Глава 10

Глава 10

Чжун Ли обнимал Хуа Чжи до тех пор, пока она не выплакалась. Затем он нежно вытер её слёзы, и в его голосе, полном не осознаваемой им самим нежности, прозвучало:

— Теперь ты можешь рассказать мне, что произошло?

Мысли Хуа Чжи были в полном смятении. Она открыла рот, но не знала, что сказать, и беспомощно посмотрела на Чжун Ли.

— Тогда я буду спрашивать, а ты отвечать.

Хуа Чжи кивнула.

— Этот мальчик сейчас находится в состоянии Мары, верно? Что такое Мара? — Чжун Ли уловил лишь обрывки информации из предыдущего рассказа Хуа Чжи. Он знал лишь, что Мара приводит к полной потере рассудка, и человек в этом состоянии перестаёт быть человеком.

Но он не знал причины.

Хуа Чжи не хотела говорить об этом. В каком-то смысле, Мара и Путь Изобилия были связаны, как красивая девушка, не желающая признаваться в наличии у себя родимого пятна. Но, встретив мягкий и понимающий взгляд Чжун Ли, она всё же честно рассказала.

— Согласно записям Лофу Сяньчжоу, это происходит из-за того, что люди не могут вынести вечной жизни, — удручённо сказала Хуа Чжи. — Для большинства живых существ «вечная жизнь» часто означает нечто другое — рак. Клетки постоянно растут, не умирая, и эта «вечная жизнь» разрушает тело хозяина, пока оба не погибнут. Я спрашивала Яоши, почему существует Мара.

— Но Яоши сказал, что это из-за жадности. Душа, несущая непосильную ношу, имеет лишь два исхода — перерождение или смерть.

Хуа Чжи невольно сжалась в комок:

— Я видела Мару только в книгах и думала, что это, возможно, другая форма вечной жизни, пока сегодня не увидела Чунь Эра.

— Этого мальчика, окутанного холодом и тьмой, уже нельзя назвать человеком.

— Я ужасно ошибалась.

Выслушав её, Чжун Ли спросил:

— Почему Яоши даровал людям Сяньчжоу вечную жизнь?

Хуа Чжи не ожидала такого вопроса и растерянно ответила:

— В мифах говорится, что Сяньчжоу был послан в путешествие по звёздным морям в поисках эликсира бессмертия. Корабль, ищущий лекарство, потратил годы и десятилетия, изнуряя тела и волю, и наконец получил благословение Яоши.

— Это то, чего они просили, — сказал Чжун Ли.

Хуа Чжи кивнула.

— А кто просил об исцелении Чунь Эра в этот раз?

Хуа Чжи задумалась:

— Его мать, но я…

Чжун Ли на удивление прервал её:

— Всё в этом мире имеет свою цену. Какую цену платить — это личный выбор каждого. Та мать не виновата, и ты не виновата.

Хуа Чжи промолчала.

— Для божества понятия «правильно» и «неправильно» не имеют значения, — Чжун Ли впервые официально обратился к ней по имени. — Цены выбора не избежать, ни матери Чунь Эра, ни тебе. Это часть твоего пути взросления. На пути к становлению Звёздным Богом тебе придётся делать выбор, который будет намного болезненнее этого.

Хуа Чжи не совсем понимала, её наивность вызывала вздох:

— Но если я стану Звёздным Богом, я смогу исполнить желания всех людей! Почему же тогда будет больно?

— Потому что ты не сможешь исполнить своё собственное желание.

Хуа Чжи почувствовала, что начинает понимать слова Чжун Ли, но всё же не до конца, и жалобно посмотрела на него.

Чжун Ли сменил тему:

— Тебе стало легче?

Хотя Хуа Чжи и не поняла до конца смысл слов Чжун Ли, но чувство вины и боль в её душе утихли. Она честно кивнула.

— Тогда прими горячую ванну, иначе простудишься, — Чжун Ли отвел её в ванную комнату. — Позже мы обсудим, как справиться с Марой.

Казалось, с Чжун Ли рядом любую проблему можно решить спокойно и методично. Это чувство безопасности так понравилось Хуа Чжи, что она немного привязалась к нему:

— Чжун Ли, ты можешь подождать меня снаружи?

Промокшая девушка робко коснулась пальцами его одежды, словно испуганный кролик, вызывая жалость. Чжун Ли, который уже собирался переодеться, остановился и кивнул:

— Хорошо.

