Глава 3

Глава 3

Артём буквально рухнул на старенький, продавленный диван, ощущая себя так, будто его пропустили через мясорубку. В голове гудело, мысли метались, как перепуганные птицы в клетке: сон, Ирина, апокалипсис, этот проклятый дар… Абсурд! Гротескный сюжет дешевой фантастики, а не его жизнь! Его взгляд скользнул по знакомым очертаниям маленькой однокомнатной квартирки в студенческом общежитии: книжный шкаф, битком набитый учебниками по архитектуре и истории искусств; заваленный макетами из картона, пенопласта и чертежами компьютерный стол; постер с работами Гауди на стене рядом с фотографией его выпускного класса. Все дышало нормальностью, упорядоченностью, его миром. Как это могло рухнуть за одно утро?

Этот скромный уголок был его крепостью, островком спокойствия посреди шумного мегаполиса. Здесь он учился, мечтал о будущих проектах, спорил с Димкой о чем-то неважном. На полке рядом с учебниками стояла гипсовая модель его первой значимой работы – реконструкции разрушенного Вторжением моста. Рациональный, логичный мир, где всё подчинялось законам физики и здравого смысла. Но теперь здравый смысл трещал по швам под натиском безумия. И чёрный диск, лежащий на журнальном столике, был его самым наглядным воплощением.

Артём закрыл глаза, пытаясь загнать хаос внутрь в хоть какую-то форму. Дыши. Анализируй. Сны… Вот что не давало покоя сильнее всего. Их гиперреализм, леденящая душу достоверность ощущений – страх впивался когтями в горло, боль прожигала кожу, запах гари и крови стоял в ноздрях даже после пробуждения. Это было не воображение. Это было… воспоминание, которого у него не могло быть. А теперь Ирина утверждает, что это ещё и пророчество, ключ к спасению мира? Грань между реальностью и безумием истончалась до предела.

Он открыл глаза и взял диск. Холодный, гладкий, невесомый и при этом невероятно тяжёлый по смыслу. Научно-фантастический артефакт в его руке. Как он работает? Что он запишет сегодня? Мысль о предстоящем сне вызвала тошнотворный спазм страха. Он боялся снова нырнуть в этот кошмар, встретить горящие глаза тварей, увидеть её измученное лицо. Но сильнее всего его пугала правдивость слов Ирины. Что мир действительно на краю, а он, студент третьего курса, вдруг оказался в центре бури.

«У тебя нет выбора, Артём». Эхо её слов звучало в тишине. Она была права. Отмахнуться? Сделать вид? Слишком дорогая цена – целый город, миллионы жизней. Его собственная семья в Подмосковье.

Он подошел к окну. Солнце клонилось к горизонту, заливая небо кроваво-багровыми и золотыми полосами. Москва жила своей вечерней жизнью: поток машин растягивался в огненных нитях, люди спешили по домам, в сквере у общежития смеялась парочка. Никто не подозревал о трещинах в самой ткани реальности над их головами. Артём почувствовал острое одиночество и щемящую беспомощность. Он – песчинка перед цунами. Но… не совсем один. Есть Ирина. Есть её загадочная «Граница». И есть эта странная «искра» внутри, которая сейчас лишь глухо тлела, напоминая о себе.

Следующий день.

Артём шёл в институт, ощущая себя подопытным кроликом. Каждый шорох, каждый незнакомый взгляд казались подозрительными. «Они знают, что мы идём». Кто «они»? След Ирины? Тени из его снов?

