Глава 3

Мы шли уже несколько часов. Бабушки все также бодро семенили следом за тетей Мариной и дядей Славой, которые держали довольно быстрый темп, а вот мы с Варькой и Стасом и Витькой с друзьями стали отставать. Ноги гудели, спина просто отваливалась. Сейчас я очень жалела, что сачковала на уроках физкультуры. Лес все также давил своей мрачной атмосферой, корни, казалось, специально вылазили под ноги. К стволам и веткам мы старались не притрагиваться, памятуя о судьбе несчастного зомби, съеденного ёлкой. Зомби, к счастью, нам пока не попадались, деревья только протягивали ветки и корешки, но получив по ним инструментом или каблуком быстро сворачивали свои посягательства. Обещанного выхода или конца леса видно не было и я все больше задумывалась о том, что мы попали. Даже не так: "ПОПАЛИ". Я читала раньше книги про попаданцев, но там как то было все задорно - весело, с приключениями, принцами-эльфами, а не с зомби и голодными деревьями. Такое попаданчество не нравилось мне совсем. В животе заурчало. Утром я собиралась и забыла позавтракать, рассчитывая по приезду в город перекусить в макдаке, и теперь очень жалела, что не закинула в себя хотя бы пару бутербродов. Шоколадку, заныканную на дно рюкзака благоразумно не доставала, решив сделать из нее неприкосновенный запас или отпраздновать с её помощью выход на дорогу. Воды в пластиковой полторашке тоже оставалось мало, и я старалась беречь ее, отхлебывая когда уже совсем не оставалось мочи терпеть, по маленькому глотку. Пить из луж, которые иногда попадались у корней деревьев совсем не хотелось. "Козленочком станешь" сказала бы бабушка, если бы была с нами. Хорошо, что она не с нами. В голове крутилась дурацкий куплет из песенки какого то фильма: "Мы в город изумрудный идем дорогой трудной, идем дорогой трудной, дорогой не прямой". Потом вдруг вспомнился поход хоббита к роковой горе и стала прикидывать, кем из гномов я могла бы быть. На этом моменте я зазевалась, не заметив подползший корешок и растянулась на рыхлой лесной почве, больно ссадив ладони обо что-то, скрытое в опавшей листве. Варька со Стасом прошли мимо, будто не заметив, и я пожалела, что протянула ей руку раньше. Все равно хороших отношений не будет. Витька, который шел последним, цапнул меня за капюшон толстовки и вздернул на ноги, чуть не удушив при этом.

-Что развалилась тут? - буркнул он, толчком придавая мне ускорение - Шагай давай, нельзя останавливаться. Неожиданно я поняла, что несмотря на на ядреный выхлоп, я первый раз вижу нашего поселкового алкаша Витьку трезвым.

-Почему? - шепотом спросила я.

- Потому. - он поднял небольшую палку и зашвырнул ее назад, к тому месту, где мы недавно прошли. Странно, мне показалось, что раньше там не было этих кустов...

Кустик зашевелился, и изогнувшись, неожиданно выпустил множество иголок, которым позавидовал бы любой дикобраз. Иголки молниеносно впились в палку, которая мирно валялась почти в метре от куста.

- Этот веник вылез минуту назад и если не поторопишься, его дружок вылезет прямо тут. Так что шлепай, давай. И не оборачивайся. Зомби тоже идут за нами.

Это придало мне сил лучше любых пинков. Стать кормом для зомби совсем не хотелось.

Я припустила вперед так быстро, что даже обогнала Варю и Стаса, которые теперь шли рядом, что-то обсуждая шепотом. Задержалась только у Никитичны, рядом с ней, а особенно, рядом с ломиком, который она держала в руках, было как то спокойнее. Но шли мы в таком темпе не долго, так как уперлись в остановившихся тетю Марину и дядю Славу.

- Что там?: - подслеповато прищурившись спросила Никитична. - Туман. - Слова дяди Славы никому не понравились. Сзади уже напирали с вопросами подтянувшиеся бабушки.

- Не похож этот туман на тот, что нам автобус изувечил, выглядит обычным. Но лезть в него все равно не охота. Может, переждем?

- Не получится. - Я не увидела, как подошел сзади Витька, но на его слова отреагировали все. - Сзади что-то движется. И кусты эти. - Он с размаху саданул по показавшимся из земли веткам гаечным ключом премиального размера. Я и не знала, что бывают такие болты. Ветки заколыхались и поспешно закопались под землю.

