— Я тоже могла бы выйти замуж за любимого человека, и, возможно, у меня уже были бы дети, которые бегают по дому. Это ты! Это ты запретила мне уезжать в другой город, настояла на стажировке в компании твоих родственников! Из-за этого я рассталась с Сун Жо, с которым мы много лет были в отношениях на расстоянии.
— Ты! — мама, опешив, смотрела на меня, не находя слов для ответа.
Я холодно посмотрела на неё:
— Ничего из себя не представляю? У меня хорошая фигура, симпатичное лицо, есть сбережения и своя квартира. Разве это слишком много — хотеть мужчину ростом метр восемьдесят, красивого и обеспеченного?
Мама, наконец, пришла в себя и парировала:
— Не слишком, но такие мужчины на тебя не посмотрят. Им нужны молодые, а тебе уже тридцать, кому ты нужна?
Её слова вызвали у меня горькую усмешку:
— Да, моя компания после перехода обанкротилась, и я не работаю, но разве я когда-нибудь задерживала деньги на хозяйство? Мне нравится моя жизнь, почему ты постоянно пытаешься испортить мне настроение? Что тебе даст, если я выйду замуж и рожу детей? Разве быть послушной дочерью — это значит жить по твоему сценарию?
— Ты меня родила и вырастила только для того, чтобы я вышла замуж?
С каждым словом мой голос становился всё более резким, а слёзы, словно дождавшись своей очереди, хлынули из глаз.
Мой надрыв, видимо, вывел маму из себя, и она запустила в меня каким-то предметом. Я ловко увернулась и, не оглядываясь, вышла из квартиры.
Папа, наконец, не выдержал и попытался меня остановить:
— Синсин, куда ты так поздно? Не злись на маму, она же добра тебе желает.
Но его слова меня не остановили, я твёрдо направилась к двери.
Мама злобно бросила мне вслед:
— Уходи! Уходи и не возвращайся! Я отрекаюсь от тебя!
Надев туфли, я, не оборачиваясь, ответила:
— Хорошо.
(Нет комментариев)
|
|
|
|