Когда это случилось, Цяо Вэй была в женском туалете банкетного зала и слушала, как две гостьи за дверью кабинки сплетничают о ней.
— Слышала, на этот раз Лу Ваньшань купит для Цяо Вэй финальное ожерелье аукциона. Хоть какое-то уважение ей окажет.
— А толку от этого уважения? Сердце-то его не с ней. Ло Цзюань сказала мне, что позавчера видела, как Цинь Юньдань садилась в машину Лу Ваньшаня. Хуже, чем когда жених сходится с лучшей подругой, только когда он сходится с твоей заклятой соперницей.
Сплетни становились все ядовитее и острее, неприятно царапая слух Цяо Вэй.
— Так ей и надо. Эта Цяо Вэй вечно перед нами нос задирает, а Лу Ваньшань и Цинь Юньдань целыми днями якшаются. И что, разве Цяо Вэй не приходится это молча терпеть? С ее-то скверным характером, небось, уже не одно одеяло в клочья изгрызла от злости?
— А что она может поделать? Разве в наших кругах не так все устроено? Такие богатые наследники, как Лу Ваньшань, любят покладистых «белых лотосов», которые им по душе, а женятся на гордых барышнях, одобренных семьей.
— А мне эту Цяо Вэй даже жаль. Вечно ведет себя вызывающе, а по сути, даже сердце собственного жениха удержать не может. Чего тут выпендриваться? ...
Две гостьи сплетничали у раковин. В самый разгар беседы они увидели в чистом и ярком зеркале, как позади них открылась дверь кабинки, и оттуда грациозно вышла стройная фигура.
Длинные черные волосы, от природы вьющиеся, лицо размером с ладонь, изящное и утонченное, с аристократическими чертами. Глаза ясные, с девичьим блеском, но когда она не улыбалась, в них читалась холодность. Вылитое лицо прекрасной злодейки.
Это была та самая Цяо Вэй, предмет их сплетен.
Злорадные улыбки на лицах обеих женщин застыли, словно патока, отчего их лица стали выглядеть одновременно горькими и приторными.
Честно говоря, Цяо Вэй толкнула дверь не потому, что больше не могла слушать.
Просто у нее немного затекла нога.
И вообще, эти две сплетничали слишком долго. Их хоть немного волновало, как себя чувствует человек, сидящий в кабинке?
Нет, их совершенно не волновали ноги Цяо Вэй, их волновали только их собственные языки.
Слишком эгоистично.
Увидев, что женщины смотрят на нее с удивлением и страхом, словно призрака увидели, Цяо Вэй и сама удивилась.
Что такое? Неужели они не слышали о трех великих законах жизни: если сплетничаешь в туалете, тебя обязательно услышит тот, о ком речь; если говоришь «после этого дела залягу на дно», обязательно умрешь; и если выходишь на улицу с немытой головой и без макияжа, обязательно встретишь бывшего?
Цяо Вэй подошла прямо к раковине, вымыла свои бледные руки, а затем подняла голову и обнаружила, что обе женщины все еще стоят там, слегка приоткрыв рты и уставившись на нее, не двигаясь, словно слабоумные.
Цяо Вэй не хотела, чтобы повисла неловкая тишина, поэтому задала вопрос:
— Вы уже поели?
Видит бог, Цяо Вэй хотела спросить: «Вы уже наговорились?», но язык запнулся, и вместо «наговорились» получилось «поели».
Спросить в туалете, поели ли они? В сочетании с ее холодным взглядом это прозвучало крайне агрессивно.
Обе гостьи тут же опешили, их лица залились краской. В конце концов, дергая друг друга за руки, они развернулись и в панике сбежали.
Глядя на их удаляющиеся в спешке спины, Цяо Вэй тихо вздохнула.
Ну вот, теперь точно пойдут слухи, что она опять вела себя вызывающе.
Цяо Вэй посмотрела на свое отражение в зеркале. Черное платье из газа выгодно подчеркивало бледность кожи, придавая ей особое сияние. Изящные изгибы фигуры, длинная шея — она походила на черного лебедя.