В аудитории царила привычная предзачётная суета. Димка, уже сидевший на своем месте, встретил его обеспокоенным взглядом.
– Громов! Ты выглядишь, будто всю ночь драконов гонял, а не чертежи корпел, – фыркнул он, отодвигая стул. – Или мост твой окончательно тебя доконал?
Артём попытался улыбнуться, но получилось криво.
– Что-то вроде того. Не выспался.
– Опять сны? – Димка понизил голос, наклонившись. – Слушай, я тут у тётки спросил… Она говорит, если сны такие навязчивые, может, это… ну, знаешь… сигнал? Что твой «подарок» пробивается? Может, тебе не к бабке, а спецов по этим делам искать?
– К каким «спецам»? – Артём скептически поднял бровь, разбирая папку с чертежами. – В жёлтых страницах искать «Экстрасенсы. Срочно. Скидки студентам»?
– Ну, не знаю! – Димка развёл руками. – Но ходить как призрак – тоже не вариант. Может, это не дар, а сглаз какой? Или последствия той радиации после Вторжения, о которой бабушки шепчутся? В общем, если что – я с тобой. Помочь не смогу, но морально поддержать – запросто. Особенно если чудовища материализуются прямо на лекции по сопромату.
Искренняя, пусть и грубоватая, забота друга тронула Артёма. Он хлопнул Диму по плечу.
– Спасибо, брат. Держу в уме. Пока просто вымотался. Надеюсь, высплюсь сегодня.
Лекция по истории архитектуры XXII века (с акцентом на постинвазивную реконструкцию) прошла как в тумане. Профессор говорил о восстановлении как о триумфе человеческого духа, а Артём видел за стройными рядами слайдов лишь руины из своих кошмаров и трещины в небе, грозящие разверзнуться снова.

После пар.

Артём стоял во внутреннем дворике института, у подножия мемориала жертвам Вторжения – абстрактной стальной спирали, уходящей в небо, как крик боли. Он долго смотрел на имена, выбитые на граните. Сколько их было? Тысячи. А если портал откроется снова? Миллионы. Его пальцы сжали телефон. Он набрал знакомый номер.

– Алло? Сынок? – Голос матери, тёплый и немного встревоженный, мгновенно согрел его изнутри.
– Привет, мам. Как ты?
– Да все по-старому, родной. А ты? Голос какой-то… усталый. Учишься много? Не перетруждайся!
Артём сглотнул комок в горле. Как сказать ей… о чем-то таком? Никак.
– Да нет, все нормально. Просто зачеты скоро, нервничаю немного. Спал плохо.
– Ах ты мой трудяга! – Мама заворчала с материнской нежностью. – Ты береги себя! Высыпайся! Ешь нормально! Не на одних бутербродах! Приезжай в выходные, я тебя борщом откормлю!
– Обязательно приеду, мам, – Артём пообещал, и это было единственное, что он мог сказать правдиво в этом разговоре. – Скучаю.
– И я по тебе скучаю, солнышко. Ладно, не отвлекаю, учись. Люблю!
– И я тебя люблю, мам. Пока.
Он опустил телефон, чувствуя одновременно тепло и острую боль. Он должен был их защитить. Маму, сестру, друзей. Весь этот хрупкий, несовершенный, но такой дорогой мир. Страх отступил на мгновение, уступив место хрупкой, но жгучей решимости.

Артём не стал искать мистику в книгах. Вместо этого он включил ноутбук и полез в архивы новостей, научных статей (пусть и популярных) о Втором Вторжении, о феномене «Пробуждения». Он читал сухие отчёты о разрушениях, анализы проб грунта с аномальными показателями, интервью с первыми «пробудившимися». Мир становился сложнее и страшнее с каждым прочитанным абзацем. Аномалии, мутации, энергетические выбросы. Всё это не было вымыслом. Это была их новая, шаткая реальность. И он был её частью.

К ночи нервы были натянуты, как струны. Он принял прохладный душ, пытаясь смыть липкое ощущение надвигающейся беды. Потом долго сидел в темноте, глядя на чёрный диск на тумбочке. Он напоминал жука-скарабея, несущего тайну. «Ключ», – сказала Ирина. Ключ к спасению или к его собственному безумию?

С глухим стуком сердца он прикрепил холодный металл к виску. Липучка мягко зафиксировала устройство. Он лег, стараясь дышать ровно, слушая уличные звуки, постепенно затихающие. «Не бойся. Это просто сон. Инструмент», – пытался убедить себя, но тщетно. Страх был холодным камнем в груди. Он закрыл глаза и погрузился в ожидание кошмара.

Кошмар.

Он не просто увидел – он упал в него. Воздух вырвало из легких клубами едкого дыма. Крики – нечеловеческие, полные агонии – резали слух. Земля дрожала под ногами от шагов чего-то невообразимо огромного. Впереди, сквозь рваные завесы пламени и копоти, зиял разлом в самой реальности – портал. Из его кроваво-багрового зева, как личинки из раны, вываливались твари: скорпионоподобные монстры с хитиновыми панцирями, щелкающие клешнями; крылатые тени с перепончатыми крыльями, выкрикивающие леденящие душу вопли. Артёма била волна паники, чистой, животной. Он хотел бежать, кричать, но ноги были как свинцовые.

