Глава 5: Дурная слава

Нефритовый Император рос не по дням, а по часам. Вернее, взрослел не столько физически, сколько морально.

В три года он уже открыто флиртовал с красивыми служанками, в четыре — под предлогом тренировки с мечом порвал платье знатной молодой госпожи, проходившей мимо, в семь — похитил невесту сына главы боевых искусств, а в одиннадцать — подрался с наследным принцем из-за красивой девушки.

Для семьи Линь такие случаи стали обычным делом. В мире боевых искусств имя Линь Юйхуана, сына Линь Еханя, гремело повсюду. Его слава, правда, весьма специфическая, затмила даже известность его отца, искуссного фехтовальщика, но только в определенных кругах. В остальном Линь Юйхуан ничем особенным не выделялся, поскольку редко демонстрировал свои навыки на публике.

— Сынок, ты только и знаешь, что крутишь романы с девушками. Не мог бы ты привести хоть одну домой, чтобы я на нее посмотрела? — Хуа Нинъэр с раздражением смотрела на сына, который только что опорочил очередную девушку из хорошей семьи.

— Они? Я еще не встретил ту, которую полюблю по-настоящему. Поэтому не хочу думать о женитьбе, — Линь Юйхуан небрежно развалился на стуле, попивая чай.

— И ты спокойно губишь одну девушку за другой? Причем все они из благородных семей! В мужском непостоянстве нет ничего страшного, но страшно, когда оно направлено только на невинных девушек. Ты знаешь, сколько родителей приходило к нам с требованием, чтобы ты женился на их дочерях? — голос Хуа Нинъэр повысился.

— Успокойся, дорогая, успокойся, — Линь Ехань поспешил унять гнев жены.

— Они счастливы, что я оказываю им внимание. А связываться с теми, кого уже касались другие мужчины, я и не подумаю! — Линь Юйхуан равнодушно поставил чашку на стол.

— Хорошо. Через три дня возвращайся домой, мне нужно с тобой поговорить, — сказала Хуа Нинъэр и вышла.

— Нинъэр! Нинъэр! — Линь Ехань вздохнул и укоризненно посмотрел на сына. — Ты только и знаешь, что волочиться за юбками. Неужели нельзя быть сдержаннее? Эх, это все я виноват. В молодости слишком увлекался женщинами, и ты, видимо, унаследовал эту черту. Ты даже превзошел меня в этом! Эх, моя вина! — Линь Ехань покачал головой и пошел за женой.

Все присутствующие слуги недоумевали: то ли господин хвалится своими прошлыми подвигами, то ли ругает молодого господина.

Линь Юйхуан пожал плечами: — Мне все равно.

Девятнадцатилетний Линь Юйхуан, хоть и не был так красив, как в своей прошлой жизни, все равно считался необычайно привлекательным юношей. Несмотря на свою любвеобильность, одним взглядом он мог покорить любую красавицу.

А вот Императрице Си, которая упала в мир смертных вместе с ним, повезло меньше. Из-за того, что она приземлилась головой вниз, она все время находилась без сознания, даже после рождения. Сейчас ей было семнадцать, но она продолжала спать.

Семнадцать лет ее семья искала лучших лекарей, надеясь вылечить единственную дочь. Но все, кто видел Мо Ли, говорили, что она просто спит, и с ее здоровьем все в порядке. Раз болезни не было, лекари не решались давать ей лекарства.

— Доченька! Ты спишь уже семнадцать лет. Я каждый день прихожу к тебе, ты растешь, но ни разу не проснулась. Проснись же, пожалуйста! — Хуа Юйянь тихонько всхлипывала, вытирая слезы платком.

— Юйянь, наша дочь здорова, не волнуйся. Она просто пока не хочет просыпаться. Может, в прошлой жизни ей не хватало сна, и теперь она наверстывает упущенное. Так что не падай духом, — Мо Шуюань, богатейший человек в стране, прижал голову жены к своему плечу, чтобы поддержать ее.

Мо Шуюань с тревогой смотрел на свою прекрасную, но спящую дочь. Он не знал, проснется ли она и когда это произойдет. Несмотря на свое богатство, он был бессилен помочь ей, и это причиняло ему невыносимую боль.

— Супруг! Ли действительно очнется? Она спит уже семнадцать лет. Что, если она проспит еще столько же? — Хуа Юйянь сжала руки от волнения.

— Очнется, она не будет спать вечно. Верь мне, Юйянь! — произнес Мо Шуюань. «Кому верить, если не ей? Я и сам не знаю, проснется ли наша дочь, будут ли какие-то изменения. Я могу лишь дать Юйянь пустые обещания и слова поддержки. Но она столько слез пролила из-за дочери! За эти семнадцать лет ее печаль и тревога намного превышали радость и спокойствие. Что мне еще остается? Только верить, что Небеса помогут нашей дочери проснуться».

— Тревога! Нападение! Хватайте разбойников! — крики стражника и звон гонга заставили Мо Шуюаня и Хуа Юйянь на время забыть о своем горе.

— Разбойники? Снова пришли за золотом семьи Мо? Что ж, им не повезло! — Мо Шуюань вышел из Беседки Безмятежности, кувырком спрыгнул со второго этажа и приземлился на ноги. — Дерзкие воры! Как вы посмели явиться сюда?! Сейчас я с вами разберусь! — Мо Шуюань бросился на группу из десятка человек в черном и начал сражаться с ними голыми руками.

Несмотря на то, что Мо Шуюань был безоружен, он быстро справился с нападавшими. Через некоторое время все они лежали на земле, не в силах подняться.

— Свяжите их и отведите к властям! — приказал Мо Шуюань управляющему и направился к беседке.

— А-а-а! — Внезапный крик Хуа Юйянь заставил Мо Шуюаня вздрогнуть. Он бросился в комнату.