- Туда. - Тетя Марина ткнула своей проапгрейженной лопатой в сторону огромного дерева, находящегося в стороне от тропы, по которой мы все это время шли. - Я посмотрела, эти деревья не жрут всех подряд, видите, костей у подножия нет. Пересидим туман там. И отдохнем заодно.

Это было встречено молчаливым одобрением всей нашей группы и мы стали пробираться к подножию дерева. Треск кустов сзади и накатывающий как волны туман стимулировал нашу активность не хуже электрошока.

Деревья в этом лесу были огромные, наверное, метров по сто, но это дерево выделялось даже среди них. Гигантский ствол, обхватить который не смогли бы все вместе, крона на недосягаемой высоте. Мы сбились у его подножия, меня, Варьку, Стаса, Иришу и бабушек оттерли к самому стволу. Из-за плеча тети Марины я видела, как накатывает на нас туман, похожий на огромную волну. Я испуганно ухватилась за чью-то руку, но Варька (это оказалась ее рука), резко выдернула ее и отвернулась к Стасу. Туман накрыл нас почти мгновенно, я едва успела ухватить за рукав тетю Марину. Она вырываться не стала, только ухватила другой рукой Иришку за локоть. В тумане было...странно. Звуки леса как будто пропали, слышался другой шум, похожий на шум дождя или воды или может это был шёпот? Я завертела головой, пытаясь увидеть остальных, стоящих неподалеку, но видны были лишь смутные силуэты. Страшнее всего было понимать, что в любой момент на нас из тумана могли наброситься живущие в нем чудовища или зомби, которые шли за нами следом или выползти из земли плотоядные кусты, а мы этого даже не увидим. Но все было тихо. Только все тот же странный звук. Минут через десять тетя Марина слегка расслабилась, оперла свою лопату черенком в землю и присела на выступающий из земли корень.

- Садитесь, девочки. Нужно отдохнуть и идти дальше, когда пропадет туман.

Мы с Иришкой присели на другой корень, наблюдая как в тумане двигаются силуэты. Кажется, остальные тоже решили отдохнуть. Я не знаю, сколько прошло времени. Туман постепенно редел и на смену влажной, промозглой сырости неожиданно пришел жар. Он накатывал, как из духовки со всех сторон, даже снизу. Я пощупала рукой корень, на котором примостилась, сквозь плотные джинсы ощущая, как поджариваются нижние девяносто. Корень на ощупь оказался шершавым и чуть крошился, совсем не как корень, а скорее как камень. Тут туман резко, будто отдернули занавеску, растворился и я вдруг обнаружила, что действительно сижу на камне, дерево гигант пропало, а вокруг нас - пустыня. Желтый песок, барханы просто сияли на солнце, но совсем меня не обрадовали, так как я вдруг почувствовала сильную жажду и вспомнила, что воды осталось на дне бутылки.

На месте дерева обнаружилась огромная, красно-оранжевая скала с расщелиной трещиной, и те, кто до тумана стоял ближе к стволу, оказались внутри этой расщелины. Я заметила, что несмотря на то, что до тумана мы стояли близко друг к другу и не расходились, после того, как туман отхлынул, нас раскидало на приличное расстояние. Мы с тетей Мариной и Иринкой оказались у большого камня справа от входа в расщелину. Варя, Стас, Никитична, бабушки Зоя и Клава - внутри расщелины, а мужчины, которые загородили нас своими спинами от тумана - неожиданно оказались далеко впереди, в песках, метрах в ста от скалы.

Из расщелины послышалось шипение, будто прибывал паровоз и наученные горьким опытом с морем и бабушкой Машей, все находящиеся в ней в рекордные сроки ее покинули. Мы тоже поспешили покинуть камень, на котором примостились и рванули прочь от непонятных звуков. Остановились мы все, лишь когда отбежали метров на 50. Понаблюдали за странной тварью, казалось, состоящей из сплошных клешней, щупалец, зубов и прочего убивательно - поедательного набора. В песок это нечто не полезло, потопталось, пошипело у выхода из расщелины, плюнуло в нашу сторону какой-то гадостью (недолет) и втянулось обратно. Возвращаться в тень скалы, несмотря на окружающее пекло, желания ни у кого не возникло.