И тогда он увидел Её. Таиру женщину с посохом. Она стояла между ним и бушующей бездной портала, спиной к нему. Её платье было изодрано и опалено, волосы спутаны, но она стояла непоколебимо, как скала. Посох в её руках светился тусклым, но упорным светом, отбрасывая жуткие тени.

Внезапно она обернулась. Не на хаос позади, а прямо на него, сквозь время и пространство кошмара. Её лицо… Оно было измождённым до предела, с глубокими тенями под глазами, но в серых глазах горел нечеловеческий огонь решимости и… скорби.

– Артём! – Её голос пробился сквозь грохот битвы, как удар колокола прямо в сознание. – Портал… он скоро откроется снова! Печать трещит! – Она сделала шаг в его сторону, её взгляд прожигал насквозь. – Ты должен спешить! Проснись! Скажи Ирине… Скажи ей, что всё повторится! Скоро! Нужно быть готовым! Они уже рядом! ПРОСНИСЬ!

Последнее слово обрушилось на него как физический удар. Артём дёрнулся и вскинулся на кровати с воплем, который застрял в пересохшем горле. Сердце колотилось так, что казалось, вырвется из груди. Весь он был покрыт ледяным, липким потом. В ушах стоял звон, смешанный с эхом её крика. «Скоро! Они уже рядом!». В комнате пахло… палёным? Или это было эхо сна?

Звонок.

Он судорожно нащупал телефон на тумбочке. Слепящий свет экрана резал глаза. 3:17. Ночь. Тишина. И всепоглощающий ужас. Ждать до утра? Нет. Никаких «но». Он вспомнил визитку – ту самую, чёрную, матовую, с единственным номером, которую Ирина сунула ему в руку вчера, уходя. «На всякий случай», – бросила она тогда. Вот он и настал, этот «случай».

Руки дрожали так, что он едва мог попасть пальцем по цифрам. Гудки казались вечностью. Один… два… три… Четыре…

– Алло? – Голос Ирины был низким, хрипловатым от сна, но абсолютно собранным. Ни тени удивления.
– Ирина! Это Артём! – Он выпалил, не давая себе передышки, слова вылетали пулемётной очередью. – Сон… Только что… Она была там! Таира! Говорила со мной! Прямо! Сказала… Портал скоро откроется снова! Печать трещит! Сказала спешить! Сказала тебе передать – все повторится! Скоро! И что… что они уже рядом! Кто «они»?!
На другом конце – мёртвая тишина. Артёму показалось, что связь прервалась.
– Ирина? Ты слышишь?!
– Слышу, Артём, – её голос был теперь ледяным и острым, как бритва. Никакой сонливости. – Ты уверен? Дословно? «Печать трещит», «скоро», «они уже рядом»?
– Да! Дословно! Сон… он был не просто ярким. Он был… реальным. Я чувствовал жар, дым… Я слышал её! – Голос его сорвался на визгливую ноту.
– Хорошо, – последовал короткий, как выстрел, ответ. – Оставайся где есть. Не выходи. Не открывай никому. Я буду через двадцать минут. Максимум.
– Двадцать минут? Но что…
– Нет времени, Артём! – Её тон не допускал возражений. – Жди. И… будь готов ко всему. Всему. Понял?
– Понял, – прошептал он, но Ирина уже положила трубку.

Ожидание.

Гул в ушах сменился оглушительной тишиной. «Будь готов ко всему. Всему». Что это значило? К приходу чудовищ? К тому, что стены рухнут? К тому, что Ирина придет не одна? Адреналин бурлил в крови, заставляя сердце бешено колотиться, а руки – предательски трястись. Он встал, ощупывая стены, как слепой, пытаясь запомнить каждую трещинку на обоях, каждый угол. Этот крошечный мирок мог рухнуть в любую секунду.

Он подошел к окну, притаился в тени и выглянул. Ночь была тихой, почти мирной. Редкие огни окон, далёкий гул магистрали. Никаких признаков апокалипсиса. Или они уже здесь, невидимые?

Вспомнив о диске, он машинально отлепил его от виска. Металл был холодным, почти обжигающе. Он положил его рядом с телефоном. И замер, вглядываясь в темноту за окном.

