Глава 6 (Часть 4)

— Запала, да? — Чжан Юньцзя помахала коробкой с красками перед её носом с таким самодовольным видом, будто это она сама ей их подарила.

В ответ Инь Го лишь закатила глаза.

— Нравится — забирай и пользуйся.

— На кой чёрт? Была бы косметика, я бы ещё кое-как применила, а эти краски в виде сухого порошка — я даже не знаю, что с ними делать. — Чжан Юньцзя дёрнула губой и с почтением вернула краски «Вашему величеству». — Благородный муж не отнимает то, что дорого другим. Такие прекрасные краски смогут раскрыть свою ценность только в руках Богини кисти. Я их только испорчу.

— Не думала, что ты настолько самокритична, — сказала Инь Го, забирая краски у Чжан Юньцзя и быстро убирая их в ящик стола.

— Гого, неужели тебя так легко подкупить коробкой красок? — лукаво поддразнила её Чжан Юньцзя, заметив, как бережно Инь Го отнеслась к подарку.

— Я что, похожа на такую дешёвую? — Пятьдесят миллионов ей были не нужны, что уж говорить о какой-то коробке красок. При мысли о своём странном, номинальном муже выражение лица Инь Го невольно помрачнело.

— Гого, ты в порядке? — Чжан Юньцзя подумала, что расстроила подругу, и поспешила подлизаться: — Гого суждено стать вторым Ван Гогом. Одним взмахом кисти она будет грести золото лопатой. Тогда мне, перед лицом Богини кисти, останется только держаться за её штанину.

— Угу, — отозвалась Инь Го и, подумав, переложила краски в рюкзак.

Чжан Юньцзя слегка удивилась этому жесту. И раньше были те, кто дарил Инь Го подарки и признавался в чувствах, но всегда заканчивалось тем, что Инь Го вежливо отказывала и возвращала подарки. Инь Го не была сногсшибательно красивой, но обладала особой аурой, словно лаванда: без очарования розы, пылкости подсолнуха или изящества лотоса, но её аромат был приятен, даря ощущение спокойствия и безмятежности.

Особенно когда Инь Го тихо рисовала, Чжан Юньцзя казалось, что от неё исходит умиротворяющая аура, успокаивающая сердце. Наверное, именно из-за этой ауры ей так спокойно спалось рядом с Инь Го.

Однако на этот раз Инь Го приняла подарок. Чжан Юньцзя ясно видела у задней двери, как тот симпатичный парень сунул краски Инь Го в руки и тут же убежал. Вероятно, Инь Го просто не успела ему отказать.

— Гого, неужели ты его приняла? — осторожно спросила Чжан Юньцзя, глядя на её раздувшийся от коробки красок рюкзак.

— Ты слишком много думаешь, — Инь Го легонько щелкнула Чжан Юньцзя по ошарашенному лбу и с улыбкой объяснила: — Эти краски очень дорогие. Боюсь, в классе их могут потерять, тогда будет нехорошо.

— А, вот оно что, — Чжан Юньцзя потёрла лоб и с досадой добавила: — А мне кажется, этот парень неплох. Хотя и не в стиле Сяо И. Гого, какой тип парней тебе вообще нравится?

— Мне нравится Сальвадор Дали. (Сальвадор Дали — испанский художник-сюрреалист)

— …А мне нравится Иэн Сомерхолдер. Может, скажешь что-нибудь более реальное? (Иэн Сомерхолдер — актёр, игравший Деймона в «Дневниках вампира»)

Кисть в руке Инь Го замерла. Тот, кто ей нравится, должен обладать мягким сердцем, чистой улыбкой, вызывать чувство комфорта, словно…

В её сознании внезапно всплыло знакомое лицо. Вспомнив тот поцелуй, который и поцелуем-то толком не назовёшь, Инь Го ощутила трепет в сердце.

Она быстро опустила кисть на бумагу. На её изящном личике появилась лёгкая улыбка, и Инь Го полностью погрузилась в рисование.

Аура безмятежности, исходившая от Инь Го, казалась прекрасной даже Чжан Юньцзя, тоже девушке. В такие моменты Инь Го была словно магнит, притягивая взгляды окружающих. Поглощённая рисованием, она и не подозревала, сколько парней в классе украдкой поглядывают в её сторону.

— Вот мой любимый тип, — Инь Го подняла блокнот перед Чжан Юньцзя.

— … — Инь Го нарисовала облако. Что это вообще за тип? Могла бы хоть лицо нарисовать! Чжан Юньцзя очень захотелось подколоть подругу, что она и сделала: — Гого, тебе что, нравятся какашки?

— Сама ты любишь какашки! Вся твоя семья любит какашки!

— …

— Разуй свои слепые шары! Это же явно облако!

— Да это же куча какашек! — не унималась Чжан Юньцзя, намеренно искажая факты и называя чёрное белым.

— Правда? — В глазах Инь Го мелькнула хитринка, и она с пренебрежением произнесла: — Будда говорил: что у тебя в сердце, то ты и видишь.

Инь Го окинула её взглядом с ног до головы и ехидно добавила:

— Так вот что у тебя в сердце, оказывается.

Чжан Юньцзя на мгновение замерла, а потом поняла, что Инь Го косвенно обругала её, намекнув, что у неё в сердце куча дерьма!

— К чёрту! — Она выхватила блокнот у Инь Го и в гневе нарисовала большой крест поверх «этой кучи».

Облако на рисунке было окончательно испорчено Чжан Юньцзя. Инь Го невольно улыбнулась:

— Мне нравятся чистые и мягкие, как белые облака.