Я достала бутылку с водой из рюкзака и сделала маааленький глоточек, так как воды оставалось совсем мало. Услышала, как сзади сглатывает Иринка и протянула ей бутылку.

- На, допей, пожалуйста. Я больше не хочу. - На лице Иринки отобразилась такая радость, что мне стало стыдно, что я не додумалась поделиться с ней водой раньше. Я вдруг вспомнила, что у них с тетей Мариной на двоих только одна дамская сумочка. Иринка сделала пару глотков и обтерев рукавом рубашки горлышко, отдала бутылку своей матери. Там оставалось еще несколько глотков, которые она выпила буквально за секунду.

- Хорошо, что утром было прохладно. - Задумчиво сказала Иришка. Если бы мы оказались здесь в футболках, обгорели бы мгновенно. - Хотя и так обгорим.

Я с тоской посмотрела на Иринкину рубашку. Так как я всегда была мерзлячкой, в автобус я надела плотные джинсы, теплые носки, футболку и утепленную толстовку и сейчас чувствовала, как по спине сползают капли пота. Раздеваться - не вариант. Моя бледная кожа очень чувствительна к солнцу, обгорю вмиг. Остаться в толстовке - значит получить тепловой удар. Внезапно пропавший лес показался мне не таким уж плохим местом. Тетя Марина заметила мои сомнения. Порывшись в своей сумке, она достала еще одну рубашку. - Вот, возьми. Купила вчера, хорошо, что не выложила.

Я быстро сняла с себя толстовку и под прикрытием тети Марины и Иринки футболку и натянула рубашку, по полам которой были раскиданы зайчики и мишки с забавными надписями. Видимо, рубашка была пижамная, но нищие, как говорится, не выбирают. Футболку мы разорвали на две части и повязали на головы мне и Иринке, как банданы.

И снова мы шли. Несколько часов по пескам измотали всех, особенно бабушек. Ноги стерлись в кровь, даже у тех, кто как я был в кроссовках, так как песок набивался в них. У меня были с собой мозольные пластыри, но смысла их раздавать и наклеивать не было, при жаре мы все потели, как в сауне да и постоянно набивающийся в обувь песок в любом случае проник бы под пластырь. Я подумала, что мы бродим уже гораздо больше обещанных пары часов до дороги, но выхода все нет. Посмотрела на свой телефон, который мертвым грузом лежал в кармане и убедилась, что время уже движется к 5 часам. Во время движения по пустыне мы не сохраняли первоначальный порядок, разбившись по группам. В нашу группу входили тетя Марина, Иринка и я. Иринка почти висела на матери и с трудом переставляла ноги. Ее шея и лицо были уже багровыми, впрочем, я тоже ощущала, как горит кожа там, где тело не прикрыто одеждой. Даже кисти рук покраснели. Но Иринке приходилось хуже всех. Мелкая, тонкокостная, со светлой, почти прозрачной кожей и светлыми волосами, она обгорела почти моментально.

- Все, привал!. - дядя Слава шел один впереди всех наших групп. Он опустился на песок на вершине бархана и мы все со стонами присели на корточки там, где шли. Сесть на песок не позволяла его температура. Хотя... Я достала из рюкзака толстовку и постелила.

- Ирин, садись. Лечить тебя буду.

Иринка с радостью плюхнулась на толстовку, прижав колени к груди. Я пошарила в рюкзаке и вытащила сильно початый тюбик мази депантенол. Обычно, я использовала его для обработки царапин, но и для солнечных ожогов он вполне годился. Мы с тетей Мариной в четыре руки быстро обмазали Иринку мазью, а затем тетя Марина достала из своей сумки упаковку одноразовых бумажных платков и наклеила их прямо на мазь.

- Хоть какая то защита... - пробормотала она. Остатками мази мы быстро намазали друг друга, под завистливыми взглядами сидящей неподалеку группы, состоящей из Вари, Никитичны и Стаса. Впрочем, мази было настолько мало, что нам пришлось раздербанить тюбик с помощью мультитула, чтобы ее хватило на нас.

Дядя Слава, который сидел на вершине бархана, как какой-нибудь вождь кочевого племени, неожиданно вскочил. Указал рукой куда-то вперед (нам не видно было, так как мы находились внизу бархана) крикнул: - Там туман.

- Кажется, это самая прекрасная новость, которую я слышала за сегодняшний день. Пробормотала себе под нос тетя Марина.