Глава 1 (Часть 1)

Когда она проснулась, уже рассвело. За окном по-прежнему бушевал ветер и лил холодный дождь, казалось, он не прекращался всю ночь.

Чэн Цзинь обняла подушку и уставилась в потолок. Смотрела-смотрела и вдруг рассмеялась.

По идее, она должна была дни напролёт умываться слезами: муж уехал в командировку в первую же брачную ночь, и вот уже почти полмесяца от него ни слуху ни духу. Но она просто не могла заставить себя грустить.

Как говорится, кто доволен малым, тот всегда счастлив.

Крыша над головой, защита от ветра и дождя, спокойствие и безмятежность — Чэн Цзинь была очень довольна. Так довольна, что хотелось громко крикнуть: пусть буря грянет сильнее!

Покатавшись несколько раз по широкой кровати, она наконец встала, аккуратно сложила одеяло и ровно расправила простыню.

Хорошо, признаться, она всё же чувствовала себя немного виноватой, словно воровка.

Минуту назад она была бездомной, а в следующую — у неё уже появился свой дом. Этот подарок судьбы, упавший с неба, был слишком хорош, она с трудом верила в происходящее.

Дом был большим, но пустым и холодным. Вещей, принадлежавших ей, было до смешного мало. Впрочем, и вещей того человека тоже было немного.

Чэн Цзинь пока не решалась считать это место своим домом в полной мере. В конце концов, она не вложила сюда ни капли своего труда.

Мама часто говорила: без весеннего ветра не бывает осеннего дождя. Она уже упустила время, чтобы внести свой вклад весной, так как же ей теперь наслаждаться этим незаслуженным осенним дождём?

Хватит ли целой жизни, чтобы расплатиться?

Съев тарелку каши и булочку, она почувствовала, что жизнь бесконечно прекрасна.

Взяв контейнер с обедом, она закрыла дверь на ключ. Услышав щелчок замка, Чэн Цзинь ощутила особое спокойствие и гордость. Даже походка стала лёгкой, словно у свободной пташки.

Осенний дождь принёс с собой холод. Едва начался сентябрь, а в Маньчэне уже чувствовалось дыхание ранней зимы.

Эта зима наверняка будет пронизывающе холодной, но она больше не боялась. Закутавшись плотнее в пальто и опустив зонт пониже, она поспешила к остановке.

Трамвай, как всегда, был переполнен. Плотные стены из людей создавали незнакомое тепло.

— Ещё одна наша одноклассница вышла замуж, ужас какой.

— Что в этом ужасного? У многих наших одноклассников дети уже сами бегают по мелким поручениям.

— А мы пропали, до сих пор никому не нужны. Неужели придётся идти на свидания вслепую?

— Но я совсем не чувствую себя старой, мне же только исполнилось двадцать пять!

— Сейчас модны скоропалительные браки. Может, и мне так сделать?

...

Рядом громко переговаривались три девушки, вероятно, недавние выпускницы университета. Их мимика была преувеличенной и милой, от них веяло юностью.

Чэн Цзинь невольно выпрямилась и едва заметно улыбнулась. Всего лишь одна красная книжечка — а у неё возникло странное ощущение, будто прошла целая вечность. С лёгкой гордостью она подумала, что больше не относится к тем, кто никому не нужен.

******

Каждый понедельник голова шла кругом от работы. Механическое копирование и вставка, одно и то же снова и снова — она могла делать это с закрытыми глазами безошибочно.

Иногда Чэн Цзинь жалела себя. Её специальностью была высшая математика, а работала она в сфере, совершенно не связанной с профессией.

Эта работа не требовала особых технических навыков, большая часть времени уходила на переписку по электронной почте.

Вещи, которые можно было объяснить парой фраз, требовали бесконечного обмена любезностями. От этой вежливости у неё голова пухла.

Неудивительно, что все говорили, будто работа на аутсорсе — самая бесперспективная. Она была полностью с этим согласна.

Впрочем, кто виноват, что она плохо училась? Она понимала, что не справится с технической работой, связанной с математикой. Да и больших амбиций у неё не было, так что она была вполне довольна этой сносной работой.

С самого детства ей не хватало решительности, она любила размеренную, неизменную жизнь.

Говорят, каждому овощу своё место. Она никогда не задумывалась, подходит ли ей её «место». Раз уж попала туда, то и выбираться не хотела.