Внезапно внизу, у подъезда, бесшумно остановилась машина. Не просто машина – чёрный, угловатый внедорожник с глубоко тонированными стёклами. Он выглядел как бронированный хищник, слившийся с ночью. Ни опознавательных знаков, ни номера не было видно в тусклом свете фонаря. Из водительской двери вышла Ирина. Всё в том же тёмном, функциональном костюме, который теперь казался не деловым, а боевым. Лицо в свете фонаря было бледным, резким, как высеченное из камня. Она не оглядывалась, не суетилась. Её движения были быстрыми, экономичными, точными. Она исчезла в подъезде.

Артём замер, прислушиваясь. В ночной тишине шаги по бетонным ступеням лестницы звучали как удары молота по наковальне. Размеренно, неумолимо. Она приближалась. Вот шаги стихли на его площадке. Пауза. Затем – твёрдый, негромкий стук в дверь. Три чётких удара.

Артём сделал глубокий, дрожащий вдох. «Будь готов ко всему». Он подошёл к двери, щёлкнул замком и открыл её.

Ирина стояла на пороге. Её серые глаза в свете прихожей горели холодным, сосредоточенным огнём. Взгляд мгновенно сканировал его лицо, состояние, пространство за его спиной.
– Впусти меня, Артём, – сказала она тихо, но так, что это прозвучало как приказ. – Быстро.

Ирина буквально впорхнула в квартиру, её движение было стремительным и целенаправленным. Запах ночного воздуха и чего-то холодного, металлического ворвался вместе с ней. Она не стала ждать приглашения, её серые глаза, острые, как скальпель, мгновенно просканировали тесную прихожую, заглянули в дверной проем гостиной, оценили окна. Казалось, она проверяла помещение на угрозы и на скрытые устройства, на саму возможность подслушивания.

– Закрой дверь на замок, – её приказ прозвучал тихо, но с такой неоспоримой властностью, что Артём послушно щелкнул замком, повернув ключ до упора. Сердце бешено колотилось где-то в горле.

Ирина прошла в гостиную, не садясь. Она стояла посреди комнаты, спиной к окну, её силуэт резко вырисовывался на фоне тусклого городского света. От неё исходило напряжение, как от сжатой пружины. Артём заметил, что её дыхание чуть сбивчиво – видимо, она действительно мчалась сюда на всех парах. Но руки её были спокойны.

– Диск? – спросила она первым делом, протягивая руку.
Артём кивнул, судорожно схватил холодный чёрный овал со столика и протянул ей. Их пальцы едва коснулись, и он почувствовал легкий разряд статики или... чего-то другого? Ирина быстро убрала диск во внутренний карман пиджака, не глядя на него.
– Ирина, что происходит?! – вырвалось у Артёма, не выдержавшего гнетущего молчания. Он чувствовал себя загнанным в угол, его нервы были оголены. – Кто эти «они», которые рядом? Чудовища? Люди? И как она… Таира… как она знала тебя? Знает?! Откуда она вообще знает обо мне?!
Ирина повернулась к нему, её лицо в полумраке было непроницаемой маской, но в глазах читалась усталость и… понимание?
– Успокойся, Артём. Дыши – сказала она, и в её голосе появились нотки неожиданной мягкости, словно она говорила с испуганным животным. – Я понимаю твой шок. Но паника сейчас – роскошь, которую мы не можем себе позволить. Садись. У нас есть минуты, не больше. Потом нужно двигаться.

Артем машинально опустился на край дивана. Ирина не села. Она стояла перед ним, как командир перед новобранцем.

– Твой вопрос о Таире – ключевой, – начала она, ее голос вновь стал четким, деловым. – Она знает меня, потому что была моей наставницей, моим учителем и одним из столпов нашей организации - той самой, о которой я упоминала. «Граница».

Артём замер, ловя каждое слово.

– «Граница» – не спецслужба, не научный институт, хотя мы используем их ресурсы и маскируемся под них, когда нужно, – продолжила Ирина. Её взгляд был устремлён куда-то вдаль, в прошлое. – Мы – наследники. Наследники тех, кто столетия назад впервые столкнулся с разрывами реальности, с тем, что вы называете «порталами». С тем, что приходит из этих разрывов. Мы существуем столько, сколько существует угроза. Наша задача – наблюдать, изучать, защищать. Предотвращать катастрофы, подобные той, что случилась здесь двадцать лет назад. Или… минимизировать последствия, если предотвратить не удается.