Когда Хуа Чжи привела себя в порядок и пошла посмотреть на Чунь Эра, поражённого Марой, она увидела, как его мать стояла на коленях перед Жо То и отчаянно била поклоны:

— Умоляю вас! Отпустите нас! Он правда никому не навредит!

Рыдающая мать вызывала у Жо То одновременно гнев и раздражение. Очевидно, это продолжалось уже какое-то время. Увидев Хуа Чжи, он сердито сказал:

— Если ты ещё раз попросишь, я разрублю эту штуку!

Мать тут же замолчала. Увидев Хуа Чжи, она хотела обратиться к ней с мольбой, но Жо То одним взглядом заставил её отступить.

Жо То рассказал Хуа Чжи, что у этой матери не было никаких требований, она просто хотела забрать Чунь Эра, поражённого Марой.

— Так нельзя, — Хуа Чжи покачала головой. — В конце концов он полностью потеряет рассудок и убьёт и тебя тоже. Я не могу спокойно смотреть, как это произойдёт.

— Я буду счастлива умереть вместе с сыном, — мать за одну ночь постарела до неузнаваемости, её волосы почти полностью поседели.

Хуа Чжи не смогла больше смотреть и пошла осмотреть Чунь Эра. Но сейчас Чунь Эр уже совсем не был похож на человека. Его тело покрывала толстая кора, а кое-где росли вторичные ветви Древа Цзяньму.

Это была Мара в своей завершённой форме.

Во вселенной, управляемой Звёздными Богами, Яоши не обращал внимания на Мару, Лань очень её ненавидел, а Фаньюй хотел её изучить. В общем, никто из Звёздных Богов никогда не задумывался о том, как лечить Мару. Если Звёздные Боги чего-то не делали, это означало лишь одно из двух: либо это противоречило их Пути, либо они были неспособны это сделать.

Если уж Звёздные Боги были бессильны, что говорить о Хуа Чжи, всего лишь наполовину наследнице. Она долго осматривала мальчика, но так и не нашла решения. Её настроение упало до нуля, и она удручённо сказала Чжун Ли:

— Я не могу его спасти.

Жо То совершенно не понимал, в чём её проблема, и решил, что у Хуа Чжи тоже не всё в порядке с головой:

— Убей его, и дело с концом. Если бы ты его не спасла, он бы всё равно умер. Ты спасла его, и он прожил ещё один день как нормальный человек. Теперь он превратился в монстра, что ещё можно сделать?

Но Хуа Чжи не сдавалась, цепляясь за последнюю надежду:

— Мне кажется, его ещё можно спасти.

Чжун Ли немного подумал:

— Мы слишком мало знаем о Маре. Оставить его можно, но если он выйдет наружу и навредит кому-нибудь, его придётся уничтожить.

В итоге Чжун Ли принял решение запереть Чунь Эра, поражённого Марой, в темницу, а его мать временно поселить в «Ваншэн».

Когда всё было улажено, было уже за полночь. Хуа Чжи так устала, что глаза слипались, но она всё равно упорно хотела изучить литературу Тейвата, чтобы найти решение. Жо То схватил её и отнёс в кровать.

Хуа Чжи, обнимая одеяло, возмутилась:

— Что ты делаешь?!

Жо То недовольно ответил:

— Спи! Завтра тебе ещё принимать пациентов!

Хуа Чжи совсем скисла. Обняв подушку с цветами глицинии, словно коала, она жалобно застонала.

Закончив стенать, она заметила, что Жо То до сих пор не ушёл, и удивилась:

— Что ты делаешь? Смотришь, как я сплю?

Лицо Жо То было очень странным, словно он съел лимон. Он долго мялся, прежде чем выдавил:

— Спасибо.

Его голос был таким тихим, что почти неразличимым.

Хуа Чжи подумала, что ей послышалось:

— Что?

Жо То, словно бросаясь в смертельную битву, проревел, как сломанный гонг:

— Спасибо, что спасла тех двух мальчишек!

Мысли Хуа Чжи сделали полный круг, прежде чем она поняла, что Жо То благодарит её за то, что она сегодня спасла А Маня и Сяо И. Их истинная сущность — Геовишапы, строго говоря, они были потомками Жо То?

Это предок пришёл поблагодарить?

Хуа Чжи не удержалась и тут же задрала нос, вальяжно закинув ногу на ногу:

— А ну-ка, назови меня «сестрой»?

— Не зарывайся!