Лицо двадцатисемилетней женщины, душа семидесятидвухлетней старушки — вот самое точное описание Чэн Цзинь.

— Чэн Цзинь, время вышло, пойдём сначала поедим, — Чжан Вэй встал и постучал по её столу.

— Чжан Вэй, вы с Чэн Цзинь настоящие закадычные друзья по обедам. Кто не знает, подумает, что вы пара, — снова начал подтрунивать над ними болтливый Ли Вэньхай, привлекая многозначительные взгляды коллег.

Чжан Вэй слегка улыбнулся: — А разве мы когда-то не были парой? — Сказав это, он как бы невзначай взглянул на Чэн Цзинь. Та слегка опустила голову, и длинная косая чёлка скрыла все её эмоции.

— Ха-ха, тут что-то намечается! Это что, косвенное признание? Чэн Цзинь, давай, выскажись! Братец Ли будет тебе свидетелем.

Больше всего на свете она боялась, когда над ней так шутили. Сохранив файл, Чэн Цзинь быстро встала. — Брат Ли, я пойду первая обедать, — её голос был почти не слышен. Сказав это, она убежала.

— Вот же девчонка… — Ли Вэньхай потёр лысину и глупо улыбнулся. Он просто не знал, что и думать о Чэн Цзинь, с ней даже пошутить нельзя было.

При виде её ему на ум приходило только одно слово: безжизненная.

Чжан Вэй беспомощно развёл руками, глядя на Ли Вэньхая.

Убегающая Чэн Цзинь по привычке опустила голову и ссутулилась, словно черепаха, несущая на себе тяжёлый панцирь. Каждый её шаг казался мучительным.

В глазах большинства Чэн Цзинь была угрюмой, странной, нелюдимой. Всегда одна, молчаливая, неулыбчивая.

А Чжан Вэй видел её неуверенной в себе. Она так низко себя ставила, что не замечала собственной уникальности.

Именно эта чрезмерная скромность заставляла взгляд Чжан Вэя невольно задерживаться на ней, и он сам не заметил, как в его сердце зародились чувства.

Она была похожа на трудную, непонятную книгу, а он изо всех сил пытался её прочесть.

— Каждый день жареная картошка соломкой. Тебе не надоедает? — увидев в контейнере Чэн Цзинь всё ту же жареную картошку с рисом, Чжан Вэй задал свой ежедневный вопрос.

— Нет, — Чэн Цзинь, не поднимая головы, жадно ела рис. Если она что-то выбирала, то придерживалась этого непоколебимо. Нельзя было сказать, хорошая это привычка или плохая.

— Вот, попробуй тушёные рёбрышки, которые приготовила моя мама. Она часто о тебе вспоминает, — Чжан Вэй положил самый большой кусок рёбрышка в тарелку Чэн Цзинь. — Мама меня в последнее время просто с ума сводит, каждый день твердит, чтобы я женился, словно одержимая. — Чэн Цзинь обычно была немногословна, и Чжан Вэй к этому привык. Для него она была лучшим слушателем.

Чэн Цзинь задумчиво уставилась на аппетитное рёбрышко. Иногда ей казалось, что она нравится Чжан Вэю, но она тут же отгоняла эту мысль.

Она была слишком обычной. Как кто-то однажды сказал, только слепой мужчина мог обратить на неё внимание.

— О чём задумалась, так погрузилась в себя? — Чжан Вэй коснулся палочек Чэн Цзинь, застывших в воздухе. Она часто непроизвольно уходила в себя с самоуничижительным, покорным судьбе выражением лица.

— Ну так найди кого-нибудь и женись. Исполни желание тёти, и всё будет хорошо, — Чэн Цзинь заправила выбившуюся прядь волос за ухо. Лёгкая улыбка медленно расцвела на её лице, разливаясь от уголков губ к бровям и глазам.

Кажется, он никогда раньше не разглядывал Чэн Цзинь как следует. Он и не подозревал, что её улыбка может быть такой пленительной. Глаза и брови изогнулись, словно нарисованные, как нежный росток мимозы — застенчивая и прекрасная.

Она редко улыбалась, а такую светлую улыбку и вовсе было трудно увидеть.

Чжан Вэй признался себе, что ему безумно понравилась эта улыбка. Он откашлялся, собираясь с мыслями, которые немного помутились от её очарования. — Легко сказать. Где же так просто найти того самого человека? — Если бы это было так легко, в мире, наверное, никто бы не пел песни об одинокой любви.