Глава 3 (Часть 2)

В тот день Сяомай пришлось практически нести его домой. Он жил в старом районе, в маленькой квартирке со скромной, старой, но очень чистой мебелью. На подоконнике стоял небольшой горшок с аспидистрой. В единственной комнате находилась двухъярусная железная кровать. Сяомай помогла ему лечь на нижнюю койку и укрыла тонким одеялом.

От боли он не мог лежать на спине, поэтому свернулся калачиком на боку, уткнувшись лицом в подушку. Узнав, где лежат лекарства, Сяомай вскипятила воду, нашла нужные таблетки и настояла, чтобы он их принял. Затем она заботливо вытерла пот с его лба и, согрев руки, начала нежно массировать его напряженный живот. Если бы ему не было так плохо, если бы у него не кружилась голова, он бы ни за что не позволил незнакомой девушке ухаживать за ним. Однако он должен был признать, что ее теплые, мягкие руки словно обладали волшебной силой — боль в желудке постепенно утихла, и на душе стало спокойно и тепло.

Когда боль наконец отступила, Лисин смог как следует рассмотреть девушку, сидящую у его кровати. На ее лбу и кончике носа выступили мелкие капельки пота — то ли от усталости, то ли от волнения. Она была одета в простую белую футболку и джинсы, ее длинные волосы были собраны в хвост. Весь ее облик дышал молодостью и энергией. Сейчас ее янтарные глаза с нескрываемой заботой и тревогой смотрели на него. Что-то екнуло у него в груди, словно чья-то нежная рука коснулась его сердца. Как давно никто не смотрел на него с такой теплотой? Наверное, с тех пор, как умерла его мать.

Под этим взглядом Лисин почувствовал себя слабым, как ребенок, который упал и ушибся, но терпит боль, потому что рядом нет никого из близких. Но как только появляется кто-то, кто ему сочувствует, вся его обида и слабость вырываются наружу, и ему хочется плакать и жаловаться. Лисин испугался собственных мыслей. Он почувствовал, что привязывается к теплу и заботе незнакомой девушки, и ему едва удалось сдержать свою уязвимость.

— Мне уже лучше, спасибо, — сказал он. Голос его был еще слабым, но дыхание выровнялось.

— Не стоит благодарности, пустяки. Хотите еще теплой воды? Чтобы желудок согреть.

— Нет, спасибо.

— Вам точно лучше? — с беспокойством спросила Сяомай.

— Это хроническое, пройдет, — ответил Лисин.

— Ох, — Сяомай посмотрела на него с явной жалостью. Хроническое? Значит, он часто испытывает такую боль и каждый раз справляется с ней сам?

— Спасибо вам еще раз. Мне уже лучше. Если у вас есть дела, можете идти, — вежливо, но отстраненно сказал Лисин.

Сяомай опустила голову и тихо пробормотала: — У меня нет дел.

Они помолчали. Через несколько минут Сяомай, глядя в сторону, как бы невзначай сказала: — Я учусь на третьем курсе медицинского университета, меня зовут Линь Сяомай. А вас?

Лисин замер, не успев ответить. Сяомай подняла голову и улыбнулась, словно немного смущаясь: — У вас довольно серьезное заболевание. Вы не против подружиться с будущим врачом? — На ее щеках появился легкий румянец.

Видя ее смущение, Лисин улыбнулся в ответ: — Конечно, будущий доктор. Меня зовут Фан Лисин, я учусь на четвертом курсе факультета компьютерных наук университета D. Для меня большая честь подружиться с вами.

Они посмотрели друг на друга и улыбнулись.

— Кстати, вы, наверное, не завтракали? Где у вас кухня? Я сварю вам кашу, — сказала Сяомай, закатывая рукава.

— Что? — Лисин был немного озадачен. Они что, настолько близко знакомы?

— Ну, я имею в виду, что у меня все равно нет дел… И я тоже проголодалась. Я сварю кашу, и мы поедим вместе, хорошо? — Сяомай старалась говорить спокойно, но ее взгляд был опущен, а длинные ресницы слегка дрожали, выдавая волнение.

Не желая ставить ее в неловкое положение, Лисин мягко улыбнулся: — Линь Сяомай, спасибо вам. Но раз уж мне лучше, и это мой дом, я лучше сам сварю кашу. Оставайтесь и поедим вместе.

— Правда? — Сяомай радостно подняла голову и встретилась с его нежной улыбкой и теплым взглядом. На мгновение она застыла. «Какой же он красивый!» — подумала она, тут же ругая себя за такие мысли. — «С каких это пор я стала такой сентиментальной?»

— Вам точно лучше? Не нужно перенапрягаться. Я, конечно, не очень хорошо готовлю, но кашу, думаю, сварю, — сказала Сяомай, немного неуверенно.

Лисин провел ее на кухню и, попросив подождать за столом, принялся за дело. Сквозь стеклянную дверь Сяомай наблюдала, как он, надев фартук, спокойно варил кашу. Потом он нарезал огурец и еще что-то, чего Сяомай не разглядела, не в силах отвести взгляд от его четко очерченного профиля.

Сяомай выросла в семье с хорошим достатком. Ее родители были архитекторами: отец владел собственной фирмой, а мать преподавала в университете. Поскольку в доме всегда была домработница, Сяомай практически не имела возможности практиковаться в кулинарии. Сейчас, глядя на стол, где стояли тарелка с огуречными палочками, заправленными кунжутным маслом, зеленый горошек, обжаренный с овощами, и тонко нарезанная маринованная горчица, также сдобренная кунжутным маслом, которые так аппетитно смотрелись рядом с белой кашей, у нее потекли слюнки.