Сегодня был день рождения Цяо Вэй, который совпал с благотворительным вечером, организованным семьей Лу. Лу Ваньшань привел ее с собой в качестве официальной невесты.
Днем подруга Кун Линцзюнь отвела Цяо Вэй к известному в городе стилисту звезд, который сделал ей прическу и макияж.
Когда Цяо Вэй вышла после преображения, ослепительная, словно жемчужина, Кун Линцзюнь невольно восхитилась: «Цяо Вэй, ты просто вылитая стандартная злодейка второго плана».
В словах Кун Линцзюнь не было злого умысла. По ее мнению, образ Цяо Вэй был поразительно похож на злодеек из романов и сериалов.
У главного героя в таких романах и сериалах обычно есть стандартный набор из трех вещей.
Первое — костюм от кутюр.
Второе — часы Patek Philippe.
Третье — красивая и злобная невеста, подруга детства, которую ему навязали старшие родственники, потому что она им нравится.
К сожалению, главный герой неизменно влюбляется в хрупкую, но сильную и независимую главную героиню — «белый лотос» из простой семьи.
Злодейка второго плана из ревности начинает ненавидеть соперницу, вступает с ней в ожесточенную борьбу, но раз за разом терпит поражение.
Ситуация Цяо Вэй совпадала с образом злодейки до мельчайших деталей.
Красива, нравится семье Лу Ваньшаня, дружит с ним с детства, в школе соперничала с «белым лотосом» Цинь Юньдань.
Цяо Вэй растерялась. Что на это ответить? Вот уж умеет ее подруга поддержать разговор.
Кун Линцзюнь похлопала Цяо Вэй по плечу и утешила: «Ничего страшного, не стыдно. Кто в нашем кругу не состоит в фиктивном браке? Кому какое дело до кого?»
Времени было мало, поговорить по душам они не успели. Вскоре Лу Ваньшань приехал за Цяо Вэй на машине.
Выйдя из дома, Цяо Вэй увидела припаркованный впереди черный Мерседес-Майбах.
Рядом с машиной стоял человек, высокий, каждая линия его фигуры дышала элегантностью и интеллигентностью.
Увидев Цяо Вэй, он улыбнулся. Уголки его губ слегка приподнялись, а в мягком взгляде, казалось, отразился весь свет мира.
Цяо Вэй вспомнила, что когда она впервые увидела Лу Ваньшаня, он улыбнулся ей точно так же.
Это было больше десяти лет назад, на похоронах отца Цяо Вэй.
Она, обнимая куклу, спряталась под столом и смотрела на мужчин и женщин в черных брюках и юбках, которые постоянно ходили туда-сюда и тихо переговаривались.
— Бедный ребенок. Ее мать погибла в автокатастрофе несколько лет назад. А теперь и отец умер от болезни. Такая маленькая, и уже сирота.
— Хотя дядя и тетя согласились ее воспитывать, но они же ей не родные родители. Будут ли они к ней хорошо относиться?
— Трудно сказать. Раньше ее дядя и отец насмерть ругались из-за акций компании. Теперь осталась сирота, не будут ли они тайно на ней злость срывать?
Цяо Вэй закрыла уши кукле. Если кукла не слышит, значит, и она не слышит.
Пока она по-детски пыталась обмануть саму себя, скатерть осторожно приподняли. Мальчик на несколько лет старше ее присел на корточки, посмотрел ей в глаза и улыбнулся. Его взгляд был полон света, мягкий и теплый.
— Цяо Вэй? Я Лу Ваньшань. С этого момента я буду о тебе заботиться.
Лу Ваньшань был человеком, у которого было все. В его характере чувствовались врожденная мягкость и воспитанность.
Он сказал, что будет заботиться о Цяо Вэй, и действительно оберегал ее, пока она росла.
Их отношения больше походили на отношения брата и сестры, самым близким жестом было рукопожатие.
Позже мать Лу Ваньшаня, Линь Шулань, серьезно заболела. Семья Лу настояла на их помолвке, желая «отвести беду радостным событием».
Они оба, не колеблясь, согласились.
Это действительно помогло. После помолвки здоровье Линь Шулань день ото дня улучшалось.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|