Она сделала короткую паузу, словно выбирая слова.

– Мы ищем людей вроде тебя, Артём. Людей с… пробуждёнными способностями. Не обязательно тех, кто метает огонь или летает. Способности бывают разными. Чувствительность к искажениям пространства, к эманациям Порога – это редкий и критически важный дар. Таира обладала им в полной мере. Именно это позволило ей найти эпицентр двадцать лет назад и запечатать разлом. Твои сны… – Ирина указала пальцем на его висок, – это проявление того же дара. Только пока неконтролируемое. Ты – сейсмограф, чувствующий первые толчки перед извержением вулкана. И Таира… она чувствует тебя. Через Порог, через ослабевшую печать. Она пытается связаться, предупредить.

Артём почувствовал, как мурашки побежали по спине. Мысль о том, что легендарная спасительница Москвы знает о его существовании и говорит с ним, была ошеломляющей.

– Но почему я? Почему именно сейчас?
– Дар пробуждается под давлением, – пояснила Ирина. – Печать слабеет, давление извне растёт. Это будит спящие гены, мутирует ДНК… вызывает «Пробуждения». Твой дар – один из индикаторов этого давления. И он нужен нам. Отчаянно нужен. Сейчас.

Она сделала шаг ближе, её серые глаза приковали его к месту.

– Артём Громов. То, что происходит – не игра. Не фильм. «Они» – это не абстрактное зло. Это разведчики, лазутчики, слуги тех сил, что стоят за Порогом. Те, кто готовит почву для основного вторжения. Те, кто ищет слабые места в печати… и устраняет угрозы. Таких, как ты. Таких, как мы. Они уже здесь в городе. И они знают, что мы активизировались. Знают о тебе. Твой сон был не просто предупреждением от Таиры. Это был сигнал тревоги. Красный уровень.

Артём почувствовал, как по спине струится холодный пот. Слова Ирины обретали жуткую конкретику. Тени из сна материализовались в реальных врагов, ходящих по улицам Москвы. Прямо сейчас.

– Что… что мне делать? – прошептал он и голос едва не сорвался.
– Тебе нужно исчезнуть, – четко сказала Ирина. – Из этой квартиры с этого адреса. Сейчас. Они могут выйти на тебя быстрее, чем мы успеем среагировать. Тебе нужно место, где ты будешь в относительной безопасности где мы сможем тебя защитить и… обучить.

Она выдержала паузу, давая ему осознать сказанное.

– Я предлагаю тебе присоединиться к «Границе». Не как гостю, а как стажеру. Как одному из нас. Там, в организации, ты узнаешь правду. Всю правду о мире, о Порогах, о том, что нас ждет. Ты научишься понимать свой дар, управлять им. И, возможно, именно ты поможешь нам найти слабое место в печати и предотвратить новый Ад. – В её голосе впервые прозвучала не только суровая необходимость, но и… надежда? Призыв?

Артём молчал. Мысли путались. Исчезнуть? Бросить учёбу? Жизнь? Присоединиться к тайной организации? Все это было слишком огромно, слишком нереально. Но альтернатива… альтернатива была в его кошмарах. И за окном.

– Организация? – переспросил он глухо. – Где это?
– За городом, – ответила Ирина.

– Как… как мне туда добраться? – спросил он

– Сейчас я тебя отвезу, – сказала Ирина, её взгляд снова стал острым и оперативным. Она бросила быстрый взгляд на часы. – У нас нет времени на сборы. Возьми только самое необходимое: документы, телефон, зарядку, смену белья, то, без чего не можешь обойтись. Уложись в один рюкзак. Остальное – не важно. Пять минут, Артём. Максимум. Потом мы уезжаем.

Она повернулась к окну, пристально вглядываясь в ночь за стеклом, как часовой, ожидающий атаки. Ее осанка, ее сосредоточенность передавали один неоспоримый факт: отсчет времени начался. Его старая жизнь заканчивалась здесь и сейчас. За этим порогом его ждал черный внедорожник, тайная организация и битва за само существование мира. И первый шаг на этом пути лежал к серому листку с адресом в Подмосковье.

Артём вскочил с дивана. Страх все еще сжимал горло, но его затмила новая волна – азарт отчаяния и жгучее любопытство. Он кинулся к шкафу, хватая рюкзак. Пять минут. Пять минут до новой жизни. До "Границы".