— А я вот зарываюсь! Называй меня «сестрой»!

— Хуа Чжи!

В отличие от Гидро Дракона, равнодушного к ящерам, Жо То, хоть и не показывал виду, но всё же заботился о продолжении своего рода и внимательно следил за этими двумя мальчишками, ежедневно заставляя их тренироваться.

Хуа Чжи поддразнила его:

— Ты, оказывается, беспокоишься об А Мане и Сяо И!

— Мне плевать на этих двух дураков!

— Цыц-цыц-цыц, говоришь одно, а думаешь другое!

Жо То, глядя на самодовольное лицо Хуа Чжи, готов был отрастить хвост и отхлестать её. Глубоко вздохнув, он сдержался:

— Убирайся!

Пока они препирались, дверь общежития вдруг распахнулась, и внутрь ворвалась толпа Миллелитов:

— Доктор Хуа Чжи здесь?!

Хуа Чжи и Жо То замерли, подумав, что Цисин так быстро узнали о Маре?

Жо То инстинктивно загородил Хуа Чжи, а из дома вышел Чжун Ли.

Хотя это место называлось общежитием для сотрудников, на самом деле это был отдельный двор, который «Ваншэн» подготовил специально для Чжун Ли, и на воротах висела табличка с его именем.

Чжун Ли, казалось, только недавно лёг спать. Поверх распахнутой рубашки он накинул лишь халат с широкими рукавами, его длинные волосы были распущены. Стоя в лунном свете, он был подобен холодному и гордому нефритовому дереву, луна словно покоилась в его объятиях. Он выглядел ещё более отрешённым от мирской суеты, чем Адепты.

Даже разбуженный посреди ночи, он оставался вежливым и мягким, но в то же время властным. Он посмотрел на Кэ Цин, которая вошла последней:

— Не знаю, по какому делу Юй Хэн Син почтила нас своим высочайшим визитом посреди ночи?

Кэ Цин всегда была решительна и прямолинейна, но, встретившись с ясным, как луна, взглядом Чжун Ли, она почувствовала, как гнев утихает, и сама невольно успокоилась. Она вежливо поклонилась и извинилась:

— Прошу прощения за беспокойство посреди ночи, господин Чжун Ли. Мы пришли узнать, не проживает ли здесь доктор Хуа Чжи?

Чжун Ли тоже подумал о Маре и не стал отвечать прямо, а спросил, по какому делу ищут Хуа Чжи.

— Лечение, — Кэ Цин никогда не ходила вокруг да около. — Слышали, что доктор Хуа Чжи специализируется на сложных и редких болезнях, и может вылечить или облегчить даже те недуги, перед которыми бессилен доктор Бай Чжу. Поэтому мы хотели попросить доктора Хуа Чжи осмотреть пациента.

Если Кэ Цин пришлось выйти посреди ночи, чтобы найти кого-то, то этот больной, должно быть, очень важная персона в Ли Юэ, возможно, даже из Цисин.

«Неужели Нин Гуан?»

Услышав, что её ищут для лечения, Хуа Чжи выглянула из комнаты. Её длинные волосы с цветами глицинии упали ей на спину:

— Э? Кто заболел?

*

Придя вместе с Кэ Цин в аптеку «Бубу» и увидев Гань Юй без сознания, Хуа Чжи заметила, как Чжун Ли слегка нахмурился, словно был знаком с этой девушкой.

Жо То тоже нахмурился:

— Гань Юй? Ци Линь тоже могут болеть?

Кэ Цин вздохнула:

— Сами виноваты, что были так невнимательны. Гань Юй чувствовала себя нехорошо ещё несколько дней назад, но она всегда была такой ответственной, к тому же полуадепт… Кто бы мог подумать, что меньше чем за полчаса она станет такой слабой.

Хуа Чжи всё ещё была в пижаме с цветами глицинии, а волосы, которые Жо То расплел, были не собраны. Она подошла осмотреть Гань Юй.

У Гань Юй не было видимых ран, но её тело словно горело изнутри, она была горячая, как яйцо, сваренное вкрутую. В то же время Хуа Чжи почувствовала, как из её тела быстро утекает сила, очень похожая на силу Чжун Ли.

А источником, поглощающим эту силу…

Видя, что Гань Юй становится всё хуже, Хуа Чжи решительно сняла с неё Глаз Бога и посмотрела на Чжун Ли:

— Ты можешь временно разорвать связь между ней и этим предметом?